Наследство из Нигерии. Как загнать в тупик мошенника в Интернете
Недавно в своем электронном почтовом ящике я обнаружил интересное письмо. Некто Карлтон Стивен сообщал мне, что является поверенным своего друга, умершего в 2018 году и оставившего наследство в размере 10,5 миллиона долларов. Друг этот был круглым сиротой, не имел ни жены, ни детей, но... по счастливой случайности носил ту же фамилию, что и я. И Стивен, ссылаясь на законы (видимо, американские), уверял, что может представить банку, где хранятся эти деньги, меня как законного наследника. За услуги, правда, намеревался взять себе 55% указанной суммы. Но и оставшегося, пожалуй, хватило бы мне на много лет счастливой жизни.
Фото: Pixabay
Столь близкому счастью мешало лишь одно. Я знал автора письма. То есть, конечно, не лично, а по отзывам многих других «счастливцев». Имен у него было много: Хансон Дугбе, Алвис Хилбасин, Джон Уба, Агбодли Яо и даже герцог А. Масего. В своих письмах он немножко варьировал суммы наследства, даты смерти своего друга, но неизменным оставалось одно: фамилия умершего совпадала с фамилией адресата. И потому тот, приложив небольшое усилие, мог стать обладателем многомиллионного наследства.
Хорошо известен был и ход дальнейших действий. Предприимчивый «поверенный» под разными предлогами раскручивал «наследника» на деньги, а потом благополучно исчезал. Афера эта возникла в середине 1980-х годов, еще до эпохи Интернета. Письма тогда приходили по обычной почте и получили название «нигерийских» – от имени прекрасной африканской страны, где впервые додумались до такого легкого способа обогащения. Несмотря на очевидную нелепость рассказываемых там историй, на них купились тысячи человек – только в США за это время (а письма, как видим, идут до сих пор) люди отдали «нигерийцам» около 100 миллионов долларов. По России статистики нет, но любителей халявы у нас вряд ли меньше.
Разумеется, зная все это, можно было письмо от Стивена спокойно отправить в корзину. Но я, вспомнив многочисленные фильмы о наших разведчиках, решил с ним немного поиграть. Любезно сообщил ему, что его предложение меня очень заинтересовало, и попросил сообщить подробности. При этом добавил, что могу оказаться и настоящим наследником – ведь два брата моего дедушки в начале прошлого века уехали в США, и с тех пор о них ничего не известно.
Ответ пришел незамедлительно. Стивен явно обрадовался моей готовности с ним сотрудничать. Но теперь, как он объяснил, ему нужно презентовать меня в банке как бенефициара, а для этого нужны все мои персональные данные: полное имя, возраст, пол (которого он, похоже, не знает), семейное положение, профессия, адрес, телефон и т. д.
Я любезно ответил, что без проблем готов все это предоставить. Но... «в наше время довольно рискованно доверять словам незнакомого человека – даже столь доброжелательного и явно порядочного, как Вы. Поэтому для установления надежного партнерства (а в том, что оно будет таковым, у меня нет никаких сомнений) хотелось бы уточнить кое-какие детали».
Далее я просил сообщить мне личные данные наследодателя, а также документальное подтверждение того, что у него нет других наследников. Поинтересовался и сведениями о наследственной массе: счета в банках, акции, движимое и недвижимое имущество. Что касается последнего, попросил приложить фотографии и координаты, позволяющие проверить локацию с помощью спутниковых карт. «На закуску» потребовал доказательств того, что банк поверит ему на слово и примет в качестве наследника любого, кого он укажет.
«Полагаю, что ответы на эти вопросы для столь опытного человека, как Вы, не составят большого труда. Что касается доли 45%, то она меня вполне устраивает. Даю полную гарантию того, что по этому поводу у меня никаких претензий не будет», – заверил я Стивена.
Однако вопросы эти для него явно оказались трудноваты. Проигнорировав мое любопытство, он сообщил, что при транзакции все 100% денег будут перечислены на мой счет, а поделим мы их потом, ибо через три дня после этого он вылетает «в вашу страну» (которую почему-то не называет). Намек звучал недвусмысленно: при желании я могу его кинуть, завладев всей суммой, – деньги на моем счету, почему я должен с кем-то делиться? В заключение повторялось все то же требование о персональных данных.
Понятное дело, переписываться дальше смысла не имело. К квалифицированному диалогу мой собеседник был, похоже, не готов. А ведь первые «нигерийцы» для убедительности посылали копии каких-то документов и даже своих паспортов. Но со временем, видно, ребята обленились, стали действовать по шаблону и легенду прорабатывают без особых изысков. Может быть, впрочем, потому, что трудиться особо и не надо – «на дурака не нужен нож, ему с три короба наврешь и делай с ним что хошь». И на век ушлого Стивена дураков явно хватит.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 234 (6832) от 22.12.2020 под заголовком «Наследство из Нигерии».
Комментарии