Ирина Георгиевна КОНСТАНТИНОВА

ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА

Приключения итальянцев
в России

Во многих личных библиотеках есть так называемое макулатурное издание «Сказок» Джанни Родари. Эту книгу, переведенную нашей собеседницей, в свое время можно было купить, только предъявив талон, который выдавали за сдачу 20 килограммов бумаги. Тираж ее, сегодня немыслимый, – миллион экземпляров. У Ирины Георгиевны она занимает на полке почетное место, и закладкой в ней хранится кружевной платок – подарок жены писателя Марии Терезы. Впрочем, и с самим Родари переводчице довелось встретиться.

В ее переводах выходили и детективы, и романы, и биографии, в том числе четыре книги в серии «ЖЗЛ».

В марте Ирина Константинова отметила свое 80-летие.

– Ирина Георгиевна, кто-то говорил, что в постсоветское время книги Родари якобы «задвинули», потому что он был коммунистом.

– Напротив, его даже стали чаще издавать. К тому же в его сказках и сказочных повестях ни в коей мере не отразилась его партийная принадлежность в молодости. Надо сказать, что поначалу детского писателя Джанни Родари гораздо лучше знали в России, чем в Италии. Нам его открыл Самуил Маршак, который перевел его прекрасные стихи, а потом пересказал «Приключения Чиполлино». Именно пересказал, потому что ему дали на редактуру слабый перевод, и он просто по-своему переписал всю сказку. По справедливости, издательство должно было бы обозначить на титуле не «перевод Златы Потаповой», а «пересказал Самуил Маршак».

– Но сами вы отказались переводить «Чиполлино».

– Да, с такой просьбой ко мне обратилось одно издательство. Я перевела пару страниц, сравнила свою работу с переводом-пересказом Маршака и поняла, что лучше сделать невозможно. Зачем создавать еще одного «Чиполлино», если уже есть великолепный?

– А Родари «на языке оригинала» – он какой?

– Замечательный фантазер! Прекрасно будит детскую фантазию и воображение. И стихи у него великолепны – жаль только, что переведены далеко не все. Их переводили Самуил Маршак, Яков Аким и мой муж Лев Тарасов. А как прозаик Родари... Признаюсь, мне приходилось иногда «улучшать» его, потому что он запросто нанизывал одно за другим сложносочиненные и сложноподчиненные предложения, так что фразы получались на полстраницы...

– В одном интервью вы сказали, что русский язык богаче итальянского – и перевод получается богаче.

– Конечно! У итальянцев врожденное чувство прекрасного, Италия – страна, где все пронизано искусством. Но это прежде всего живопись, скульптура, архитектура, музыка, а литература в меньшей степени. Даже если посмотреть историю итальянской литературы, это Данте, Боккаччо, Петрарка... Скольких еще таких же великих итальянцев вы знаете?

Зато современная итальянская литература уже вполне отвечает тенденциям нашего века: все кратко, емко, все строится на стремительных диалогах, есть очень интересные, яркие книги. Я перевела несколько просто замечательных современных итальянских романов: «Белая как молоко, красная как кровь» Алессандро Д^,Авения, «Печенье на солоде марки Туччи делает мир гораздо лучше» Лауры Санди, «Одиночество простых чисел» Паоло Джордано, «Ты и я» Никколо Амманити, «Ржавчина в крови» Оливии Агостини.

– Как вы оцениваете работы ваших коллег по цеху?

– Нет никакого смысла делать это, ведь у каждого из нас свой стиль, свое видение. К тому же никто не переводит одни и те же произведения, разве что иногда разные книги какого-то писателя, и в таком случае разница в стиле особенно заметна.

Вот только что вышла книжка сказок Джанни Родари «Пришельцы и Пизанская башня». В ней чуть больше трети перевела я, а остальное – двое московских переводчиков. Прочитайте – и вы отчетливо увидите большую разницу между нашими работами.

А с переводами позапрошлого века и сравнивать нечего, потому что язык живет своей жизнью – он активно меняется. Вот я переводила роман Джованни Верги «Мастро дон Джезуальдо». Это классика, конец XIX века, в те же годы его перевели и опубликовали в России. Я посмотрела в Российской национальной библиотеке тот далекий по времени перевод и поняла, что это уже настоящая архаика русского языка! А сегодняшнему читателю нужен современный язык.

– Страшно представить себе, сколько книг вы перевели.

– Да, в общем, немало получается. В крупном интернет-магазине показаны 162 книги в моем переводе, в том числе несколько переизданий. Надо сказать, что я немало сделала именно за последние 20 лет, с тех пор как подружилась с компьютером и Интернетом.

– Я слышала, вам как переводчику удалось отстоять свои авторские права в суде. Редкий случай.

– Да, было дело. Меня жутко возмутило то, что я увидела в четырехтомном издании Родари, вышедшем несколько лет назад в издательстве «Терра». Это был откровенный плагиат! Мои переводы и стихотворные переводы моего мужа были изуродованы до безобразия, в стихах чудовищно искажались рифмы и размер, лишь бы только хоть как-то изменить этот уворованный текст. Потом оказалось, что те, кто обозначен в этих книгах переводчиками, даже не владеют итальянским и подписались псевдонимами. Короче, суд запретил продажу этих книг.

– Вы ведь итальянским занялись только в Университете, причем почти факультативно: учились-то на журналистике.

– Думаю, что все дело в призвании, которое важно вовремя распознать. И тут я расскажу вам такую историю. Одна моя хорошая знакомая окончила химико-фармацевтический институт и много лет работала в аптеке. Колесила с мужем-военным по всей стране и знать ничего не знала про итальянский язык. А когда ей было лет 35 – 40, почему-то купила музыкальный диск Франко Корелли, хотя никогда прежде особенно оперой не интересовалась. Но этот изумительный итальянский тенор просто покорил ее. И она очень огорчилась, что не понимает смысла слов, которые он поет.

Тогда, только для того чтобы понимать, «о чем он поет», она решила выучить итальянский и поступила в Университет на филфак на платное вечернее отделение. Продолжала работать в аптеке и каждый вечер ездила на занятия. И так пять лет! Она просто «заболела» итальянским языком, получила настолько хорошие знания, что потом стала работать гидом-переводчиком в Эрмитаже и других музеях, а сейчас преподает язык в нашей единственной в Петербурге «итальянской» школе. И счастлива. Нашла свое призвание и в корне изменила всю свою жизнь!

– А как вы пришли к итальянскому языку?

– У меня получилось так. Я поступила в ЛГУ на журналистику – тогда это было еще отделение на филфаке. И нужно было выбрать какой-то язык для изучения, для зачета, для «галочки». Еще в школе мне нравилось читать про все итальянское, и я выбрала этот язык. Нашу группу вела совершенно очаровательная старушка с аристократическими манерами, просто из ХIХ века! Фаина Филаретовна Александрова. Занимались мы не больше года, получили свои зачеты, а потом она заболела... На том итальянский у нашей группы и закончился. Но двое не оставили язык, а продолжали заниматься самостоятельно: это я и Дмитрий Степанченко, он потом работал корреспондентом ТАСС в Сомали, где прежде официальным языком был итальянский. Сейчас ему лет 85, звонит иногда из Сан-Франциско.

Ну а я учила итальянский самостоятельно, работая с единственным в ту пору словарем и двумя-тремя книгами. Мне доставляло огромное удовольствие понимать, словно расшифровывать то, что написано на другом языке! Потом я написала дипломную работу на итальянском материале, а после защиты диплома и окончания Университета мне сказали: знаешь итальянский, вот и поезжай работать в Москву на Фестиваль молодежи и студентов. Это было в 1957 году, и переводчиков не хватало.

На приграничной станции мы встречали целый поезд с итальянцами. Подхожу к «своему» вагону, в нем человек сорок, все ужасно волнуются: впервые видят живого русского человека, да еще знающего их язык! Железный занавес ведь был. И все они бросились ко мне с вопросами, шумят, трещат, как пулеметы. Я только умоляла: «Пожалуйста, помедленнее!». Помню, тогда в Москву приехали две тысячи итальянцев. Это было незабываемое время. И разве сравнить его с сегодняшним: ни книг не было, ни аудио, ни видео, ни самих итальянцев живых и настоящих до тех пор никто в глаза не видел, даже студенты итальянского отделения...

Потом я начала переводить Родари. Первую его книжку мне прислали итальянцы, с которыми я познакомилась на фестивале в Москве. Родари тогда был еще мало кому известен, работал в коммунистической газете «Унита» и печатал там в «детском уголке» свои первые сказки. Я прочитала книгу с большим удовольствием – и меня вдруг поразило: ведь я могу доставить такое же удовольствие другим людям, надо только перевести книгу на русский язык! Так его сказки в моем переводе стали печатать разные газеты и журналы – и наконец, в Лениздате вышла первая книжка. Примерно в то же время появился и перевод «Чиполлино» Маршака.

– Что вы предпочитаете переводить – детективы, романы, сказки?

– Нет предпочтений, потому что в любом жанре можно найти что-то замечательное. Например, прекрасный роман «Одиночество простых чисел» Алессандро Д,Авения, его недавно переиздали. Великолепные детективы Джорджо Фалетти, интереснейшие биографии великих итальянских музыкантов – Верди, Россини, Беллини, Паганини, Доницетти... Очень горжусь книгой «Артуро Тосканини». Это, кстати, не перевод, а оригинальная работа – биография великого дирижера, которую мы написали вместе с мужем. Года два, если не три заняла эта работа, потому что надо было изучить уйму литературы на итальянском. А потом я в пух и прах рассорилась с издательством, потому что книгу о необыкновенном, величайшем в истории музыки дирижере просто оскорбительно для него, глупо издавать в формате миниатюры и мельчайшим шрифтом.

Очень интересная история связана с книгой воспоминаний Николая Александровича Бенуа, которая существует пока только на русском языке. Дело в том, что я переводила ее с рукописи. Николай Александрович родился в Петербурге в 1901 году, а в 1924-м Академия художеств направила его на стажировку в Италию, там возникли какие-то трудности с паспортом, и он остался за границей. В Милане его попросили написать декорации к опере Мусоргского «Хованщина». Работу молодого русского художника оценил Тосканини и пригласил его главным художником в театр «Ла Скала». Н. А. Бенуа проработал на этом посту более полувека! Когда же спустя сорок лет он приехал на родину с гастролями «Ла Скала», в Большом театре все поразились, как прекрасно он говорит по-русски. Но писал-то он по-итальянски. Свои записки он передал другу, писателю Ренцо Аллегри с просьбой написать о нем книгу.

С Аллегри я была знакома, потому что перевела его замечательную книгу об оперных певцах – «Цена успеха». Это тридцать интервью с величайшими певцами последнего столетия. Мы переписывались, и однажды он рассказал мне про рукопись Николая Бенуа, я ответила ему, что это бесценная рукопись, что ее непременно нужно превратить в книгу и перевести! Это же целый пласт русской культуры.

Аллегри выстроил рукопись, отредактировал, написал предисловие под названием «Русский сын Италии» и заключение, короче, подготовил книгу к печати. Целый год работал над ней, присылая мне постепенно главу за главой, а их там сорок четыре.

Я рассказала о воспоминаниях Н. А. Бенуа директору музея-заповедника «Петергоф» Е. Я. Кальницкой, полагая, что это может быть интересно ей, поскольку в ее «владения» входит и Музей семьи Бенуа. Как выяснилось, музей этот посоветовал создать сам Николай Александрович, когда приезжал в Петербург. К великому сожалению, он не дожил до его открытия в 1988 году всего четыре месяца. Это совершенно уникальный, единственный в мире музей одной семьи. Расположен он в здании бывшего Фрейлинского корпуса, построенного в 1854 году по проекту Николая Леонтьевича Бенуа. И вот спустя четверть века вышли воспоминания Николая Александровича Бенуа.

– Другая интересная история связана с книгой Федерико Фаньяни «Письма из Петербурга», которую напечатали в Италии в 1810 году, а второй ее том запретил печатать Наполеон, поскольку автор уж очень хорошо написал о России. На русский она переведена вами, относительно недавно.

– Самое интересное, что, как выяснилось, граф Фаньяни приехал в Россию не по собственному желанию познакомиться с русскими людьми и их обычаями, а как агент наполеоновской разведки! Интереснейшая книга: очень подробные описания Петербурга начала XIX века, когда только-только было закончено строительство Казанского собора, еще не было Гостиного двора и коней барона П. К. Клодта на Аничковом мосту.

Книгу Федерико Фаньяни мне посоветовали перевести в одном итальянском издательстве и прислали ксерокопию. Позже я узнала, что оригинал этой книги – на шершавой бумаге, со сбитым шрифтом – имеется и в нашей РНБ. В современном издании мы воспроизвели старинную обложку – кожаный переплет с золотым тиснением.

– А работать «в стол» приходилось?

– Конечно, у меня есть несколько книг, которые пока еще не нашли издателя. Например, «Моя жизнь» Тито Гобби – воспоминания великого итальянского баритона, необычайно знаменитого в прошлом веке. Интереснейшая книга. Судя по тому, что пишут в Интернете, меломаны ждут ее. Или вот другой пример: любопытнейшую книгу Лучано Паваротти «Я, Лучано Паваротти» я перевела еще в 1990-е годы, а вышла она только недавно.

– А сейчас у вас в компьютере какая книга? Что переводите?

– Сейчас у меня очень любопытная работа, но боюсь, безнадежная. Я когда-то перевела четыре замечательных романа Джузеппе Д,Агаты, потом он прислал мне еще один роман под названием «В начале было тело». О том, как встретились молодые Франсуа Вийон и Леонардо да Винчи. Я прочитала роман и была несколько ошарашена его натурализмом. Роман очень сильный, но я побоялась его необычности и отказалась. Перевод заказали какой-то молодой переводчице, видимо, совсем неопытной. Он оказался настолько далек от подлинника, что я не выдержала, просто взяла и отредактировала его, прямо на страницах книги исправив все ошибки и погрешности. И попросила передать этот экземпляр с поправками переводчице. А теперь хочу все-таки сделать свой собственный перевод этого, мало сказать, интересного, просто великолепного романа.

– Последний вопрос: что вам больше нравится – «Буратино» или «Пиноккио» – наверняка ведь читали по-итальянски?

– Да нет! Две-три странички прочла – и достаточно. Мне время дорого для работы! А кроме того, это ведь, как известно, два совершенно разных произведения. Алексей Толстой не перевел сказку про Пиноккио, а переписал ее по-своему. И знаете, мы с мужем однажды поступили точно так же – не перевели, а именно пересказали замечательную книжку Родари «Какие бывают ошибки», которая скоро выйдет в «Махаоне». Муж стихами пересказал стихи, а я придумала русские эквиваленты итальянских ошибок в прозе.

Подготовила Анастасия ДОЛГОШЕВА

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 053 (5426) от 27.03.2015.