Арка для Гулливера

Этот дом притягивает к себе внимание прежде всего циклопической аркой высотой четыре этажа, словно прорубленной здесь специально для прохода неведомого великана. Построенный архитектором Павлом Юльевичем Сюзором в 1899 — 1900 годах для Анания Владимировича Ратькова-Рожнова, сына бывшего петербургского городского головы, могучий шестиэтажный дом уже на начальном этапе строительства оказался в центре скандала.

ФОТО Сергея ГРИЦКОВА

Дело в том, что, когда Сюзор, маститый зодчий, приступил к расчистке стройплощадки от прежних построек, случилась беда: в сносимой каменной конюшне рухнула стена, придавив двух рабочих. Они, к счастью, остались живы, были только травмированы и незамедлительно отправлены в Мариинскую больницу для бедных.

Началось разбирательство. Опрос свидетелей показал, что представители Ратькова-Рожнова заключили договор с одним из пострадавших, Василием Пономаревым, который обязался руководить разборкой, приняв на себя полную ответственность за возможные эксцессы, не доводя домовладельца «ни до хлопот, ни до убытков». Поскольку задержка работ каралась штрафом, Пономарев спешил и лично участвовал в работах, тем самым потеряв из виду общую картину.

По тогдашней «методе», стену подрубали у основания, а затем рабочие раскачивали ее при помощи прикрепленного к верхней части каната и обрушивали конструкцию. Искусство заключалось в том, чтобы вовремя отвести рабочих на безопасное расстояние.

Кто же был виноват в случившемся на стройплощадке? Юристы указали, что за все происшествия отвечал руководивший работами ответственный архитектор-строитель. Сюзора обвинили «в недосмотре и нераспорядительности при сломке каменного строения». Впрочем, каких-либо серьезных последствий дело не имело, и вскоре архитектор приступил к сооружению доходного дома.

Его возвели быстро, ведь короткий петербургский строительный сезон не оставлял времени на раскачку и экстренность работы являлась нормальным явлением. Осадка громадного нового здания привела к трещинам в соседнем доме № 36, принадлежавшем поручику лейб-гвардии Преображенского полка Андрею Иванову. Тем не менее вскоре богато оформленный рустом, пилястрами, лепниной, атлантами-гермами и даже статуями дом Ратькова-Рожнова, оцененный в 661 с копейками тысячу рублей, стали заселять жильцы.

Среди первых был студент, а впоследствии гражданский инженер Андрей Феликсович Пель, построивший в Петербурге несколько многоэтажных зданий.

Квартиру из десяти комнат занял вице-адмирал Федор Александрович Гирс. Его семья, происходившая из Швеции, дала стране известных государственных деятелей. Его брат тайный советник Александр Александрович Гирс возглавлял отдел печати Министерства иностранных дел и столичное Телеграфное агентство. Он публиковал свои исторические сочинения в журнале «Русская старина», а в 1906 году издал книгу «Россия и Ближний Восток».

Сын вице-адмирала штабс-капитан лейб-гвардии Преображенского полка Алексей Федорович Гирс был киевским губернатором как раз в то время, когда в этом городе в 1911 году произошло покушение на председателя Совета министров Столыпина, приведшее к смерти последнего. Алексея Гирса за «недосмотр» перевели на ту же должность в Минск. Во время Первой мировой войны Минск стал рекордсменом Российской империи по числу развернутых госпиталей, губернатор также отдал свой дом под лазарет.

Позже в доме Ратькова-Рожнова жил адвокат Оскар Осипович Грузенберг, известный среди современников под прозвищем Еврейский защитник. В 1913 году он был одним из защитников на громком «деле Бейлиса» о якобы совершенном ритуальном убийстве...

Были среди жильцов дома супруги Котляревские. Нестор Александрович, историк литературы, незаурядный педагог, являлся первым директором учрежденного в 1905 году Пушкинского Дома, а также возглавлял репертуарный комитет императорских театров, управлял труппой и позднее заведовал репертуаром Александринского театра. Его жена Вера Васильевна, урожденная Пушкарева, служила там артисткой. Современники неизменно отмечали ее привлекательную внешность. Ей посвящал стихи Константин Бальмонт, в 1899 году Илья Репин написал углем ее портрет.

Из-под пера Веры Васильевны вышли статьи и воспоминания о К. С. Станиславском и основанном им Художественно-общедоступном театре (позже — Московский художественный театр). Известно, что она прислала Станиславскому свою визитную карточку, в которой под печатным текстом «Вера Васильевна Пушкарева, артистка императорских театров», отправительница приписала: «очень маленькая и начинающая».

Литературный салон Веры Котляревской в доме на Кирочной был известен в светских кругах столицы. Здесь бывал даже великий князь Константин Константинович (поэт К. Р.). Котляревская состояла в различных общественных благотворительных организациях, возникших в связи с Первой мировой войной, в 1914 году отправилась в действующую армию и оставила записки об этой поездке.

Грянула революция, и семья распалась. Нестор Александрович остался в Советской России, до самой смерти в 1925 году он возглавлял Пушкинский Дом. Вера Васильевна оказалась за границей, где и умерла в 1942 году...

Дом А. В. Ратькова-Рожнова и сегодня блистает великолепием, вот только белоснежная «колонна» лифта, установленная точно по центру арочного проезда и великолепно видная с улицы, вносит некий диссонанс.