Хатынь, Красуха и Большое Заречье: история деревень, сожженных во времена войны
Хатынь, Красуха и Большое Заречье... Три деревни, «породненные» одной трагедией. Во время войны они были уничтожены карателями вместе с жителями. Первая в Белоруссии, вторая - на Псковщине, третья - в Ленинградской области.
«Скорбящая псковитянка» - сидящая на пороге сожженного дома пожилая крестьянка. Подавленная горем, но мужественная и несломленная. Фото автора.
В нынешнем году - семьдесят пять лет с того времени, как произошли эти страшные события. В марте скорбную годовщину вспоминали в Хатыни. В октябре об этом будут говорить в Большом Заречье, в ноябре - в Красухе.
Однако если про Хатынь, которая, по словам директора расположенного там мемориального комплекса Артура Зельского, стала символом трагедии всего белорусского народа, сегодня знает весь мир, то про Красуху и Большое Заречье не очень многие.
Красуха, где недавно собрались представители Псковщины, Ленинградской области и Белоруссии, расположена в нескольких километрах от города Порхова. В деревне, вытянувшейся вдоль шоссе, было почти девять десятков домов. Еще цветут яблони, посаженные здесь до войны, но уже стерлись контуры домов и сельских дорог... На холме у дороги - скромный, но очень достойный мемориал «Скорбящая псковитянка», созданный ленинградским скульптором Антониной Усаченко и установленный полвека назад.
Тогда, в 1968 году, из Ленинграда приехала жительница Красухи Мария Лукинична Павлова - единственная уцелевшая в том аду, когда каратели заживо сожгли почти триста человек. Во время «акции», устроенной врагом в отместку за совершенную неподалеку партизанскую диверсию, ее со всей силы ударили прикладом: она упала без сознания и ее посчитали мертвой. Когда она очнулась, вокруг никого не было, а деревня уже пылала... «Простите, люди добрые, что осталась тогда жива», - только и смогла она сказать на открытии мемориала, когда ей предоставили слово...
В Большом Заречье тоже есть мемориал, но сегодня, положив руку на сердце, стоит признать: памятник, установленный там в советское время, не вполне соответствует духу этого места: вместо величественного воина с автоматом здесь более бы приличествовал символ скорби.
Кстати, с Хатынью в свое время едва не случилась подобная история, только наоборот. Архитектор Леонид Левин, один из создателей мемориала, вспоминал, что когда туда перед самым открытием приехала министр культуры СССР Екатерина Фурцева, она заявила: «Что скажут потомки, когда увидят такого старика? Оборванного, несчастного... Неужели нельзя было поставить фигуру солдата, спасшего детей?.. Памятник нужно сносить. Под бульдозер». Но, как вспоминал Левин, за создателями мемориала была республика, ее руководитель Петр Машеров и понимающие люди в Москве. Так что, разумеется, никто ничего сносить не стал...
Не надо ни в коем случае трогать и фигуру солдата в Большом Заречье, но, может быть, есть смысл объявить конкурс среди студентов Академии художеств, с тем чтобы сделать этот мемориал более значимым, придать ему более широкое значение? Ведь в одном только Волосовском районе осенью 1943 года каратели уничтожили более трех десятков деревень, а во всей Ленинградской области - более двухсот. За что? За связь с партизанами, за отказ от принудительной эвакуации. Это были прежде всего акции возмездия, а также устрашения жителей других деревень - чтобы были сговорчивее.
Кто сегодня помнит названия тех сел, которые были сожжены, знает, где они находились? В Большом Заречье обязательно должна быть стена памяти с именами этих селений. Замечательно, что есть теперь скромная памятная часовня в соседней деревне Глумицы, поставленная как раз на том самом месте, где в амбаре были сожжены пригнанные сюда жители Большого Заречья. Теперь здесь звучит традиционная поминальная молитва...
Ленинградский объединенный совет ветеранов партизанского движения, подпольщиков и их потомков выступил с инициативой установить общероссийский День памяти сожженных деревень и придать Большому Заречью статус всероссийского мемориала.
- Нужно создать международное объединение представителей погибших деревень, - считает председатель президиума совета Александр Веретин. - Во имя сближения людей, во имя добра и милосердия. Чтобы не было забыто, к каким трагедиям приводит ненависть и нетерпимость, желание установить порядок силой оружия...
Псковичи и белорусы поддержали идею международного объединения. Первый шаг сделан: на мемориале на месте деревни Красуха представители Псковщины, Белоруссии и Ленинградской области заложили березовую аллею Памяти, посвященную жителям сожженных деревень. Такая же аллея появится осенью и в Большом Заречье. Состоялась и символическая акция: из Хатыни и Большого Заречья в Порховский музей передали капсулы с землей.
- Для меня трагедия сожженных деревень имеет еще и глубокое личное звучание, - рассказал Веретин. - Моя мама чуть не погибла в Белоруссии - с ее деревней произошла почти такая же история, как с Хатынью. Ей было тогда одиннадцать лет. Семья успела убежать в лес, а многие не смогли этого сделать - и погибли...
- Мы вместе с Национальным архивом Белоруссии участвуем в создании базы данных всех сожженных оккупантами во время войны деревень, - откликнулся директор мемориального комплекса «Хатынь» Артур Зельский. - Причем если на мемориале увековечены названия почти двухсот селений, не возродившихся после войны, то мы выявили уже несколько тысяч деревень с подобной же судьбой. И работа продолжается.
Кроме того, как отметил Зельский, мы много говорим о жертвах и слишком мало - о палачах. Между тем имена многих из них известны. Офицер, отдавший приказ об уничтожении Хатыни, был после войны осужден в Германии на семь лет, но за другие преступления - за участие в холокосте. Сожженные вместе с жителями деревни на Псковщине ему почему-то не припомнили. Он отсидел пять лет и был выпущен раньше срока за примерное поведение. Затем работал учителем в школе...
- Более того, - продолжил Зельский, - если раньше вершителями злодеяния в Хатыни были абстрактные враги-оккупанты, но теперь благодаря архивным исследованиям стали известны многие детали. Здесь хозяйничал охранный батальон, сформированный еще осенью 1941 года на Украине из сдавшихся в плен красноармейцев и местных жителей, желавших послужить «во славу фюрера». Просто раньше об этом молчали, чтобы не бросить тень на «дружбу народов». Уверен, что имена конкретных людей, отдававших преступные приказы, и тех, кто их исполнял, должны быть предметом широкой огласки.
Как отметил в ходе «круглого стола» глава Порховского района Виктор Степанов, память о сожженных деревнях должна звучать громко и явно. Как напоминание и предостережение. Потому что самая страшная беда - беспамятство.
Материал был опубликован в газете под № 086 (6195) от 17.05.2018 под заголовком «Пустошь на месте Красухи».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 086 (6195) от 17.05.2018.
Комментарии