Лексика взаймы. Как в русском языке появились иностранные слова
По подсчетам ученых, из одиннадцати тысяч иностранных слов, появившихся в России в XVIII столетии, две трети приходятся на период правления Петра I. Вводимые в оборот европейские термины называли тогда «новыми вокабулами» (от лат. vocabulum — «слово, имя, название»).
Фото: Pixabay / tracy0218
Именно тогда началось и создание словарей иностранных слов. В Библиотеке Академии наук сохранился рукописный «Лексикон вокабулам новым по алфавиту», к которому царь в буквальном смысле слова приложил руку. Он сделал редакционные поправки для первых четырех букв алфавита.
Государь считал, что важно не столько дать перевод вокабул, сколько объяснить смысл новых слов. Своими наставлениями он напутствовал переводчиков книг «на свой язык уж так писать, как внятнее».
Составителем словаря был Федор Поликарпович Поликарпов, получивший в 1708 году от Петра задание написать «Историю России». Лексикон был задуман как приложение к этому сочинению: он должен был разъяснять читателям новые иноземные слова, использованные в описании событий Северной войны. Хотя, несомненно, словарь был самодостаточным сводом новых слов.
Современные исследователи полагают, что Поликарпов завершил свой лексикон в 1715 году. Существовала еще одна версия словаря, принадлежавшая другому автору и расширявшая первый вариант на 65 слов (всего их стало 503). Оба варианта не были напечатаны в петровское время, публикация второго расширенного лексикона произошла только в 1910 году.
Одной из возможных причин невыхода книги было то, что Поликарпов в 1722 году попал под суд за злоупотребления в московской типографии. И хотя через два года его помиловали, труд остался незавершенным…
В лексиконе приводились понятия из военной сферы, мореплавания, дипломатии, администрации, архитектуры. К примеру, слово «архитектура» в нем объяснялось как «правильное строение всего на земле и море». Петр рядом сделал приписку: «Есть же их три. 1. милитарис, т. е., воинская. 2. навалис, т. е., корабельная. 3. Цивилис — домовая и церковная».
Новое для россиян слово «абшит» словарь толковал как «отставка, указ об отставке». Рядом государь дал дополнительное объяснение: «Отпускное письмо из службы». И действительно, без абшита иностранцы не могли уехать на родину: без этого документа им просто не выдавали паспорт на отъезд.
Западноевропейское слово «амнистия» в рукописном лексиконе объяснялось как «беспамятство», рядом собственноручная приписка Петра: «забытое погрешение». Царь сделал редакционную корректировку в слове «адмиралство», которое разъяснялось как «совет первый офицеров флотских и чин флоцкого хода», сверху над «адмиралством» содержится царская приписка «адмиралтейство — собрание правителей и учредителей флота».
Поручая своим приближенным переводить словари разного содержания, разговорные или специальной направленности, Петр затем проверял качество проделанной работы. Ивану Алексеевичу Мусину-Пушкину он указал в 1716 году, что «плохо переведена книга голландских разговоров». Якову Брюсу дал задание отпечатать как можно быстрее русско-голландский словарь — «такой чтоб мочно носить в кармане». Брюс отлично справился с поручением: в 1717 году в Петербурге вышел его «Лексикон голландско-русский».
Перевод специальной технической литературы давался нелегко даже самым образованным людям страны. Брюс, например, в 1709 году сообщал Петру, что понять смысл книги по фортификации голландского инженера Кугорна можно, только прочитав ее два-три раза. Тот же Брюс переделывал словарь по механике, неудачно переведенный Андреем Андреевичем Виниусом в 1708 году («понеже он гораздо плох переведен»).
Многочисленные новые термины в петровское время появлялись практически во всех сферах жизни страны. В немалой степени — в сфере управления, где преобладала немецкая терминология. На смену городовому воеводе пришел комендант — «хранитель градский». В России появились губернаторы и вице-губернаторы, сенаторы, асессоры, прокуроры, полицмейстеры. В русскую речь вошли такие привычные для нас ныне слова, как министр, маклер, префект, канцлер, директор, бухгалтер, аудитор, администратор, полиция.
В Генеральном регламенте, или уставе, изданном в Петербурге в 1720 году «…ради порядочнаго управления государственных своих дел», давалось и «толкование иностранных речей». Вот некоторые из них: «корешпонденция» (использовался польский «ш-вариант» написания слова) — письменная пересылка, «респект» — почтение, «инструкции» — наказы, «мемориалы» — доношения, «резолюция» — решение, «дипломы» — жалованные грамоты.
Позаимствована была и военная лексика: она потребовалась при создании регулярной армии и военно-морского флота. Петр I изучал опыт морского законодательства европейских государств, в его библиотеке были книги морских уставов Франции, Голландии, Англии и Швеции. Эти знания помогли ему в составлении и правке первого морского словаря России.
Капитану-поручику Конону Никитичу Зотову, отправленному во Францию, царь поручил «все, что ко флоту надлежит, на море и в портах, сыскать книги; также чего нет в книгах, но чинят от обычая, то помнить и все перевести на славянский язык нашим штилем, а за штилем их не гнаться».
Указы, военные уставы, книги и словари Петровской эпохи буквально пронизаны идеей объяснения новых понятий. В Морском уставе 1720 года первым делом объясняется: «Флот слово французское. Сим словом разумеется множество судов водных вместе идущих, или стоящих, как воинских, так и купецких».
Разумеется, не все новые слова прижились на российской почве. Например, не удержалось понятие «обер-цольнер» — так стали называть при Петре начальника таможни.
Некоторые слова, появившиеся в Петровскую эпоху, изменили со временем свое значение или дополнились новыми трактовками. Так, «кондуктор» в ту пору значило «помощник военного инженера»; «мультипликация» — умножение (арифметическое действие). А какие‑то объяснения иностранных вокабул сегодня невольно вызовут улыбку. Например, слово «диссертация» объяснялось как «разглагольствие», «бухгалтер» — «книгодержатель», «амбицио» — гордость, желание чести.
Сам Петр использовал в речи и в переписке много иностранных слов, часто подписывая письма на иностранный манер — Piter. А светлейший князь Александр Меншиков обращался к государю mein Herz, что по‑немецки означало «мое сердце».
Лучшие очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул. Марата, 25 и в нашем интернет-магазине.
Еще больше интересных очерков читайте на нашем канале в «Яндекс.Дзен».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 73 (7156) от 22.04.2022 под заголовком «Лексика взаймы».
Комментарии