Непростое трудоустройство. Как людям с инвалидностью найти работу?
В Петербурге в последнем квартале 2019 года, «допандемийном», были 45,3 тыс. безработных. По данным на конец 2020 года, 118,6 тыс. Казалось бы, больше всего должна была пострадать и без того уязвимая группа: люди с инвалидностью. Но, как говорят в городском комитете по труду и занятости, «подавляющее большинство сохранили трудовые отношения». Более того – из 21 тыс. 350 рабочих мест, которые по квотам полагаются именно людям с ограничениями по здоровью, занято только 15 тыс. 437. То есть около 30% вакантны.
ФОТО pixabay
Исполнить квоту
В Петербурге почти 556 тыс. человек имеют инвалидность. Каждый десятый. В основном люди почтенного возраста, но и трудоспособного – почти 93,5 тыс. Из них на конец года работали 34 тыс. человек. Могло бы больше – во всяком случае в планах города к 2025 году дать возможность трудиться 46 тыс. 676 инвалидам, подсчитано аж до человека. Но пока и в лучшие времена было не больше 37 тыс., а в нынешние «не лучшие» хорошо уже то, что показатели занятости «почти не просели», как говорят в комитете.
Главный стимул (точнее, побудитель) принимать на работу людей с инвалидностью – квотирование. По закону, организация со штатом от ста человек должна выделять 1,5% рабочих мест для таких сотрудников. Отсюда и складываются эти 21 тыс. мест от 2600 петербургских организаций. Но раньше, поясняет первый зампред комитета по труду Николай Рогачев, работодателю достаточно было декларировать: места есть, готов принять. Теперь квота считается исполненной, если в наличии не только место, но и человек на месте реально работает.
Есть, конечно, исключения – например, вредные производства. Остальные для исполнения квоты учатся мыслить шире. Мы уже рассказывали, как стройфирма, автопроизводитель и IT-компания нашли нестандартное решение: приняли на работу незрячих массажистов. В других странах люди с инвалидностью работают в клининге (это не «подмести», это профессиональная уборка специальным оборудованием, нужно знать специфику поверхностей, материалов, чистящих средств и т. д.); ухаживают за пожилыми; среди людей с аутизмом немало классных программистов.
Такое трудоустройство хлопотное. Например, нужно специально оборудовать рабочие места. В городе действует программа «Создание и модернизация рабочих мест для инвалидов»: юрлицо получает безвозвратную субсидию – до 290 тыс. рублей, если не требуются специальные технические приспособления, до полумиллиона – если требуются. В 2020 году в виде субсидий было выделено 60 млн рублей, говорил в ТАСС Николай Рогачев. На них создано/модернизировано 243 места плюс обеспечен доступ (поручни, пандусы и т. д.) к 116.
Пример – фабрика мягкой мебели «Астра». 16 сотрудников, из них девять – с инвалидностью, остальные – предпенсионного и пенсионного возраста, при этом с 30-летним опытом в производстве мебели, так что могут быть и наставниками. Фабрика – в Красном Селе, ориентируется на местные кадры, кому трудно в центр выбираться. «Трудоустраиваем ребят II и III групп инвалидности, это рабочие группы с ограничениями», – говорит гендиректор Алена Дорина.
Субсидия позволила снизить кредитную нагрузку, запустить производство, но сейчас программа скорее помогает сохранять занятость. Из-за пандемии кафе не спешат делать заказы на мебель, а чтобы «Астре» выйти на окупаемость, нужно расширять круг партнеров, искать индивидуальные заказы.
Альтернативная служба
Не все предприятия могут исполнить квоту. Одно дело, если 1,5% – это два сотрудника, другое – если много. На это есть так называемое альтернативное исполнение квоты: предприятие выполняет квоту за счет другой организации – очень часто той, которая специализируется на профреабилитации людей с инвалидностью.
Например, у «Газпром нефти» соглашение с благотворительным фондом «Кедр»: человек работает в «кедровских» мастерских – швейной, керамической, росписи по дереву, а зарплата и всевозможные отчисления в фонды – задача компании. У «Ленэнерго» подобное соглашение с Всероссийским обществом инвалидов. То есть фирма принимает не к себе, а финансирует прием на работу в другое место. По словам Николая Рогачева, в 2020 году было почти удвоено количество таких соглашений – до 84, почти на 700 рабочих мест.
При этом, повторим, треть квотированных рабочих мест не заняты. «Даже когда есть квоты, у большинства претендентов просто нет опыта работы, – говорят организаторы трудоустройства. – Огромные усилия надо прилагать, чтобы люди овладели профессиональной дисциплиной, умением учиться».
Тут не обойтись без стажировок, сопровождения и наставников.
В 2020 году стажировку прошли 95 человек, из них 43 из-за пандемии – дистанционно. Это относительно новый способ. Город платит зарплату стажеру с отчислениями и страховыми и оплачивает труд наставника. На одну 3-месячную стажировку выходит почти 116,5 тыс. рублей. Зато сотрудник получает представление о работе, работодатель – о сотруднике. Когда программа только начиналась, лишь четыре стажера из десяти получали предложение остаться, сейчас – больше 50%.
В 2017-м изменениями в федеральный закон «О занятости населения в РФ» было оговорено сопровождение людей с инвалидностью.
– Но не всегда понятно, что это такое, как рассчитывать такую услугу и что в нее входит. При этом услуга эффективная, она позволяет закрепиться на работе, – считает директор центра содействия трудоустройству выпускников детдомов и молодых инвалидов «Работа-ай» Илья Сметанин.
Центр организует сопровождение с 2014 года. Задача – помочь кандидатам без опыта работы освоиться на рынке труда. Специально подбирают вакансии в реальном бизнесе, находят наставника. По их опыту, при сопровождаемом трудоустройстве больше 90% закрепляются на рабочем месте.
В 2020 году «Работа-ай» вместе с комитетом по труду, Службой занятости и центром адаптации инвалидов «Мастер ОК» сделали пилотный проект «Сопровождаемое трудоустройство», он продлен на 2021 год.
– Я обращаюсь к образовательным учреждениям, где обучаются люди с инвалидностью, к центрам реабилитации, к родителям: есть проект, который позволяет попробовать себя в российских и международных компаниях, – говорит Сметанин.
В «пилоте» могут участвовать люди со II группой инвалидности, но вне проекта у центра «Работа-ай» нет ограничений, только одно условие: берутся помогать тем, у кого почти нет опыта.
Выучить международный жестовый
– В 2020-м как никогда была тяжела программа социальной занятости, – признает директор центра трудовой занятости ГАООРДИ Елена Богачева.
Социальная занятость не столько «про труд», сколько «про социализацию». Но с зарплатой. Это направление для тех, кому на открытом рынке почти не найти себе применение – для людей с наиболее сложными заболеваниями.
В прошлом году с помощью комитета открылось 27 площадок, где работали люди с I и II группами инвалидности: с ментальными нарушениями, опорно-двигательными, колясочники. Из 368 трудоустроенных 105 работали на дому.
– Для ребят было тяжело переживать самоизоляцию, а некоторая стабильность в зарплате, в трудоустройстве их поддержала, – говорит Богачева.
– Год был сложный, но дал возможность выявить, сколько людей сидят дома и вообще не выходят, – рассказывает директор инклюзивных мастерских «Простые вещи» Вера Никитина.
Например, в Кронштадте нескольким людям, не выходящим из дома, работа тем не менее нашлась. Причем перечень занятий, по словам Веры Никитиной, оказался весьма обширным – роспись новогодних шаров, покрытие деревянных заготовок... Надомники сделали работу «в гораздо большем объеме, чем мы рассчитывали».
За время пандемии компания «Языки без границ» (языковая школа для людей с разными ограничениями по здоровью) перешла на удаленное обучение и выросла в четыре раза. С обычными языковыми школами, правда, не сопоставить: охват всероссийский, но 200 человек.
В 2018 году компания подготовила 10 неслышащих и слабослышащих гидов, в 2020-м – еще пять. Могут работать на русском жестовом, но высший пилотаж – это когда еще и международный жестовый.
По словам гендиректора Сергея Кречетова, все музеи Петербурга могут пользоваться этими услугами, но весной туризм иссяк. Получается, гидов готовят, а экскурсии водить негде. Однако компания сориентировалась: с помощью комитета купила оборудование, стала снимать видеогиды по музеям. Пока по трем: музыкального и театрального искусства, Шереметевскому дворцу и Музею Фаберже.
Как поясняет сотрудник компании Николай Ефутин, видеогиды представлены на сайтах музеев, а в самих музеях посетитель сможет сканировать куар-код с экскурсией рядом с экспонатом. «Языки без границ» выиграли грант Ростуризма, сделают еще шесть видеогидов для крупнейших музеев Петербурга.
Кстати, тут отдельная забота: по большому счету профстандарты не подразумевают, что ту или иную работу может выполнять человек с инвалидностью. Например, в реестре есть экскурсовод, есть гид-переводчик, а кем считать неслышащего гида? Он ведь и «переводчик», поскольку РЖЯ, русский жестовый язык, не идентичен обычному русскому языку. Как квалифицировать? От этого и зарплата зависит.
Самые верные
– Минувший год выдался самым тяжелым с 2002-го, – констатирует гендиректор общественной организации инвалидов «Профессия» Андрей Бородкин.
С того года она и существует. С 2007-го работает типография «Профессия»: полиграфия, реклама, сувениры и т. д., 90% сотрудников – люди с инвалидностью. В пандемию задача была не столько новые места создать, сколько старые сохранить, но придумали программу «Новая жизнь»: создали систему автоматической организации удаленного труда на базе «Битрикс 24», взяли на стажировку колясочников.
На рабочем месте закрепляется всего 30%, говорит Андрей Бородкин, но «в этом ничего страшного»:
– Наша миссия в том, чтобы человек, который с нуля входит в полиграфическую деятельность, научился каким-то простым операциям, а дальше мог искать себе место, которое будет лучше для него.
В комитете по труду согласны: у «обычных» работников, без ограничений по здоровью, в год около 600 тыс. поступлений на работу и уходов. Если работающих в Петербурге 3 млн 300 тыс., то получается, в течение года как минимум пятая часть меняет место работы. Николай Рогачев считает, что и в трудоустройстве людей с инвалидностью главное – первый опыт. «Человек, который еще не пробовал работать в коллективе, и тот, который пробовал и, может, набил шишки, – два совершенно разных соискателя».
– Бизнес боится брать на работу людей с инвалидностью. И я это понимаю, – говорит Вера Никитина. – Но я сужу по своему опыту: если бизнес немножко постарается и приложит силы, время и, может, привлечет сторонние организации, то получит самого верного сотрудника.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 11 (6849) от 25.01.2021 под заголовком «Трудозатратное трудоустройство».
Комментарии