Живописная дуэль
Несколько лет назад сотрудник Таллинского городского музея Калмар Улм прислал автору этих строк любопытную фотографию. К ней был приложен следующий комментарий: «Из фотоархива нашего музея. Эта мемориальная доска находилась в воротах бастиона Нарвы в 1700 году, но в советское время пропала из Нарвского музея».
Иллюстрацию предоставил Калмар Улм (Эстония) Так выглядел нарвский щит в память об осаде города в 1700 году, созданный неизвестным западноевропейским скульптором. Фото Н. Ветроградского, 1906 г.
Судя по снимку, выполненному в начале XX века, доска была разделена волнистым бордюром на две неравные части. Верхнюю часть украшало барельефное изображение всадника с поднятым мечом, попирающего поверженного огнедышащего дракона. За героем высилась башня, перед которой выделяется фигура коленопреклоненной девушки в средневековом одеянии. В небе парил ангел, трубивший славу победителю. Вторая, нижняя, часть картины полна символов: в ее центре – фигура воина с оленьей головой, в руках которого рог и копье, а на шее – крест. Рядом – свора собак, готовая растерзать воина-оленя. Справа угадываются две нимфы богини Дианы, выходящие из бурного потока.
В том же письме Калмара Улма содержалась и ссылка на брошюру дореволюционного историка Н. Ветроградского под названием «Нарвский триумфальный щит». Именно он в сентябре 1906 года обнаружил эту реликвию в одной из лавок нарвского рынка, прогуливаясь между мясными рядами.
«Первоначально поверхность доски представляла собой сплошное ржавое пятно, на котором кое-где выступали рельефы неопределенного очертания», – отмечал исследователь.
После тщательного изучения всех изображенных на щите фигур Ветроградский пришел к мнению, что барельеф – не что иное, как «археологический панегирик», прославляющий победу шведского короля Карла XII над русскими войсками под Нарвой в ночь на 20 ноября 1700 года. Вероятнее всего, эта «памятная стела» была отлита вскоре после Нарвского сражения. Затем ее вмонтировали в крепостную стену или выставляли на воротах одного из бастионов города.
На эту мысль Ветроградского навели выемки на щите, предназначенные для зажимных скоб. По его мнению, для основы сюжета западный скульптор использовал легенду о святом Георгии Победоносце и, возможно, не без намека на российский герб. Русскому войску скульптор отвел роль поверженного дракона, чуть не поглотившего прекрасную девушку, олицетворяющую Нарву. В образе Георгия Победоносца автор, несомненно, видел героя Нарвы – Карла XII. Башня за его спиной – нарвская ратуша. Не случайно на ее шпиле проступает силуэт журавля: будучи символом бдительности, он издревле украшал нарвскую ратушу.
Работая над нижней частью щита, скульптор использовал античный миф «Диана и Актеон». Суть его в том, что однажды охотник увидел купающуюся Диану и ее нимф, за что был немедленно превращен разгневанной богиней охоты в оленя и растерзан своими же псами, не узнавшими в рогатом животном хозяина. Ветроградский полагал, что в образе незадачливого охотника Актеона на щите представлен Петр I. Возможно, автор барельефа как раз и намекал на измену ему своих же приближенных.
Дело в том, что в Ревеле после Нарвского сражения ходили слухи: когда шведы ворвались в русский лагерь, петровские солдаты обвиняли «немцев» в измене. Под «немцами» государева пехота имела в виду Карла Евгения де Кроа, человека весьма слабого в военном искусстве и непонятно за какие заслуги утвержденного царем в должности главнокомандующего. Также рассказывали, что Карл XII, прослышав, что русские едва не убили своего иноземного предводителя, встретил пленника с усмешкой: «Добро пожаловать, герцог! У нас вам будет теплее, а главное – безопаснее»...
Можно не сомневаться в том, что Петр I, взявший Нарвскую крепость в 1704 году, видел этот щит, который был снят с бастиона и сохранен для потомства. Позднее русский царь в художественной форме «отомстил» своему извечному сопернику. Правда, это случилось спустя двадцать лет, когда шведского короля уже не было в живых.
Эстонский историк Юри Куускемаа резонно предполагает, что именно увиденный в Нарве щит навеял Петру I сюжет для главного живописного украшения Кадриорга – большого плафона в парадном зале дворца. Художник тоже обратился к мифу о «Диане и Актеоне»; только в роли охотника выступал уже Карл XII, который «упустил» Нарву, завел свои войска под Полтаву, был предан своими союзниками и бесславно погиб от шальной пули в Норвегии. Диана же символизировала Россию-победительницу. Вот так элегантно закончилась «живописная дуэль» первого императора России и «последнего варяга» Швеции, как нередко именовали Карла XII на страницах российской периодики с XIX века.
Что же касается нарвского щита, то впоследствии он был приобретен любительницей старины Глафирой Лаврецовой для будущего Нарвского музея за 25 рублей. Добавим, что вместе со своим супругом, купцом и промышленником Сергеем Лаврецовым, она была основателем Нарвского городского музея. Реликвия была утрачена во время эвакуации собрания Нарвского музея в августе 1941 года, когда экспонаты были переправлены в Усть-Лугу. Их дальнейшая судьба осталась неизвестной...
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 030 (5403) от 20.02.2015.
Комментарии