Гость редакции — Галина Зыбина

ФОТО Дмитрия Соколова

Шампанское перед Олимпиадой

До открытия Игр в Афинах осталось меньше недели. Почти все российские олимпийцы уже в Греции. Пройдет совсем немного времени — и в их честь прозвучит Гимн России.

А пятьдесят два года назад в Хельсинки первые советские олимпийцы, стоя на пьедестале, смотрели на флаг СССР и пели Гимн своей страны. Среди чемпионок Олимпиады 1952 года была и легенда отечественного спорта Галина ЗЫБИНА.

— Галина Ивановна, вы участвовали в четырех Олимпиадах, но первая Олимпиада, наверное, стала самой запоминающейся?

— Конечно, ведь я тогда выиграла «золото». И эта победа была для меня сродни подвигу. Восстановиться после голодных дней блокады было очень непросто. Помню, в 1947 году я чуть не умерла от голода, и мама отправила меня в деревню. А через два года я уже выступала на Всемирном фестивале молодежи. Участвовала сразу в двух видах состязаний. После метания копья сразу же переодевала «шиповки» и бежала в сектор для ядра. Я была самой юной участницей, на десять — пятнадцать лет моложе остальных. На Олимпиаде я тоже смотрелась как девочка среди взрослых соперниц. Выиграть у них, да еще в двадцать один год? Помню, передо мной на старт вышла немка на двенадцать лет старше меня. Звали ее Марианна Вернер. В тот момент меня внутри как будто что-то подхлестнуло. Воспоминания о войне-то еще свежи были в памяти. После этого и выиграла, да еще с мировым рекордом. Потом мы с ней подружились, она писала мне, прислала подарки к рождению сына.

— Все-таки попасть на Олимпиаду, да еще на первую для советских спортсменов, было очень волнительно?

— Откровенно говоря, в 1952 году мы не воспринимали Олимпиаду как какое-то особое событие. Мы ведь ничего о ней не знали. Не представляли себе всю эту торжественность, особое волнение. Ехали как на обычное соревнование. Это сейчас вокруг Олимпиады поднимается шумиха. Тогда ничего подобного не было. Условия в Олимпийской деревне, мягко говоря, были спартанские. В Финляндии нас поселили в общежитие, по шесть человек в комнате. Там было так тесно, что мы передвигались, только перелезая через кровати.

— А как проводили свободное время?

— Вечером никуда не выходили (годы-то какие были!). Нашей команде тогда как раз подарили патефон, и мы привезли его с собой. Открывали окно и под пластинку заводили советские песни. Мы вообще пели и плясали на всех соревнованиях. В Румынии, Чехословакии садились в автобус и пели. И через открытые окна слышали, как нам подпевает весь город. А после Хельсинки особо вспоминаются шикарные застолья в специальном шатре. Продукты, вилки, ложки, посуду — все везли с собой. С нами приехал целый штат поваров из «Метрополя». Чтобы развеять ходившие слухи о том, как плохо питаются советские спортсмены, даже устроили специальный обед для журналистов. Его украшением был огромный круглый торт в виде Кремля. Он занял весь стол.

— Наверное, после Хельсинки для новых олимпийских чемпионов было устроено чествование?

— Нет, никаких особых почестей не было. На станции в Кушелевке, куда прибыл поезд из Финляндии, меня встретили только мама и дети из спортивной школы. Уже потом нас пригласили в Ленгорисполком. Юре Тюкалову подарили, помнится, отрез на пальто, а мне — мельхиоровые ложки. Первые олимпийские премиальные мы получили только после следующих Игр в Мельбурне.

— Вы много лет провели в большом спорте. А какая награда для вас самая дорогая?

— Не спортивная. Дороже всех мне медаль «За оборону Ленинграда». В сорок третьем мне было 12 лет, и я трудилась в совхозе. Мама же работала уборщицей в Выборгском райкоме партии. Я вместе с ней вставала в пять утра, помогала носить дрова, чтобы топить кабинеты.

— Уже тогда хотели стать спортсменкой?

— В детстве мечтала стать балериной. С пяти лет занималась хореографией, поступала даже в Вагановское училище, но успела сдать только первый экзамен — началась война. А в 1944 году, когда стало полегче, записалась в танцевальный коллектив при ДПШ. Танцевала в основном мужские партии (в ансамбле хронически не хватало партнеров), но занималась там скорее для души... А спорт мне нравился с детства. Во дворе мы часто играли в лапту, так я была главным забойщиком. Могла перебросить хоккейный мяч через пятиэтажный дом. Когда наша учительница увидела, на какое расстояние я кидаю гранату, отвела меня в школу Алексеева. Тогда ведь и по этому виду проводились соревнования. До сих пор мой рекорд устоял — 61,82 метра.

— А сколько вообще на вашем счету рекордов? Статистики подсчитали, что одних только мировых — восемь...

— Точную цифру я не назову. В свое время установила много рекордов, в том числе и мировых, но большая часть из них не зафиксирована. Наш тренер Виктор Ильич Алексеев часто не посылал документы «наверх», как того требовали правила. Это была его методика. Он хотел, чтобы в его группе было несколько рекордсменов, вот и тасовал наши достижения.

— А как это сказывалось в отношениях внутри команды?

— А никак. Мы все дружили между собой, помогали друг другу. Например, Алексеев даст мне задание, а потом на бумажке напишет, что делать Тамаре Тышкевич и Зине Дойниковой. Приходилось не только выполнять свои упражнения, но и за ними следить.

— Современный спорт невозможно представить без команды врачей, диетологов. Наверное, какие-то секреты подготовки существовали и у вас?

— Никаких особых секретов не было. Лучшей оздоровительной процедурой считался сон. А тренировались мы в очень простых условиях. Помню, перед Олимпиадой в Мельбурне нас отправили в Ташкент. Мы жили в доме учителя, а тренировались в его саду. Упражнения я делала возле дерева с грецкими орехами, там же толкала ядро. Обед готовили из куриных шей, а потом заедали его дынями. Через дорогу от стадиона, где мы готовились, стоял ларек, в нем продавали в розлив шампанское. Так вот, после тренировки мы брали бокал шампанского и ехали в этот дом учителя. Так и спасались от жары и голода. Какие уж тут диетологи?

— А тема допинга тогда не возникала? Сегодня ведь то и дело вспыхивают допинговые скандалы...

— Когда я выступала, о таких вещах и речи не было. Но, помню, в 1969 году, после ухода из большого спорта, я пришла в диспансер и встретила там знакомого тренера, который в это время занимался вопросами фармакологической программы. Он показывает мне список анаболиков и говорит: «Если бы ты приняла верхние из этого ряда, то двадцать два метра были бы твои». То есть на четыре с лишним метра больше, чем я толкала!

— И с тех пор все и началось.

— Да. И я думаю, что сейчас этот процесс уже не остановить. При той технике, что исполняют современные толкатели ядра, они вернулись бы к нашим результатам. А потом нетрудно понять и их логику: зачем изнурять себя дополнительными упражнениями, когда можно нарастить мышцы за счет лекарств и выиграть? Я поэтому и современные турниры воспринимаю совсем по-другому. Смотришь на все, как на спектакль с красивыми декорациями, костюмами. А иногда гляжу на спортсменку, стоящую на пьедестале, и думаю: как бы я смотрелась на ее месте?

— Вы ведь до недавнего времени и сами участвовали в соревнованиях?

— По приглашению Таисии Ченчик, возглавлявшей тогда ветеранское движение, и Вадима Маршева мы вместе с Ниной Пономаревой (олимпийской чемпионкой 1952 года в метании диска) в 1991 году поехали в Турку на чемпионат мира. Накануне перед соревнованиями мы никак не могли уснуть. Утром нам говорят: «Идите регистрируйтесь». Нина меня спрашивает: «Ну что, пойдем?» Я ей отвечаю: «А что мы теряем, давай попробуем». Тогда мне первый раз стало страшно толкать ядро. Подхожу к нему и не знаю, с чего начать... Но проигрывать не хотелось, пришлось толкать. Так потихонечку и стала выступать, выиграла несколько ветеранских турниров...

— А с кем из своей первой олимпийской команды вы поддерживаете сегодня отношения?

— Знаете, нас осталось-то немного. Но мы до сих пор ощущаем себя единой командой. Совсем недавно у меня в квартире раздался неожиданный звонок. Оказалось, что звонят из Тбилиси, из программы, похожей на нашу «Жди меня». Ведущий рассказал, что меня ищет Надежда Хныкина, бронзовый призер Олимпиады 1952 года в беге на 200 метров. Она была самой юной участницей нашей команды. Было слышно, как в студии Надя и другие мои друзья, с которыми я выступала на Олимпиадах, передают мне приветы и рассказывают о своей жизни. Это было так здорово!

— И последний вопрос, неизбежный накануне Олимпиады. Как вы оцениваете шансы наших олимпийцев в Афинах?

— Не могу сказать за все виды спорта, но легкоатлетическая команда у нас хорошая. Думаю, что им по силам выиграть медали самого высокого достоинства. Во всяком случае я собираюсь смотреть все телетрансляции из Афин. И непременно буду болеть за наших ребят!

Подготовила Елена Кузнецова

Материал был опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 149 (3259) от 7.08.2004 года.