У «костоломов» свои игры. В Петербурге прошел главный летний праздник бурят
По крайней мере раз в году стадион «Приморец», что на Приморском проспекте, отступает от собственных традиций, совмещая привычные всем современные виды спорта с колоритными национальными, конкретно — бурятскими. Так случилось и в нынешний День России — здесь в очередной раз прошел культурно-спортивный праздник Сурхарбан. Бурятское землячество, пожалуй, самое многочисленное, дружное, творческое и активное в Петербурге. Убедиться в этом можно, посетив хотя бы одно из мероприятий, организуемых фондом поддержки и развития бурятской культуры «Ая-Ганга», а их в течение года проводятся десятки. Но главным и самым массовым, с участием 600 – 800 человек, безусловно, бывает летний праздник Сурхарбан.
ФОТО автора
Первый такой праздник в Петербурге прошел еще в 2000 году и с тех пор полюбился представителям бурятской диаспоры и их друзьям. Сурхарбан переводится с бурятского как «стрельба в сур» («сур» — «кожаная мишень»). Со временем обозначение состязания стрелков стало и названием праздника. Более раннее, если не сказать древнее, его имя Эрын гурбан наадан, в переводе с монгольского — «три игрища мужей». Сегодня словом «наадан» у бурят принято называть любое развлекательное или спортивное мероприятие с большим количеством участников и зрителей.
Бурятский мужчина — кочевник-скотовод, воин-защитник — должен был уметь крепко держаться в седле, хорошо стрелять из лука и быть сильным. В Монголии в традиционном спортивном состязании наадан по трем национальным видам спорта (борьба, стрельба из лука и конные скачки) участвуют десятки тысяч борцов, всадников и лучников.
У нас, конечно, все скромнее. Особенно со скачками: в условиях российского мегаполиса конные состязания, понятно, не устроишь. А потому в программе они присутствуют лишь символически — в одном из соревнований для ребятишек. Малышня под ободряющие возгласы родителей и аплодисменты болельщиков обходила разложенные на земле предметы-препятствия верхом на игрушечных лошадках-палках.
Все остальное на петербургском наадане если не в точности такое же, как было у предков-монголов, то очень похожее. Разве что спортивные луки поменьше традиционных бурятских, да суры — уже не комки шерсти, обшитые темной кожей, как было в прежние времена, а ярко-оранжевые резиновые блоки.
Надо заметить, что это одна из самых популярных дисциплин Сурхарбана. Поучиться пускать стрелы в мишени на этот край стадиона приходили даже те, кто не участвовал в официальных соревнованиях. Среди стрелков немало девушек, показывающих очень даже неплохие результаты, но более меткими на поле «Приморца» все же оказывались юноши.
Кстати, существует подтвержденный исторический факт: в наадане, который проводил Чингисхан по поводу одной из своих побед в 1226 году, стрелок по имени Есугэй-мэргэн поразил цель на расстоянии 335 алда (538 метров). Каменная стела, увековечившая это достижение, была найдена в 1818 году близ Нерчинска и сейчас хранится в Эрмитаже… Наши современники на петербургском Сурхарбане стреляли с дистанции на порядок меньшей.
Говорят, что когда‑то давным- давно в бурятском обществе соревнование было средством решения споров. Тогда люди совсем по‑другому, чем мы, воспринимали правило «кто сильнее, тот и прав» — ведь победитель на самом деле по закону выигрывал судебное дело на арене, а не в суде. Сейчас борцы на поясах сражаются не за свои кровные интересы, а за симпатии зрителей, но схватки от этого не бывают менее напряженными. И желающих побороться не становится меньше: этот вид соревнований на нынешнем Сурхарбане продлился до самого вечера…
В ряду наиболее зрелищных состязаний на летнем празднике и «хээр шаалган» — разбивание хребтовой кости. Эта игра имеет тысячелетнюю историю, возможно, равную времени существования кочевого народа. В исполнении некоторых игроков она сильно смахивает на некий сакральный танец или шаманский обряд. Вот игрок берет в руку кость, слегка приседает и наклоняется, плавно взмахивает другой рукой, будто дистанционно «прощупывает» кость и примеривается для удара… Кто‑то демонстрирует кошачью мягкость движений, кто‑то — свирепый бычий напор. Резкий удар ребром сжатой в кулак ладони — и обломок кости под одобрительные выкрики болельщиков отлетает далеко в сторону…
Для организаторов таких состязаний главная трудность — обеспечить игроков этим весьма дефицитным одноразовым инвентарем. Ведь в хээр шаалгане используется одна из тринадцати пар костей хребта быка или коровы (реже лошади или верблюда), их заготовкой занимаются во время забоя скота, в конце осени или начале зимы. В отличие от Петербурга и всех других российских регионов, где хребтовые кости рубят, в Бурятии их вырезают, хорошенько вываривают и очищают от мяса.
А ломают зачем? Просто в представлении монголоязычных народов именно в хребтовой кости живет душа животного. Когда человек ломает ее, душа освобождается и находит свое следующее перерождение, а тот, кто это сделал, считается совершившим благодеяние. Эта традиционная национальная забава несколько десятилетий XX века практически пребывала в забвении (в хээр шаалган играли только в некоторых бурятских семьях или в компаниях, не придавая забаве особого значения), пока лет десять назад в Бурятии не появилась инициативная группа «костоломов». Они начали продвигать игру в массы уже как дань традиции своего народа и знак уважения обычаев. Вскоре была создана федерация хээр шаалгана. В 2013 году состоялся первый турнир по разбиванию хребтовой кости в Улан-Удэ. А в последние годы хээр шаалган стали включать в программу культурно-спортивных и религиозных праздников всех уровней в Забайкалье и Бурятии.
Несмотря на кажущуюся простоту действия, любители этой игры-состязания насчитывают около трех десятков техник ломания. Сейчас хээр шаалганом как видом спорта серьезно занимаются более тысячи жителей Бурятии, обучаясь ломать кости сызмальства. Регулярно тренируются и несколько десятков петербургских бурят…
В Северную столицу для Сурхарбана нынче было привезено более сотни коровьих хребтовых костей из Агинского и Одрдынского округов Бурятии.
— Собирали их по многим местам, ведь в этих регионах это очень популярная игра, там кости ломают сотнями, — поясняет один из организаторов и судей бурятского спортивного праздника на стадионе «Приморец» Сергей Балагуров. Выросший на берегу Байкала, он год назад переехал в Петербург. Раньше Сергей занимался гиревым спортом, а здесь начал помогать бурятскому землячеству в организации соревнований. Сам он костей не ломал и пока не планирует, но с интересом следит за состязаниями. Их проводили отдельно для мужчин и женщин. В первый круг выкладывали кости помельче, потоньше. Тот, кто «вылетел» на этих костях, в следующий круг уже не проходит, выбывает из игры, и только женщинам даются три попытки.
Победа напрямую зависит от твердости рук, а также от точности удара. До последнего момента бывает непонятно, пройдет спортсмен в следующий круг или нет. Ведь успех зависит не только от его силы и техничности, но и от крепкости/хрупкости кости. А это заранее предсказать невозможно. Значит, для победы требуется и определенное везение…
Причем забава эта не такая уж безопасная: если удар нанести под неверным углом или в неудачное место, можно сломать уже не кость, а собственную руку.
— Ну да, бывают различные травмы — ссадины, ушибы, рассечения, — признает Балагуров. — Например, на прошлом празднике впервые попробовавший свои силы в хээр шаалгане новичок (вообще‑то спортсмен-боксер) обе руки травмировал, но не отступил. И даже занял третье место.
Для победителя в нынешнем соревновании по ломанию хребтовой кости в Петербурге фонд поддержки и развития бурятской культуры «Ая-Ганга» учредил свой приз. Это дэгэл — национальный мужской костюм, который мастерицы сошьют специально для героя по мерке.
А вот в другую древнюю бурятскую и монгольскую народную игру шагай наадан (входит в список нематериальных сокровищ ЮНЕСКО) играют уже безо всякого риска и экстрима, тихо и мирно (хотя, по правде говоря, азарта и за этими столами хватает). В игре используют мелкие бараньи косточки — «шагай», в переводе с бурятского «баранья лодыжка». Участники щелкают по одной костяшке, стараясь ею подвинуть другую. Некоторые раскрашивают свой бараний «инвентарь» — альчики — в яркие цвета. Наверное, на удачу. Или как шаманский способ привлечь благополучие, ведь сама эта игра — своего рода символ жизни, плодородия и благосостояния для кочевника-скотовода.
Петербургские буряты за то и любят свой летний культурно-спортивный праздник Сурхарбан, что каждый на нем находит себе занятие по душе и по силам. Люди знакомятся, находят своих земляков, общаются, болеют за своих и чужих, соревнуются. Кто умеет, показывает мастерство в старинных национальных играх. Среди молодежи больше любителей современных видов спорта: в турнире по волейболу нынче приняли участие по шесть женских и мужских команд, в мини-футбол играли восемь команд, немало спортсменов показали свою быстроту и силу в легкой атлетике и армрестлинге…
Уставшие от эмоций болельщики «на полях» соревнований с аппетитом уплетали бурятские буузы, пробовали свои силы в монгольской каллиграфии, а вечером пели и танцевали вместе с самодеятельными петербургскими артистами и гостями из Бурятии (для участия в петербургском Сурхарбане к нам приехали популярные в Бурятии певцы Эрдэни Батсух и Ринчин Дашицыренов).
А в финале праздника все встали в круг, чтобы исполнить традиционный бурятский танец еохор. Говорят: как невозможно представить Грецию без сиртаки, так и бурят без еохора. Этот древнейший ритуальный хоровод несет в себе множество важных для народа смыслов. Это круг жизни, движение солнца, бесконечность бытия. И еще — единство бурятского народа.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 115 (7444) от 27.06.2023 под заголовком «У «костоломов» свои игры».
Комментарии