«Канцелярская афера»: как один человек ввел в заблуждение целый город
Зимой 1830 года императору Николаю I доложили об удивительной истории. Оказалось, в канцелярии санкт-петербургского генерал-губернатора объявился фальшивый чиновник, которому даже удалось слегка погреть руки «на должности» и ввести в заблуждение добропорядочных обывателей…
ФОТО Craig Whitehead on Unsplash
Подробности этой почти «хлестаковской» ситуации — в документах Российского государственного исторического архива.
Все началось с того, что однажды в канцелярию генерал-губернатора Павла Голенищева-Кутузова явился титулярный советник Рейнбот и попросил служащих позвать их коллегу по чину — некоего Яковлева. Когда удивленные канцеляристы объяснили, что таковой здесь не служит и никогда не служил, посетитель предъявил оставленную ему записку. В ней говорилось, что с предъявителя «сложена поземельная недоимка» (говоря современный языком, ему не требуется вносить обязательный земельный платеж), и за официальным подтверждением этого факта следует явиться «в присутственное место к Яковлеву».
Следом за Рейнботом в особняк на Большой Морской пожаловали жены седельного мастера Криземана и ювелира Гриземана. Обе дамы также разыскивали титулярного советника Яковлева и располагали одинаковыми записками, где шла речь о сложении недоимок с их мужей. Оставалось лишь «удостоверить» решение в канцелярии генерал-губернатора!
Выяснилось, что загадочный персонаж, называвший себя Яковлевым, посещал петербуржцев на дому, сообщал им радостную новость о списании недоимок и на месте получал от них «вознаграждение» за услугу — с каждого по серебряному рублю.
Деньги были небольшие, но столь откровенное прикрытие своих махинаций именем властей вызвало гнев Голенищева-Кутузова. Таинственного бюрократа объявили в розыск. Дело взял под личный контроль «исправляющий должность» столичного обер-полицмейстера Карл Дершау. Вскоре пристав Литейной части арестовал самозванца.
Тот и в самом деле оказался чиновником (правда, самовольно прибавившим самому себе два класса «Табели о рангах») — отставным губернским секретарем Александром Валисовым. Когда полицейские показали задержанного обманутым горожанам, они единогласно подтвердили: «Он есть тот самый, который приходил к ним и назывался служащим в Канцелярии генерал-губернатора».
Из формулярного списка Валисова следует, что он происходил из семьи офицера и поступил на гражданскую службу в 1815 году в Департамент горных и соляных дел «подканцеляристом» (возраст его на тот момент неизвестен, однако минимальный порог зачисления для госслужащих составлял 15 лет). Прослужив полтора года, уволился и перешел в Государственную экспедицию для ревизии счетов. Но и там надолго не задержался…
На протяжении следующих восьми лет Валисов сменил множество различных ведомств: успел «отметиться» и в управе благочиния, и в Комиссии по финляндским делам, и в петербургской Городской думе. «Дорос» до чина 12‑го класса по «Табели о рангах», однако ни в одном учреждении дольше двух лет не задерживался. Хотя при этом его всюду аттестовывали как «способного и достойного», отмечая, что он «в продолжение службы вел себя добропорядочно»…
В конце концов Валисов окончательно ушел со службы и, по собственному признанию, «от бедности и хмеля» придумал затею с фальшивым чиновником. Но и тут неизбежно возникают вопросы. В самой схеме аферы изначально был заложен ключ к разоблачению — ведь очевидно, что рано или поздно жертвы обмана должны были явиться в канцелярию генерал-губернатора, чтобы официально подтвердить факт сложения недоимок. Быть может, достаточно хорошо узнав столичный чиновный мир изнутри, Валисов рассчитывал на неповоротливость и волокиту, которые позволят ему выйти сухим из воды?
В любом случае его надежды не оправдались. Дело о фальшивом чиновнике оказалось достаточно громким: слушалось в Сенате и Государственном совете и дошло до императора.
В мае 1830 года Валисов был лишен чина губернского секретаря и дворянства и отдан в солдаты. Освидетельствование в столичном рекрутском присутствии выявило вполне удовлетворительное состояние его здоровья, после чего мошенника определили рядовым в Петербургский внутренний гарнизонный батальон, занимавшийся обеспечением правопорядка. Так бывший чиновник снова вернулся на государственную службу, только уже не по собственному желанию…
Читайте также:
С точностью до наоборот. Как возрождалась система контроля за обществом в послереволюционной России
История пожара 1924 года на крупнейшем мукомольном предприятии нашего города
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 1 (7823) от 10.01.2025 под заголовком «Чего не сделаешь «от бедности и хмеля»?».
Комментарии