Гость редакции — Сергей Крикалев

Космос опирается на землю

В середине октября, когда холодные российские ветры закружат и умчат последние напоминания о золотой осени, на Землю после полугодовой работы на борту МКС вернутся космонавт Сергей Крикалев и астронавт NASA Джон Филлипс. После завершения полета миссия участников 11-й экспедиции МКС не окончится — на Земле их ожидает реабилитация и продолжение экспериментов, начатых в космосе.

Редакция не могла, конечно, пригласить Сергея Константиновича с... орбиты в Петербург. В последние дни пребывания на борту МКС 11-й экспедиции мы связались с ее командиром Сергеем Крикалевым, который любезно согласился стать нашим «виртуальным» гостем и ответить на интересующие нас вопросы о полете.

— Сергей Константинович, в 2000 — 2001 годах вы уже работали на МКС в качестве бортинженера первого экипажа, поэтому станция вам хорошо знакома. Что изменилось на МКС за последние пять лет, каково техническое состояние станции?

— Действительно, мне не только пришлось видеть короткий этап жизни станции, но и удалось наблюдать эволюцию программы МКС на протяжении нескольких лет. За время, прошедшее с моего предыдущего полета, многое изменилось: добавился шлюзовой отсек, появилось новое оборудование, более современные системы технического обеспечения МКС. Сейчас станция находится в хорошем техническом состоянии, большинство систем работает без замечаний. Некоторые неисправности были устранены во время нашей экспедиции, например, система ориентации станции на протяжении нескольких лет работала на неполном комплекте гироскопов. Теперь ориентация идет с использованием всех четырех гиродинов, что позволяет экономить топливо. Одной из основных проблем МКС остается недостаток места для хранения оборудования. Подобная проблема была у нас и на «Мире». К сожалению, решить ее в желаемом виде пока не удалось.

— В чем состоят основные отличия и преимущества МКС перед станцией «Мир»?

— Основное отличие МКС заключается в том, что она строится очень широкой кооперацией. Это и основное ее преимущество, так как многие страны вкладывают в эту программу свой лучший опыт и передовые разработки. Это же можно назвать и недостатком станции, так как столь широкая кооперация иногда приводит к разобщенности во мнениях и замедлению в принятии решений.

— Во время экспедиции МКС-1 значительную часть полета космонавты занимались обустройством станции и ее подготовкой для дальнейшей работы. Какие основные задачи стояли перед нынешним экипажем и насколько удалось их выполнить?

— Задач, как обычно, было много, некоторые из них менялись в процессе подготовки к полету, что-то пришлось вынести за рамки нашей экспедиции, но с большинством поставленных задач мы успешно справились. Поскольку программа очень насыщенная, расскажу лишь о самых значительных ее пунктах.

Перед стартом планировалось, что, сменив 10-ю экспедицию, мы примем участие в первом испытательном полете «шаттла» после аварии. Для оценки возможных повреждений обшивки во время старта нам предстояло сделать серию фотографий нижней поверхности корабля во время «кувырка» Discovery перед иллюминаторами станции. «Шаттл» стартовал 26 июля, а спустя двое суток во время его стыковки с МКС мы сфотографировали пострадавшие в момент старта участки корабля.

Изначально предполагалось, что МКС-11 примет второй «шаттл» и оснастит лабораторию доставленным с Земли оборудованием. Планировалось, что прилетевший на «шаттле» европейский космонавт Томас Райтер присоединится к нашему экипажу. Таким образом, после более чем двухлетнего перерыва мы должны были вернуться к экипажу из трех человек, но в отличие от предыдущих экспедиций все трое должны были представлять разные космические агентства. К сожалению, эту часть программы так и не удалось осуществить. Сначала запуск второго «челнока» перенесли на 22 сентября, потом отложили на еще более поздний срок. Сейчас планировать программу полета «шаттлов» стало еще сложнее: ураган «Катрина» лишил крова работников завода по сборке топливных баков для «шаттлов» в Новом Орлеане и полигона для тестирования новых двигателей для космических «челноков», расположенного в прибрежном районе штата Миссисипи.

Что касается других задач, то первоначально в программе нашей экспедиции значилось два выхода в открытый космос для работы на внешней поверхности станции. Один выход должен был осуществляться из российского сегмента с использованием российских скафандров и по российской программе, второй — соответственно, из американского шлюза и в американских скафандрах. Состоялся только один из намеченных выходов — российский.

Одним из самых, на мой взгляд, интересных пунктов первоначальной программы, в котором нам, к сожалению, не суждено было поучаствовать, был запланированный на время нашей экспедиции первый запуск нового европейского грузового корабля — ATV. Мы должны были принять участие в испытании новой системы стыковки и начать его эксплуатацию в составе станции. Но незадолго до старта эта задача была снята с нашей экспедиции из-за задержки старта ATV.

Помимо масштабных задач ежедневно мы проводим самые различные эксперименты, основная часть которых является продолжением того, что было начато экипажами предыдущих экспедиций.

— На начало октября запланирована смена экипажа экспедицией, в состав которой войдут командир — астронавт НАСА Уильям Макартур, бортинженер — российский космонавт Валерий Токарев, а также космический турист Грегори Олсен. Какие эксперименты из разрабатываемой вами программы продолжат участники МКС-12?

— Они продолжат почти все эксперименты точно так же, как и мы продолжали или завершали эксперименты, начатые участниками предыдущих экспедиций, — в этом заключается особенность долговременных полетов. В частности, Валерий Токарев и Уильям Макартур продолжат опыты с вакцинами от СПИДа и рака, а также уникальный эксперимент «Плазменный кристалл». В планах МКС-12, так же как и в первоначальном варианте нашей программы, стоит два выхода в открытый космос — американский и российский. Во время второго выхода, который планируют совершить из российского сегмента МКС, космонавты выведут в космос и отправят в автономный полет скафандр «Орлан» с размещенной в нем радиоаппаратурой для изучения различных космических явлений.

Многие космические эксперименты осуществляются сериями, могут меняться условия их проведения, но именно это и является настоящей наукой...

— Сергей Константинович, последними землянами, с которыми вы общались вживую, стал экипаж «шаттла» Discovery. Каковы ваши впечатления от посещения МКС этой экспедицией?

— Впечатления самые положительные. Всех членов экипажа Discovery я хорошо знаю — с некоторыми мне приходилось проходить совместную подготовку, с некоторыми я уже работал вместе в космосе. Все они — высокопрофессиональные специалисты, готовившиеся к восьми дням полета почти четыре года. За этот короткий срок члены экипажа трижды выходили в открытый космос и провели все запланированные работы на МКС. Прибытие «челнока» внесло перемены в наш обычный распорядок жизни и работы, возместив недостаток живого человеческого общения. Прибытие гостей на станцию — это всегда приятно.

— 19 августа вы и Джон Филлипс совершили выход в открытый космос по российской программе. Вы выходили в космос уже восьмой раз, ваш напарник — впервые. Как прошел выход и какие моменты запомнились?

— Несмотря на то что не все запланированные операции удалось осуществить, выход прошел успешно. Мы установили телекамеры наблюдения за стыковкой с новым европейским грузовым кораблем «Жюль Верн», демонтировали сенсоры, установленные на российско-германском научном манекене «Матрешка», сняли и занесли на станцию один из трех японских контейнеров с образцами различных материалов, подвергавшихся длительному воздействию жесткой солнечной радиации. Кроме того, нам удалось завершить один из этапов уникального российского эксперимента «Биориск», посвященный воздействию открытого космоса на различные биологические материалы.

Выход в космос — мероприятие очень ответственное, требующее внимания и оперативности, отвлекаться от работы некогда, но в те редкие мгновения, когда это происходит, меня не перестает удивлять общий вид МКС и Земли. Ведь если из иллюминатора можно увидеть лишь небольшую часть станции, то через стекло гермошлема она видна почти целиком. В открытом космосе испытываешь необычное ощущение, кажется, будто ты — один в бескрайней темной Вселенной. И ты все падаешь и падаешь на Землю.

— Из космоса видны происходящие на Земле природные катаклизмы: ураганы, цунами, наводнения. Используются ли во время нынешнего полета данные с МКС для наблюдения за стихийными бедствиями и их предупреждения?

— Наблюдения за природными явлениями Земли проводятся из космоса постоянно. Для прогнозирования траекторий движения ураганов используются в основном специализированные беспилотные спутники. А вот для предсказания землетрясений, извержений вулканов и цунами пока надежных методик не существует, и наши наблюдения являются одним из элементов создания таких методик. Мы стараемся делать все, чтобы это произошло как можно скорее.

— Ваш полет подходит к концу. Какая часть программы МКС-11 была для вас наиболее интересной?

— Пожалуй, ручное управление кораблями «Прогресс» и «Союз».

Пилотировать «Прогресс» специально не планировалось. Просто вечером 19 июня в момент причаливания корабля к МКС неожиданно была обесточена часть аппаратуры на одном из наземных измерительных пунктов, и специалисты ЦУПа лишились возможности контролировать полет грузовика. Поэтому мне пришлось вручную пилотировать «Прогресс», стараясь при этом сократить до минимума расход топлива.

К перестыковке «Союза», которая произошла ровно через месяц, 19 июля, мы готовились заранее. Если бы нам не удалось вновь пристыковаться к станции, пришлось бы срочно возвращаться на Землю. Сложность операции заключалась в том, что 7-тонный «Союз» приводит в движение большое количество разных двигателей, особенности работы которых нужно было учитывать при выполнении маневра.

Получается, что в такой высокотехнологичной отрасли, как космонавтика, самые важные операции проделываются вручную. По сравнению с автоматическим режимом ручная перестыковка проще, надежнее и гораздо более экономична с точки зрения расхода топлива.

— Сейчас, завершая свой шестой полет, вы находитесь в космосе уже больше пяти месяцев. Как себя чувствуете?

— Нормально. Так, как и должен себя чувствовать после пяти месяцев полета. Надеюсь, что здоровье позволит завершить этот полет по плану.

— Сон в условиях невесомости, наверное, нельзя назвать комфортным. И все же — видите ли вы сны?

— Снов я практически не вижу. Может быть, забываю сразу, как просыпаюсь, а может, просто не успеваю посмотреть. Но в тех редких случаях, когда это происходит, сны такие же, как и на Земле.

— На борту вы питаетесь сублимированной пищей. Какое из «земных» блюд вы хотели бы сейчас видеть на своем космическом «обеденном столе»?

— Сейчас думать об этом еще рано, а то потом будет труднее продолжать питаться сублиматами. Вообще современная космическая пища по своему качеству, вкусу и питательной ценности несравненно лучше того, что входило в паек на заре космонавтики. Бортовое меню, в состав которого входят мясо, орехи, фрукты, овощи, различные гарниры, составляется индивидуально для каждого члена экипажа и дегустируется до полета.

— 27 августа у вас был день рождения. Как вы отпраздновали его на станции? Случалось ли до этого встречать день рождения в космосе?

— Случалось. Свое 33-летие я тоже встречал в космосе. Организовать праздник на станции не получается. Как правило, это такой же день, как и другие рабочие будни. Но в этот раз 27 августа выпало на выходные, поэтому было больше возможностей пообщаться с друзьями, многие из которых пришли на связь в Центр управления полетами, с некоторыми удалось поговорить с помощью любительского радио.

— 17 августа вы установили мировой рекорд по времени пребывания человека в космосе — 748 суток. Планируете ли вы оставаться действующим космонавтом или продолжите работу не Земле?

— Не следует противопоставлять эти сферы занятости. Я продолжу работу на Земле и при этом постараюсь остаться действующим космонавтом. Ведь у космонавтов, как бы долго они ни летали, большая часть работы все равно проходит на Земле.

Записала Ольга ЖАРКОВСКАЯ

Справка

Сергей Константинович Крикалев родился в 1958 году в Ленинграде. Окончил машиностроительный факультет Военмеха. В 1984 г. отобран в отряд космонавтов НПО «Энергия». Спустя год начал общекосмическую подготовку. С 1986 г. — космонавт-испытатель. С 1992 г. — инструктор-космонавт-испытатель. Совершил шесть космических полетов, проведя в космосе в общей сложности около 25 месяцев. В настоящее время работает на борту МКС в качестве командира экипажа МКС-11. Мастер спорта международного класса по высшему пилотажу.

Материал был опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 184 (3485) от 1.10.2005 года.