Хватило и на пальто, но наслаждаться безнаказанностью грабители смогли недолго
В октябре 1913 года в столичном окружном суде начались слушания громкого дела об ограблении. Скандальный оттенок ему придавало присутствие на скамье подсудимых бывшего депутата Государственной думы Алексея Кузнецова, получившего широкую известность благодаря своему эксцентричному поведению.
«Без него, — отмечала газета «Петербургский листок», — процесс остался бы бесцветным, напоминающим десятки процессов о простых кражах со взломом».
ФОТО Craig Whitehead on Unsplash
Подсудимому было тридцать пять лет, он был родом из зажиточной крестьянской семьи Тверской губернии. Окончив земскую школу, занимался сельским хозяйством и кузнечным ремеслом, а в 28 лет прошел в Государственную думу второго созыва, получив мандат от земляков-землевладельцев. Увы, в депутатском кресле он прославился, главным образом, скандальными похождениями по питейным заведениям. А неприкосновенность, полагавшуюся члену парламента, с успехом использовал, дабы безнаказанно спорить с полицией и эпатировать публику.
Сладкая жизнь окончилась внезапно. Отправившись на «побывку» в Торжок, Кузнецов устроил пьяный дебош в трактире, в ходе которого публично заявил: «От царя ничего не ждите, ничего вам не будет». Слова дошли до министра внутренних дел Петра Столыпина, в Думе начали разбирательство… В итоге, сложив полномочия «по расстроенному здоровью», Кузнецов покинул Таврический дворец.
За несколько последующих лет, продолжая разгульную жизнь в Петербурге, он успел побывать за решеткой и обзавестись связями в преступном мире. Снимая угол в квартире на Обводном канале, где собирались «бывалые люди», он повстречал некоего столяра Чугунова, подвизавшегося в Строгановском дворце. За кружкой пива тот обмолвился: дескать, по забывчивости оставил инструмент у дворцового дворника.
У Кузнецова с приятелями — вором-рецидивистом по кличке Страус и бывшим околоточным надзирателем Тимачевым — родился план ограбления конторы при графском доме, где, по слухам, хранились большие суммы денег. В октябре 1912 года Страус и Тимачев явились к воротам Строгановского дворца и попросили о встрече с дворником, у которого остался забытый инструмент. После этого к сторожу подошел прилично одетый и гладко выбритый по такому случаю Кузнецов. Он спросил у него, когда можно видеть домовладельца, чтобы поговорить с ним о покупке имения. Увлекшись беседой, привратник совсем забыл, что двое зашедших на территорию дворца так и не вышли обратно.
Спрятавшись во дворе, грабители с наступлением темноты проникли в контору и взломали одну из касс. Их добычей стали процентные бумаги на сумму свыше 22 тысяч рублей и 3750 рублей наличными. Удивительно, что они не тронули находившийся здесь же сейф с фамильными бриллиантами Строгановых, а также обширную коллекцию предметов искусства.
Утром Кузнецов столь же нехитрым способом, как и накануне, отвлек сторожа, и грабители незаметно вышли из дворца. Наличность подельники разделили, а ценные бумаги удачно сбыли с помощью посредников.
«Как только у Кузнецова завелись деньги, он обзавелся «дамой сердца» и весело провел с ней несколько дней, — сообщалось в «Петербургском листке». — Вместе они объезжали рестораны, где много пили, сперва побывав на Апраксином рынке, где Кузнецов купил себе пальто».
Но и полиция не дремала: в считанные дни она вышла на след грабителей. Алексея Кузнецова задержали спустя трое суток: одетый в новое пальто, он направлялся на Николаевский (ныне Московский) вокзал, намереваясь покинуть столицу. При обыске у него обнаружили часть денег и список похищенных процентных бумаг. Он во всем сознался и выдал сообщников.
Следствие затянулось на целый год. К суду привлекли 13 человек, в том числе известного предпринимателя и скупщика краденого Ставриноса (именно он оказал помощь со сбытом ценных бумаг), квартирных хозяек Кузнецова (их в конечном итоге признали невиновными), а также «забывчивого» столяра Чугунова, который за наводку на дворец получил от грабителей 130 рублей.
«В зале движение. Глаза всех уставились на «героя» процесса. Его энергичное угрюмое лицо импонирует», — описывал корреспондент газеты «День» допрос Кузнецова. Тот сразу отказался от признательных показаний. Суть его дальнейших объяснений сводилась к «знать не знаю, ведать не ведаю».
Суд приговорил Кузнецова к лишению прав состояния (гражданской правоспособности) и шести с половиной годам тюремного заключения. Аналогичное наказание получил бывший околоточный надзиратель Тимачев, а вор Страус — на год меньше. Подпольного миллионера Ставриноса, неизменно выходившего сухим из воды, приговорили к двум годам заключения.
По всей видимости, отбыть Кузнецову довелось не весь срок: после Февральской революции 1917 года тысячи заключенных оказались на свободе. Дальнейшая его судьба неизвестна…
«Праздничное и предпраздничное настроение известной части петербургского населения выражается в публичных скандалах, буйстве и «рукоприкладстве». Хроника последних дней кишит этими «событиями». Скандал в Министерстве путей сообщения, скандал в театре «Экспресс», скандал в «Кафе‑де-Пари», скандал на Невском, около гостиницы «Москва»… Однако сотни однородных скандалов проходят совершенно незаметно ни для общественного мнения, ни для печати. Праздники со своей суетой, сутолокой, лихорадкою всяких забот только сильнее влияют на «беспокойный элемент» столицы, имеющий неодолимую склонность к нарушениям ст. 35, 41 и 51 устава о наказаниях (проступки против благочинства и порядка)».
«Петербургская газета», 29 декабря 1908 г.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 242 (7571) от 22.12.2023 под заголовком «Хватило и на пальто».
Комментарии