Дмитрий ПОШТАРЕНКО

ФОТО Александра ДРОЗДОВА

Прошлое требует
обратной связи

Четверть века назад, весной 1990 года, на Невском пятачке состоялась первая в Ленинградской области официальная Вахта памяти. Дмитрий Поштаренко – ее ровесник: в нынешнем году ему исполнится 25 лет. За его плечами не только десять лет активного участия в поисковом движении, но и создание масштабных трехмерных панорам – «Прорыв блокады» и «Битва за Берлин». На открытие первой из них в городе Кировске приезжал даже президент России, высоко оценивший проделанную работу.

– Дмитрий, откуда выросло ваше увлечение поисковой работой, ставшее делом жизни?

– Все очень просто. Я вырос в Шлиссельбурге и до семи лет фактически жил возле Невы. Практически каждый день мы с отцом гуляли вдоль реки, причем как раз в том месте, где наши войска во время прорыва блокады начинали штурм Преображенской горы. Под ноги мне попадались патроны, гильзы, обломки железа... В тринадцать лет я стал участником кронштадтского военно-исторического клуба «Ладога», который занимался реконструкцией действий морской пехоты. Спустя год – принял участие в своей первой поисковой экспедиции под Лугой, в пятнадцать – попал в поисковое объединение «Святой Георгий» к Олегу Борисовичу Алексееву. Это один из тех людей, которых я считаю своими учителями. Кроме поисковой деятельности он серьезно занимается историей военного костюма, и его увлечение передалось и мне.

Так родилась моя первая самостоятельная выставка по истории военного костюма «Сохраненные реликвии Великой Отечественной войны», проходившая в зале музея-заповедника «Прорыв блокады Ленинграда» в Кировске. Затем, когда мне было уже семнадцать, Олег Борисович сказал: «Настало время тебе создавать свой отряд». К тому времени у меня уже была своя группа – в основном ребята из Шлиссельбурга...

– Что приводит людей в поисковое движение?

– Сегодня, когда ветеранов становится все меньше, именно оно становится формой приобщения к живой истории. Так происходит, когда обнаруживаешь останки бойца, устанавливаешь его имя, а потом находишь его родных, потомков, долгие годы ничего не знавших о его судьбе... Если перестать заниматься поисковым делом, то останется просто то, что написано в учебнике. История потеряет обратную связь.

Поисковое дело – это не хобби, а огромная и трудная работа, требующая от человека полной отдачи. Остаются только те, кто чувствует, что им это действительно необходимо. Представьте себе: идет дождь, можно бросить работу, уйти в палатку. Но если парень, не обращая внимания ни на что, набросив на себя накидку, продолжает работать, понимаешь: наш человек...

– А кто те люди, которые становятся вашими соратниками?

– Они совершенно разные и по возрасту, и по занятиям, и по социальному статусу. В основном это молодежь, студенты, но есть и взрослые люди. В нашем отряде и бизнесмены, и рабочие...

Пространство нашей деятельности – главным образом, Невский пятачок. Причем мы придумали ставить знаки в виде красной звезды на тех местах, где обнаружили бойцов, имена которых нам удалось прочитать по смертным медальонам.

Первый знак поставили там, где были найдены останки бойцов 45-й гвардейской стрелковой дивизии – Кирилла Одиноких, Филимона Соколова, Леонида Потапова, погибших здесь в январе 1943 года. Второй – на месте гибели красноармейца Аркадия Урбана. Установить его имя удалось по надписи на котелке. Удалось выяснить, что боец погиб на Невском пятачке в 1942 году, ему было 19 лет. Поисковики искали родственников воина, но найти так и не смогли, поэтому заботу об увековечении памяти Аркадия Урбана взяли на себя. На памятной звезде, установленной нами на пятачке, нанесена точная копия рисунка с его котелка, на которой можно разобрать его имя и изображение катера.

И эти две памятные звезды не единственные.

– Да, действительно, это мой принцип, которому я пытаюсь следовать во всем, в том числе и в поисковом деле. Вообще я стараюсь очень критично относиться к самому себе. Еще один мой принцип гласит: «Если день прошел, и ты ничего не сделал для кого-то, чтобы и ты стал лучше, и что-то вокруг тебя изменилось к лучшему, тогда день прожит зря». Этот принцип родился на примере разных людей, которых я встречал по всему миру...

– В Интернете можно узнать, что вы увлекаетесь также путешествиями, альпинизмом, совершили восхождения на горные вершины трех континентов – Европы, Африки и Южной Америки. Причем на самых высоких точках покоренных гор установили флаги Шлиссельбурга и одноименного поискового отряда...

– Да, меня с детства манили приключения, я мечтал о дальних экспедициях. Обуреваемый юношеским максимализмом, начал с «покорения» Хибин. Затем дошел до северного края нашего материка – побережья Баренцева моря. Вернувшись, решил добраться до южного края земли. Тоже получилось. Спросите, на какие средства? Если бы я был правильным цивилизованным туристом, то никаких денег бы не хватило. Мои путешествия были экономичными и в прямом смысле слова экстремальными: порой и ночевал, и питался где попало...

Это, конечно, сложно, но зато такие путешествия, за тысячи километров от родины, стали настоящей школой жизни, дали потрясающий опыт в преодолении препятствий и выживании в сложных условиях. Каждый день нужно было принимать какие-то «судьбоносные» решения. Во всех путешествиях сам себя познаешь.

Сейчас для меня многое поменялось. Если раньше я мог бесшабашно уехать на край земли, то сейчас понимаю, какая на мне лежит ответственность в тех проектах, в которых я участвую.

– ...И прежде всего в создании панорам, благодаря которым удалось буквально оживить важнейшие эпизоды истории, связанные с Великой Отечественной войной?

– Конечно. Вообще немногие верили, что мы подготовим панораму «Битва за Берлин» в столь короткие сроки. Мы демонстрируем, как это можно сделать, зачем это нужно и что это новый уровень показа истории. Многое мы берем из опыта поисковых работ. Мы знаем, что было в руках у солдата, на нем, какие предметы могли находиться в окопе, на поле боя...

Подобных трехмерных панорам в России нет. За рубежом есть интерактивные панорамы, но там нет цельной картины сражения, а трехмерный ряд отделен от зрителя стеклом. У нас же можно погрузиться в атмосферу сражения. Причем каждый из персонажей, изображенных на панораме, не просто работа скульптора, но и судьба. У каждого – своя эмоция, своя история. И обязательно портретное сходство: лица героев создаются на основе фотографий военного времени.

Радует, что все сделанное нами оказалось востребованным. Даже в будние дни приходят очень много людей. Много жителей блокадного Ленинграда, приходят фронтовики.

Вообще мы счастливое поколение, что можем еще общаться с настоящими фронтовиками, участниками событий. Так, при создании панорамы «Прорыв» нам удалось побеседовать непосредственно с участниками боев на Невском пятачке, а когда работали над «Битвой за Берлин», то общались с теми, кто брал Рейхстаг. К примеру, к нам приезжал легендарный комсорг 756-го полка 150-й стрелковой дивизии Николай Беляев.

Кстати, одним из первых панораму посетил Даниил Гранин. В книге отзывов он записал: «Это правильное, нужное дело, потому что люди стали забывать, что такое война. Вновь слышны воинствующие лозунги». Он уловил именно то, что мы хотели донести до людей. Потому что мы, конечно же, говорим о подвиге, но все-таки показываем, что война – это всегда беда. В любой войне нет ничего хорошего. Не случайно панорама начинается с рассказа о судьбах мирных людей, ставших жертвами войны. Потому что войны начинаются с большой политики, а страдают мирные люди...

Побывал на панораме и еще один удивительный гость – Михаил Бобров... Без преувеличения, человек-легенда. Ведь его имя занесено в «Книгу рекордов Гиннесса» как старейшего в мире покорителя Северного полюса! Михаил Михайлович оставил в книге отзывов послание и наставление для команды, занимавшейся подготовкой панорамы. А мне в ежедневнике написал клятву альпинистов, которую они читали перед уходом в горы: «Если со скалы сорвусь, в пропасть молча упаду, но отряд не подведу, клянусь!».

– О боевом прошлом Михаила Боброва вы ведь узнали еще до того, как встретились с ним лично?

– Да, можно сказать так. В 2013 году наш отряд «Шлиссельбург» провел поисковую экспедицию в районе Приэльбрусья – там, где воевал Бобров и его товарищи. Люди в нашем отряде подготовленные – одни увлекаются альпинизмом, другие – горными походами. Поэтому мы совместили любовь к горам с поиском. К тому времени в Приэльбрусье сложилась уникальная природная ситуация: там из-за таяния ледников появилась возможность вести полноценные поисковые работы.

Первой командой, всерьез занявшейся поиском и опознанием останков солдат в тех местах, стал Военный горнострелковый отряд Министерства обороны. После него поисковые работы продолжили мы – на перевалах Северного Кавказа, где шли бои советских горнострелковых отрядов и немецкой дивизии «Эдельвейс». Находок было много – подписанные солдатские вещи, боеприпасы, остатки альпинистского снаряжения.

Ведь тогда все ненужное снаряжение, часть личных вещей бойцы оставляли прямо на снежных склонах, моренах – насыпях, возникающих при сходе ледников. Затем оно вмерзало в лед, а теперь военные реликвии вымываются из оттаявшего грунта.

Встречались нам и более крупные артефакты. Так, на перевале Чиперазау мы обнаружили советский блиндаж со следами боя. А на леднике Гарабаши оттаял немецкий блиндаж... Оба были надежно защищены от ветра: там группы горных стрелков могли отдохнуть перед боем.

Большую часть снаряжения бойцов Красной армии мы обнаружили под Эльбрусом, на высоте примерно 3800 – 3900 метров над уровнем моря. Наши воины готовились к взятию вершины, а этот груз был слишком тяжел для проведения стремительного маневра. Кроме котелков и противогазов мы нашли даже остатки спальных мешков. Но самой дорогой находкой стали безымянные останки советского солдата, обнаруженные на леднике. Рядом с ними лежали самодельный подписанный котелок и ложка. Увы, по инициалам имя бойца установить было невозможно.

– Возвращаясь к панораме «Битва за Берлин»... Какие были неожиданные отклики?

– Неприятно поразила попытка политизировать наш проект. К примеру, на панораме «Прорыв» мы дали зрителям возможность подержать в руках макеты оружия, сфотографироваться с ним. Здесь мы сначала сделали так же, но сразу столкнулись с отрицательными отзывами в соцсетях: нас стали обвинять в том, что мы... пропагандируем среди детей культ насилия. Пришлось убрать макеты оружия, чтобы не давать повод для провокаций и спекуляций.

Другой момент: особое внимание многих привлекла надпись на Рейхстаге: «Мы с Донбасса, мы с Макеевки. Знай наших». Я объясняю: мы воспроизвели исторические надписи, которые были на тех стенах. От себя мы ничего не добавляли и ничего специально не выпячивали. Никакой политики тут нет. У нас исторически все точно, все выверено.

– В конце мая панорама закроется. Что будет с ней дальше?

– В книге отзывов очень многие просят сохранить панораму. Недоумевают, как можно такое разобрать. Но пока решения нет...

С «Прорывом» нам повезло: панораму увидел и оценил президент, он дал поручение ее сохранить, а губернатор Ленинградской области распорядился построить для нее специальное здание – возле существующей диорамы в Марьине. Оно будет заложено в этом году в День Победы, а в 2016 году должно быть готово.

Отразить подвиг Ленинграда в панораме «Прорыв» – непростая работа, требует больших усилий. Перед зрителями развернется жестокая схватка: наши бойцы, только что преодолевшие пространство замерзшей Невы, пытаются овладеть укреплениями на берегу. Окопы, траншеи, блиндажи... И персонажи бойцов будут реальные, исторические.

– Дмитрий, завтра вся страна отметит великий праздник. Где будете в День Победы вы и участники отряда «Шлиссельбург»?

– По традиции, вместе со всеми горожанами пройдем по Невскому проспекту. К сожалению, не полным составом, ведь некоторым из нас нужно оставаться на панораме «Битва за Берлин». Очень много желающих записались к нам именно на День Победы. А вечером мы обязательно будем на Марсовом поле, чтобы увидеть праздничный салют.

Подготовил Сергей ГЛЕЗЕРОВ

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 081 (5454) от 08.05.2015.