Благородные пленницы

14 апреля 1907 года «Петербургский листок» сообщил о неприятности в Смольном институте благородных девиц: «Две воспитанницы увлеклись своей шалостью настолько, что очутились на полураскрытом окне и, сильно облокотившись на стекло, раздавили его и обе вместе рухнули вниз с высоты третьего этажа». Казалось бы, хоть и чрезвычайный, но все-таки банальный несчастный случай, связанный с баловством...

Иллюстрация BluOltreMare/shutterstock.com

Возможно, публика не обратила бы на него особенного внимания, если бы администрация учебного заведения во главе со светлейшей княгиней Ливен не стала тщательно скрывать подробности случившегося. Дотошные газетчики все-таки пронюхали, в чем было дело.

«Кулуары женского аристократического учебного заведения с его режимом и патриархальными началами создали такую атмосферу, которую не вынесли две юные девочки», – утверждалось в «Петербургском листке». Расследованием трагедии занялся судебный следователь по важнейшим делам. Проведенное расследование выявило, что обе смолянки учились в институте уже четвертый год и давно тяготились обстановкой и режимом институтской жизни.

Погибшая 14-летняя Надежда Кондаурова была дочерью полковника. Еще перед рождественскими каникулами ее «уловили» с недозволенными к чтению книгами. Они не были «преступного» содержания, но и не входили в программу института. Еще несколько подобных «выходок», и Кондаурова оказалась на плохом счету у администрации. В результате при 12-балльной системе отметок ей поставили два балла за поведение.

Кондаурова стала писать жалобные письма домой. В Петербурге у нее были мать, братья и сестры, старшие из которых тоже были воспитанницами-смолянками. Она умоляла, упрашивала забрать ее домой, но не увидела понимания родных. Сочувствие она встретила лишь у своей подруги Ольги Савинковой, происходившей из зажиточной дворянской семьи. Девушки хотели бежать из института, но, когда их настигли, в попытке скрыться они выпрыгнули из окна... Одна погибла, другую в бессознательном состоянии отправили в больницу.

Когда стало понятно, что администрация Смольного института скрывает происходящее и всеми силами препятствует огласке, по Петербургу поползли слухи о деспотических нравах и порядках, царивших в заведении. Поговаривали, что в институте развилась система угодничества и «всепослушания», в ученицах «воспитывают чувство лести», а порядки угнетают не только воспитанниц, но и педагогов. Некоторых уже уволили за «вольный нрав». Ходили слухи, что в институте процветает «принцип служения слову, а не делу». Будто бы смолянок зачастую воспитывают не за серьезные проступки, а за самые невинные проявления живого характера.

В самом Смольном институте подобные публикации называли наглой ложью. Представителей прессы вообще не пускали за порог учебного заведения. Впрочем, было мнение, что дело не только в смольнинских порядках. Законоучитель и духовник Смольного института и вовсе объяснял поступок Кондауровой ее «ненормальностью». «Она была нервной экзальтированной натурой, – заявлял он, – часто беседовала со мной и говорила, что она «скверная, не годная для жизни». Она была талантлива, и развитие ее шло выше окружающих. Вечное искание чего-то лучшего».

Между тем разоблачения порядков, царивших в институте, продолжались.

«В женских институтах, для того чтобы пересоздать женщину если не в цветок, то в говорящую (по-французски) куклу, применяется особый режим, который весьма близко напоминает тюремный, – возмущался тот же «Петербургский листок». – Результаты известны... Теперь, когда повеяло свежим воздухом, здоровым, впечатлительным, чутким, увлекающимся девушкам стало еще тяжелее переносить затхлую атмосферу институтской тюрьмы. И они бросаются из окон... Не лучше ли, вместо того чтобы закрывать институтские окна железными решетками, широко открыть двери институтов? И выпустить на волю всех институтских пленниц»...

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 066 (5683) от 15.04.2016.