Дом для машиностроителей. История уникального здания на Большом Сампсониевском проспекте
Это самый протяженный дом на Большом Сампсониевском проспекте — почти 300 метров в длину. Он состоит из трех корпусов, выполненных в едином конструктивном и архитектурном решении, с отступом в виде курдонера и четырьмя проездными арками. Здание было построено для двух предприятий: корпуса, которые значатся по проспекту под № 70 и 72, — для машиностроительного завода имени Карла Маркса, № 74 — для НИИ телевизионной техники и техники радиовидения (ныне НИИ телевидения на Политехнической улице).
Историк архитектуры Иван Саблин проводит параллели между домом и «Домом текстилей» на Московском проспекте,79, построенным в 1930 – 1950‑х по проекту Льва Ильина. Оригинальная часть в архитектуре — арки с колоннами и висячими фонарями./ФОТО Ксении ПОПОВОЙ
В 1949 году по запросу завода имени Карла Маркса, выпускавшего станки для производства искусственных волокон, архитектурно-планировочному управлению Ленгорисполкома было выдано задание спроектировать большой дом для сотрудников предприятия. На градостроительном совете представитель завода в 1950 году четко обозначил запрос: «У нас 860 семей не имеют жилья… В самом центре завода колоссальнейший 3‑этажный производственный корпус занят целиком под жилье».
Проект домов № 70 и 72 был разработан в мастерской № 8 института «Ленпроект» архитекторами Николаем Зазерским, Вячеславом Зотовым и Анной Гордеевой, а дом № 74 — Владимиром Потаповым. Проектное задание было утверждено в начале 1950 года. Его отправили в Москву в Министерство машиностроения СССР. Там увидели возможность увеличить площадь жилого дома, для чего отступ от красной линии в центре фасада было рекомендовано углубить, а количество этажей увеличить до семи-восьми. Авторы переработали проект по желанию ведомства.
В ноябре 1950 года в Ленинград приезжал министр машиностроения Петр Паршин, ознакомился с проектом новой постройки, целиком одобрил принятое решение и внесенные изменения.
Однако вскоре, 1 декабря 1950 года, на градостроительном совете разгорелись споры. Архитекторы Елена Реймерс и Николай Варлачев высказывались за уменьшение курдонера и за ликвидацию арочных проездов во двор, а Владимир Витман (профессор Ленинградского инженерно-строительного института) предлагал отодвинуть дом от границы завода. Близкое соседство грозило неприятностями: жителей могли заставить затемнять окна или попросту выселить, как это сделал завод «Большевик», который переселил тех горожан, чьи окна выходили на территорию завода.
Им всем возразил представитель предприятия: «Завод у нас сейчас озеленяется. Территория позади этих домов — запасной двор, где хранится металл на выдержке и отливки литейного цеха. Не нужно ничего отнимать от переднего сквера в курдонере. Наш завод очень протестовал против размещения в нашем доме магазинов, но коли уж Ленгорисполком нас обязал, то тогда и арки оставьте, чтобы транспорт под разгрузку в магазины не пересекал весь двор. Сквер в курдонере даст возможность отдыха жителям и украсит улицу, так как заводская территория во дворе домов довольно скучная».
К возведению всего комплекса приступили в 1953 году, в марте 1955 года возникли трудности с кровельным железом для крыши, и стройку пришлось остановить. В ноябре 1955 года были сданы госкомиссии дома № 70 и 72, а в июне 1956 года — дом № 74. Во время приемки госкомиссия отметила свыше двухсот недоделок, которые надо было устранить в течение двух месяцев. Однако они не были ликвидированы и через полгода.
Этой ситуации газета «Строительный рабочий» в июне 1956 года посвятила целую полосу и несколько заметок по ее следам. Отмечалось, что на стенах комнат в морозы появлялся иней, были плохо заделаны оконные коробки, поэтому в холодные дни, несмотря на раскаленные батареи, температура в иных комнатах не поднималась выше 12 градусов. Некоторые новоселы хотели повесить карнизы для штор, но оказалось, что кладка такая кривая, что за листом сухой штукатурки во многих местах пустоты: вбивать гвоздь или винт просто некуда.
Подвалы были залиты грунтовыми водами: настолько некачественно была сделана гидроизоляция. Часть дома обеспечивалась теплом от новой котельной во дворе — но топили ее углем и двор из‑за этого был грязным.
К лету число жалоб от новоселов и домоуправов перевалило за пятьсот. Были претензии и к архитекторам: оконные форточки во всех квартирах были расположены под самым потолком, и открыть их можно было только с помощью специального устройства или встав на стул. А устройств этих завод не закупил, поскольку их производилось чрезвычайно мало…
Что же касается курдонера, который отстояло министерство, то он получился одним из самых больших и интересных в городе. В 1956 году в нем устроили сквер с фонтаном (увы, он был ликвидирован в начале 1980‑х годов) и обильным озеленением. Второй фонтан появился между заводским забором и дворовым фасадом дома 72, рядом с котельной, и он существует и сейчас.
Читайте также:
Другие монументы. Почему главный памятник Кронштадта так и не был построен?
Не хватает высотной доминанты. Почему башня на площади Мужества так и не появилась?
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 139 (7961) от 01.08.2025 под заголовком «Дом для машиностроителей».
Комментарии