Двенадцатый в списке на расстрел

Мой дед, Константин Петрович Благово, был офицером 147-го пехотного Самарского полка, квартировавшего с 1874 года в Ораниенбауме. Свою историю полк вел с 1798 года, за отличия в Русско-турецкую войну 1828 – 1829 годов ему пожаловали Гренадерский барабанный бой, а за доблесть, проявленную при обороне Севастополя во время Крымской войны, – Георгиевское знамя.

Константин Петрович Благово перед Первой мировой войной.
Фото из архива автора

Константин Благово был продолжателем старинной русской фамилии. Ее представители еще в XV – XVII веках, защищая Отечество, участвовали во многих сражениях и походах, за отличия в которых 11 декабря 1796 года наш род был причислен к дворянскому сословию.

Свое боевое крещение мой дед, будучи штабс-капитаном, получил во время Русско-японской войны. Он участвовал во многих сражениях, был ранен, за отличия в войне был награжден орденом Св. Анны IV степени с надписью «За храбрость»...

Восемь лет после войны с Японией оказались единственным мирным временем в жизни семьи Константина Благово. Вскоре после начала Первой мировой, 28 июля 1914 года, Самарский полк отправили на Юго-Западный фронт. В апреле 1915 года полк штурмовал стратегически важную высоту Макувка в Карпатах в 160 км к юго-западу от Львова. Неприступная гора была взята после ожесточенного, упорного и длительного штыкового боя. Кстати, в том сражении в составе австрийской армии участвовали сечевые стрельцы, набранные из числа украинцев, живших на территории Австро-Венгрии.

Об участии моего предка в той битве говорит выписка из формулярного списка о его награждении орденом Георгия Победоносца IV степени: «при атаке 21 апреля сильно укрепленной позиции на Макувке зашел в тыл к противнику, преодолевая жестокий артиллерийский, ружейный и пулеметный огонь неприятеля, и штыковым ударом развил общий успех и закрепил за нами позицию».

Минуло меньше месяца, и Константин Благово, командир 4-го батальона, получил новую награду – Георгиевское оружие: «За то, что в бою 17 мая 1915 г. во главе своего батальона захватил штыковым ударом дер. Лисовице, причем им захвачено 3 пулемета и около 700 пленных, сам был при этом ранен».

Читаешь эти слова и, кажется, начинаешь чувствовать в воздухе запах пороха, слышать оружейные выстрелы и пулеметные очереди, крики раненых, ощущать почти воочию накал жестокого боя. «Достойнейший и храбрый офицер», – отозвался о Константине Благово командующий 37-й пехотной дивизией генерал-майор Матвеев...

Увы, ранение Константина Благово оказалось тяжелым. После длительного лечения он приехал в Новгород, где в то время находилась у своих родителей жена с детьми. В 1916 году был произведен в полковники, однако с военной службой пришлось проститься...

Вскоре после октябрьского переворота 1917 года и расформирования полка семья переехала в Петроград. Последний адрес Константина Благово – Васильевский остров, 14-я линия, 31, кв. 34. После революции, несмотря на очевидную опасность, верный присяге полковник продолжал ходить по улицам в полной офицерской форме со всеми орденами и медалями. Однажды на 9-й линии его остановили солдаты и матросы, желая расправиться с «контрой». На счастье, среди солдат оказался один из его бывших сослуживцев, который не допустил расправы «братвы». Он пояснил, что его бывший командир вместе с солдатами кормил вшей в окопах и ходил в атаку, а не прятался за спинами...

К чести новой власти, поначалу она не преследовала моего предка. Ему даже выдали справку: «Комиссия врачей при Петроградском Военно-окружном санаторном управлении Рабоче-Крестьянской армии постановила, что быв. полковник Благово К. П., совершенно не способный к военной службе, имеет право на пенсию...».

По рекомендации врачей семья деда уехала в Крым. Последней обителью раненого воина стала Феодосия. Там он пережил правление Врангеля и уход Белой армии из Крыма в ноябре 1920 года, а затем стал одной из многих тысяч жертв красного террора.

За день до нового, 1921-го, года вершители «революционного возмездия» поставили свои росчерки под смертным перечнем # 27, в котором числилось 112 фамилий. Двенадцатым в нем был указан Константин Благово. В списке – солдаты, казаки, бухгалтер, надзиратели, но чаще всего встречается безапелляционное и безликое «контрреволюционер». Так трагически, жестоко и несправедливо в возрасте всего 46 лет закончилась жизнь моего деда. Знавшие его говорили, что Константин Петрович всегда являл собою верх благородства...

Не избежала репрессий и его жена. Зинаиду Михайловну дважды арестовывали, она погибла в ГУЛАГе в 1938 году. Судьба сыновей деда сложилась по-разному. Старший, Владимир (это мой отец), едва став студентом Ленинградского института инженеров железнодорожного транспорта, пережил арест, однако впоследствии все же получил высшее образование и большую часть жизни занимался проектированием алюминиевых заводов. Михаил стал видным биологом, в 1941 году был призван в армию и погиб под Харьковом в 1943-м. По рождению они оба были ораниенбаумцами, и теплые оттенки всегда появлялись в голосах братьев, когда они произносили привычное для них с детства слово «Рамбов»...

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 085 (5458) от 15.05.2015.