Сергей Александрович СОКОЛОВ

ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА

Чтоб не наступать
на грабли

Большинству людей архивы кажутся скучнейшими учреждениями, эдакими «складами» документов. Да и попасть в них простому человеку практически невозможно: они будто бы закрыты и не хотят делиться хранящимися в них секретами. Насколько эти представления соответствуют действительности, мы говорим с сегодняшним собеседником.

– Сергей Александрович, удается бороться со стереотипами в отношении архивных учреждений?

– Удается. Правда, начну с того, что «бумаг», конечно, у нас много хранится. Некоторые еще фантазируют, что они, мол, «пыльные». Ничего подобного! Мы специально выделяем средства на обеспыливание наших хранилищ.

Вообще же все то, что мы храним, как бы высокопарно это ни прозвучало, – наше историческое наследие. Спасибо предыдущим поколениям архивистов, что они сумели спасти его в годы тяжелейших испытаний, особенно во время войны. Еще до начала блокады все ценные документы успели эвакуировать из Ленинграда.

Кроме того, наши материалы – важнейшая часть петербургской самоидентификации: они несут информацию по истории семей, формированию петербургских традиций и обычаев, рассказывают о политических, экономических и социальных процессах городской жизни. Наши материалы помогают узнать, как Петербург стал тем, что он есть.

Конечно, неподготовленному человеку сложно разобраться в многообразии наших фондов. В ведении архивного комитета – семь архивов, у каждого своя специфика. В общей сложности в них сегодня сосредоточено 11 миллионов 100 тысяч единиц хранения. Единицей хранения выступает дело: в нем может быть не один документ. Из этого богатства 630 тысяч единиц – аудиовизуальные документы, находящиеся в Центральном государственном архиве кинофотофонодокументов. Причем большинство – оригиналы, подлинники. Это один из двух архивов подобного профиля в стране.

– Что скажете о доступности архивов?

– Наши архивы на сто процентов открыты для всех желающих. В том числе и потому, что федеральный закон об архивном деле регламентирует их открытость. Что нужно сделать, чтобы попасть в архив? Все предельно просто. Или человек приходит с направлением («отношением») от организации, или просто заполняет при первом посещении анкету установленной формы, которая является заявлением для работы в читальном зале.

Прекрасно знаю, что сегодня многие горожане интересуются своими родословными. Тогда им прямая дорога в Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга на Псковской улице. Но прежде чем идти туда, стоит заглянуть на наш интернет-портал «Архивы Санкт-Петербурга» www.spbarchives.ru. Там выложены оцифрованные метрические книги петербургских приходов за все время их существования. В них регистрировались браки, рождения, смерти за период XVIII – начало XX века.

Сегодня мы оцифровали и выложили на наш портал абсолютно все метрические книги, которые у нас имелись. Доступ к ним платный, но не слишком разорительный.

Одна из самых востребованных сегодня электронных баз данных, свободный доступ к которой возможен на нашем интернет-портале, – это сведения о жителях Ленинграда, эвакуированных из блокадного кольца. Она была создана к 70-летию Победы. В кратчайшие сроки мы сумели объединить все документы, в которых фиксировались убытие и возвращение в Ленинград. А хранились они в районных администрациях, комитетах по здравоохранению и образованию, на предприятиях. Единой формы для подобного рода материалов не существовало. Были и журналы, и карточки, и просто документы в свободной форме – по месту и жительства, и работы.

Весь этот массив мы сосредоточили в Центральном государственном архиве на улице Антонова-Овсеенко. Некоторые материалы были в таком ветхом состоянии, что приходилось восстанавливать их на ходу, чтобы в дальнейшем была возможность оцифровать... Сегодня эта база учитывает 801 923 имени. Но она продолжает пополняться и, возможно, перешагнет за миллион.

Уже есть случаи, когда именно благодаря базе данных «Эвакуация» горожанам удалось подтвердить факт своего пребывания в блокадном городе и, соответственно, претендовать на знак «Жителю блокадного Ленинграда» и полагающиеся социальные льготы. Конкретный пример: женщине на начало войны был 21 год, на ее руках – грудная дочь. До недавнего времени ни та ни другая не могли подтвердить, что были эвакуированы из Ленинграда в 1942 году. Жили они во время войны на Херсонской улице, тогда это был Смольнинский район, и до недавнего времени на все запросы приходил отрицательный ответ.

Теперь же у нас появилась возможность вести поиск по объединенной базе данных. И мы сразу получили результат! Справедливость восторжествовала. Оказалось, что женщина с дочерью были эвакуированы с предприятия Выборгского района, где работал ее брат. Поэтому там и значились в списках...

– А как могут архивы помочь человеку, у которого возникают трудности с получением пенсии?

– К нам обращаются за подтверждением трудового стажа, размера заработной платы на предприятии, где раньше человек работал, – для представления в отделения Пенсионного фонда. Люди приходят прежде всего в архив ликвидированных организаций и предприятий на Днепропетровской улице, 9. Он возник в постсоветский период, когда пошла волна акционирования и ликвидации государственных предприятий и учреждений.

Однако тут все непросто. В архиве на Днепропетровской есть архивные материалы по личному составу только тех организаций, которые их туда сдавали. А в 1990-х годах порой бывало так, что документы ликвидированных организаций оказывались просто на помойке. К великому стыду бывших руководителей, которые оказали огромную медвежью услугу своим сотрудникам. И ответственных сегодня уже не найти...

– Можно ли мечтать о том, что в обозримом будущем будут оцифрованы все документы, хранящиеся в петербургских архивах?

– Возможно, кого-то разочарую, признавшись, что мы не ставим перед собой такой задачи. К примеру, есть документы, к которым обращаются раз в десять-пятнадцать лет. Какая необходимость их оцифровывать? Но есть и те материалы, что востребованы несколько раз в год или месяц. О метрических книгах я уже сказал. Их оцифровка потребовалась еще и для того, чтобы сохранить эти фолианты. Иначе бы они просто рассыпались из-за огромного количества желающих к ним прикоснуться.

В феврале на нашем интернет-портале мы запустили еще один ресурс – оцифрованные фотографии из архива кинофотофонодокументов. Но здесь есть ограничения: каждая фотография снабжена защитой, то есть доступ к ней предоставляется только для ознакомления, но не для публичного воспроизведения. Если пользователь хочет получить изображение в хорошем качестве, ему придется обратиться в архив за платной услугой.

Кроме того, с помощью микрофильмирования мы создаем «страховой фонд» для особо ценных документов. Таковых сегодня более 432 тысяч, из них 82,5% имеют страховые копии.

Кстати, рискую показаться отсталым от современной жизни, но мы до сих пор принимаем на хранение документы только на бумажных носителях. Причина в том, что единого стандарта для электронных документов пока еще не разработано. Нет правовой основы. И не решен вопрос о том, как оптимально их хранить. Ведь на деле оказывается, что электронные версии не менее уязвимы, чем бумажные...

– Известно, что в нынешних архивах немало документов с грифом «секретно». Они навсегда остаются недоступными?

– Из более чем 11 миллионов архивных документов у нас остается засекреченными 430 тысяч. Из них около 400 тысяч в бывшем партийном архиве – нынешнем Центральном государственном архиве историко-политических документов. Дело в том, что практически на все документы партийных и комсомольских органов до 1991 года ставился гриф «секретно». Тогда было принято секретить все.

Еще 21 тысяча засекреченных документов – в Центральном государственном архиве и около 13 тысяч – в Архиве научно-технической документации. На мой взгляд, есть материалы, которые в любом случае не могут быть общедоступны: они связаны с персональными данными, с разработкой компонентов каких-то веществ, например взрывчатых.

Сегодня рассекречивание идет в плановом порядке. Этим занимается межведомственная комиссия при губернаторе города. Она собирается раз в три месяца. Снять гриф «секретно» за год удается примерно с четырех с половиной тысяч документов.

– Если подсчитать, то при нынешних темпах на рассекречивание потребуется около ста лет... Можно ли ускорить?

– Да, проблема есть: темпы не столь велики, как хотелось бы. Но реально нужно понимать, что примерно половина секретных документов все равно останется на «закрытом» хранении.

Сегодня мы в первую очередь рассекречиваем те материалы, которые запрашивают исследователи. Но процедура не очень быстрая. Сначала документ рассматривают эксперты, представленные всеми ведомствами, затем его выносят на рассмотрение межведомственной комиссии.

Если в составе того дела, которое предложено рассекретить, находятся материалы вышестоящих организаций, например, высших органов КПСС или ВЛКСМ, то мы не можем самостоятельно решить вопрос. Приходится обращаться в центральную экспертную комиссию, действующую под патронатом Федерального архивного агентства. В результате переписка между региональными и центральными ведомствами порой затягивается на несколько месяцев...

– Сегодня архивы не только зовут к себе исследователей, но и выходят в народ...

– Действительно, в здании архивного комитета на Шпалерной улице (за спиной памятника генералу Брусилову) регулярно проходят выставки исторических документов. Вход свободный. Но не только здесь. К примеру, выставка, посвященная взаимосвязям нашего города и Крыма, впервые была открыта в торговом центре на Яхтенной улице, потом она проходила в стенах нашего комитета, а теперь путешествует по городам и селам самого полуострова.

В прошлом году мы впервые участвовали в «Ночи музеев» – на площадке Центрального государственного архива на улице Антонова-Овсеенко. И, к счастью, первый блин не оказался комом. Мы опасались, что поскольку это не центр города, то интерес окажется не очень большим. Но, к нашему удивлению, народу пришло много – больше девятисот человек. Было очень много детей. Для них мы собственными силами проводили мастер-классы по составлению «родословного древа». За основу программы взяли обучение основам генеалогического поиска, проводили экскурсии по выставке и архивохранилищам. Даже воссоздали к той «Ночи музеев» кабинет архивиста середины прошлого века.

В этом году «Ночь музеев» пройдет уже в шести архивах с 18.00 до 23.00. Каждый возьмет себе ту тему, что ближе конкретному учреждению. В том числе по истории первых городских музеев, по истории мотодвижения в нашем городе, по освоению Арктики. Будут и выставки, и игровая программа, и мастер-классы. А в преддверии «Ночи музеев», 19 мая, мы открываем в архивном комитете выставку, посвященную истории кинематографа – в рамках Года российского кино. На ней, в частности, будут очень редкие материалы, посвященные юности Сергея Эйзенштейна, а также запретам, существовавшим в кинематографе до революции.

– Идет ли сегодня молодежь работать в архивы?

– Да, идет. Совершенно точно могу сказать, что наша профессия востребована. Сегодня вузы нашего города не выпускают «чистых» архивистов, но на рынок труда выходят много дипломированных историков, философов, политологов. Не так легко им сегодня найти работу. Архивы предоставляют для них неплохую возможность приложения своих сил. В том числе для занятия научной деятельностью.

Какова мотивация? Я считаю – достойная стабильная зарплата на уровне средней бюджетной в городе и социальная защищенность. Но все-таки главное – интерес. Я прекрасно знаю, что у нас немало в хорошем смысле одержимых сотрудников, кто пришел в архив действительно по зову души...

Вакансии, которые у нас появляются, заполняются практически мгновенно. В архивной отрасли Петербурга работают 588 человек по штатному расписанию – в семи архивах и трех вспомогательных учреждениях. Еще 35 человек трудятся непосредственно в архивном комитете.

– Чем лично вам бывают интересны архивные документы?

– Читаешь – и нередко в голову приходит мысль: ведь на те же грабли наступаем! Много материалов столетней давности, где говорится о тех же самых городских проблемах, с которыми приходится сталкиваться и сегодня. Все это уже было! К примеру, вопросы, связанные с уборкой снега, чистотой невской воды, охраной большого скопления людей.

Смотришь нынешние документы, выходящие из недр городской администрации, и понимаешь, что сегодня чиновники сталкиваются ровно с теми же ситуациями, что и их предшественники сто лет назад. Так что в старых «пыльных» бумагах нередко можно найти рациональное зерно. Иными словами, архивы хранят не абстрактное историческое знание, а необходимый опыт.

Подготовил Сергей ГЛЕЗЕРОВ

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 056 (5673) от 01.04.2016.