Лекарства на выброс. Потеря 200 млн бюджетных средств не тронула чиновников
Прежде чем идти в магазин за хлебом, нормальный человек заглянет в свою хлебницу – действительно ли запасы там иссякли? Зачем тратить лишние деньги, чтобы потом «кормить» мусорный бак? Странным образом, однако, эта простая житейская логика исчезает, когда речь идет о деньгах государственных. Данный психологический феномен неожиданно для себя открыли сотрудники питерского ГСУ Следственного комитета. На складе они обнаружили запас лекарств (значительная часть – с истекшим сроком годности) на общую сумму более 200 миллионов бюджетных рублей.
Фото Сергея Фадеичева/ТАСС
Из аптеки – на черный рынок
Для начала – небольшой ликбез. С 2008 года в России действует программа «7 высокозатратных нозологий» (сейчас их уже 14), предполагающая закупку дорогостоящих лекарств для больных орфанными (редкими) заболеваниями.
В регионы страны эти препараты поставляются по заявкам, которые подают местные комитеты здравоохранения. Там собирают сведения из всех лечебных учреждений _ сколько имеются таких больных, какие и в каких количествах им нужны лекарства. Учитывается и среднестатистическая динамика – какова будет предположительная смертность, сколько новых больных с данным диагнозом могут поступить.
Руководят этой (отчасти даже научной) работой ведущие профильные специалисты – лучшие профессионалы в регионе. Разумеется, чиновники от медицины в их расклады почти не вмешиваются. По крайней мере в Петербурге происходит именно так.
Один из указанных препаратов с формулой активного вещества Ритуксимаб предназначен для проведения химиотерапии при онкозаболеваниях. В разных странах он выпускается под разными фирменными названиями – в нашу страну, в частности, поставлялся швейцарский «Мабтера». Заявки на его поставки составлял главный внештатный специалист-гематолог комитета по здравоохранению правительства Санкт-Петербурга Кудрат Абдулкадыров.
Увы, эта благородная миссия с большой степенью вероятности привела бы его на скамью подсудимых, если бы он не скончался 30 июня 2016 года. В связи со смертью уголовное дело в отношении Абдулкадырова было прекращено.
Но, как следует из материалов этого дела, этот человек регулярно завышал потребности города в «Мабтере». По его указаниям некоторые врачи-онкологи городских лечебных учреждений выписывали «липовые» рецепты, по которым специальные курьеры получали в аптеках лекарства, отдавали их «нужным людям», а те пускали дорогостоящие (одна упаковка – 50 тысяч рублей!) препараты налево.
Под подозрение в получении взяток от сотрудников производителя лекарств и пособничестве по выводу препаратов, закупленных на государственные деньги, на черный рынок попали более 40 врачей. Первое дело в отношении неустановленных лиц, которые получили у сотрудников Санкт-Петербургского городского клинического диспансера рецепты на 558 упаковок Ритуксимаба и реализовали их в сети «Петербургские аптеки», было возбуждено в июне 2017 года по ч. 4 ст. 159 УК РФ («мошенничество в особо крупном размере, совершенное организованной группой»).
В январе 2018-го стали известны имена фигурантов: возникло второе уголовное дело, из которого следовало, что незаконной схемой перепродажи лекарств занимались бывший региональный менеджер производителя лекарств Владислав Александров и житель Екатеринбурга Евгений Захаров. Через аффилированную с Захаровым компанию, по мнению следователей, препараты перепродавались.
В мае 2019 года Смольнинский районный суд Санкт-Петербурга признал Александрова виновным и приговорил к двум годам условно. В октябре того же года Захаров получил два года лишения свободы и штраф 60 тыс. рублей по приговору Кировского районного суда Екатеринбурга.
В марте 2019-го впервые было возбуждено уголовное дело в отношении врача-гематолога Санкт-Петербургского НИИ гематологии и трансфузиологии ФМБА Ирины Зотовой, участвующей в незаконной схеме реализации дорогостоящих препаратов. А в октябре Калининский районный суд Санкт-Петербурга приговорил Зотову к четырем годам условно.
Купить с запасом
С 2014 года дорогостоящую «Мабтеру» постепенно стал вытеснять с рынка более дешевый российский аналог «Ацеллбия». Пробивал он себе дорогу с трудом – многие врачи считали, что копия не может быть лучше оригинала. Да и больные, привыкшие к конкретному названию, боялись «менять коней на переправе».
Однако порядок закупок определял знаменитый федеральный закон № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд». А он предписывает принимать решение исходя из минимума цены. И питерские медицинские чиновники волей-неволей должны были сделать выбор в пользу российского аналога.
В конце 2015-го Абдулкадыров, уже чувствовавший себя не очень хорошо, начал отходить от дел. Заявки на лекарства стали составлять без его участия. Но... при этом использовали применяемые им данные об их потребных количествах. Разумеется, пустить налево российский аналог не получалось (его производитель ни о каких взятках врачам явно думать не собирался), и стройная схема «кормления» за бюджетный счет рассыпалась. Что, естественно, привело к тому, что на складе стал образовываться избыток лекарств.
Как в такой ситуации действует рачительный хозяин, составляя заявку на следующий год? Правильно, он посмотрит, сколько и каких лекарств осталось в запасе, и с учетом этих данных заявку скорректирует. И, если бы речь шла о собственных деньгах, так неминуемо бы и случилось. Но деньги были государственные – и даже не городские, а федеральные. У питерских чиновников экономить их никакого личного интереса не было. А чиновникам московским то, что лежит на складе в Петербурге, не видно – они верят заявке, составленной авторитетным городским ведомством. И нужную сумму выделяют.
В комитете по здравоохранению контролем закупки и расхода лекарств занимается специальная структура – управление по организации работы фармацевтических учреждений и предприятий, которое на тот момент возглавляла Людмила Сычевская. Как-то случайно позабыть о том, что делается на складе, где хранятся лекарства, она и ее подчиненные не могли – каждый месяц ООО «Фармбаза», ведающее хранением, присылало в комитет развернутую справку: каких препаратов и сколько осталось на полках. При этом по каждой упаковке указывался и срок годности.
Для препаратов типа Ритуксимаб этот срок – два с половиной года. И тут бы, казалось, у ответственного лица должно стукнуть в голове: надо бы, прежде чем закупать новые лекарства, сначала использовать старые, а то они просто пропадут. Но ни у кого ничего не стукнуло – хоть старые по возможности использовали, но закупки продолжались в прежних объемах.
Первые «просрочки» начались в 2016-м. В апреле 2017-го Сычевская забила тревогу – обратилась к руководству комитета с инициативой предложить излишки другим российским субъектам. Сколько-то удалось перераспределить, но запасы оказались столь велики, что эта «благотворительность» ничего не решила.
Заявку на 2019-й уже скорректировали. К тому времени в самом разгаре было вышеописанное уголовное дело по нелегальной торговле левыми препаратами. В ходе его расследования и появилась информация об излишках на складе «Фармбазы». В декабре того же года Следственный комитет возбудил в связи с этим новое уголовное дело – по ч. 1.1 ст. 293 УК РФ («халатность, повлекшая причинение особо крупного ущерба»). В феврале 2019-го на складе был проведен обыск, в результате которого обнаружились излишки 5 препаратов на общую сумму около 200 миллионов рублей.
Деньги пропали? Забудьте!
Поначалу Сычевская заняла глухую оборону: излишки, дескать, появились оттого, что наши больные просто не хотят лечиться отечественными препаратами. Спорить с ней следователи не решались – все-таки это специалист, много лет проработавший на своем месте и знающий тему досконально.
– И тогда, – рассказывает следователь Людмила Григорян, – я подняла все заявки на оказавшиеся просроченными лекарства с 2011 года. Проанализировала огромное количество информации и выявила механизм образования излишков. Как мы и предполагали изначально, дело было не в больных, а в чиновничьем равнодушии. Увидев, что ее версия не сработала, Сычевская бросилась в другую крайность – заявила, что виноваты сотрудники Минздрава, которые одобряли заявки. Я поехала в министерство, нашла этих сотрудников, те пожали плечами: «У нас 85 регионов, мы вычитать остатки не обязаны». А то, что в Петербурге на складе «протухают» лекарства на многие миллионы рублей, их, похоже, оставило абсолютно спокойными.
Любопытный момент: собственником лекарств, закупаемых на бюджетные деньги для питерских медучреждений, является город. А конкретно – комитет имущественных отношений, который и был признан потерпевшим по уголовному делу. Но когда этот «хозяин» узнал, что его имущество бездарно пропадает, он точно так же сохранил олимпийское спокойствие. На информацию, поступившую из Следственного комитета, от КИО никакого официального ответа не поступило. Потерю 200 бюджетных миллионов там никто, видимо, не воспринимал как экстраординарное событие. Оттуда прислали представителя, и он на допросе сообщил только то, что ему стало известно из сообщения следователя.
Комитет по здравоохранению представил девятистраничное заключение, из которого следовало, что его сотрудники ни в чем не виноваты. Тем не менее в феврале 2020-го, за несколько дней до предъявления ей обвинения, Сычевская была уволена. Однако вменяемая специалисту статья о халатности относилась к преступлениям малой тяжести, срок давности по которым составляет два года. Истекал он в октябре – казалось бы, запас времени еще был, но вмешался ковид. Дело дошло до суда лишь в конце лета. В принципе сегодня суд может его сразу прекратить. Но может и рассмотреть и даже признать Сычевскую виновной, чтобы тут же освободить от наказания.
За огрехи государевых людей расплатился производитель лекарств – он проявил великодушие и заменил просроченные препараты новыми. Чиновникам от медицины можно начинать жизнь с чистого листа, а про даром потраченные деньги просто забыть.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 205 (6803) от 11.11.2020 под заголовком «Лекарства на выброс».
Комментарии