Море под пленкой. Как Петербург борется с нефтяным загрязнением акватории
Сегодняшние эксперты, сотрудники городского комитета природопользования, – и. о. начальника отдела координации аварийных служб мобильной экологической дежурной службы Николай СМИРНОВ и начальник сектора профилактики правонарушений отдела экологического надзора Никита БОНДАРЕНКО – чистой воды практики. Буквально – «чистой воды». Их задача – следить за состоянием акватории, которая должна быть освобождена от мусора и радужной бензиновой пленки. Обсуждаем с ними, в какой степени загрязнены нефтепродуктами реки и каналы Петербурга и как происходит их очистка.
ФОТО Сергея КУЛИКОВА/ИНТЕРПРЕСС
– Случившееся в Норильске наверняка станет главной экологической темой еще не на один год. Ну а нам в Петербурге нужно опасаться чего-то похожего?
СМИРНОВ: – И мы не застрахованы. Разумеется, не в таких масштабах, как это произошло там, где вылилось более 20 тысяч тонн нефтепродуктов. Росприроднадзор оценил ущерб в сумму беспрецедентную – 148 млрд рублей.
В мире уже были похожие ситуации. В 80-х годах прошлого столетия танкер, завозивший нефть на Аляску, сел на мель, получил брешь. Из него в океан вылилось 20 тысяч тонн нефти. И, говорят, последствия ощущаются до сих пор, хотя прошло 40 лет.
Десять лет назад крупная авария произошла в Мексиканском заливе. Там была разгерметизирована нефтедобывающая платформа. В результате – подводная утечка. Никто так и не определил, каков же был ее размер.
В Петербурге масштабы риска, разумеется, не сопоставимы. Но все же по Неве ходит множество грузовых судов. В том числе нефтеналивные танкеры объемом до 5 тысяч тонн. За навигацию – около 700 судов (правда, сейчас из-за пандемии их стало меньше). Это самая большая потенциальная опасность.
Однако в повседневной жизни мы сталкиваемся с иными причинами загрязнений: дожди смывают их с дорог или с территорий промышленных предприятия, ГСМ вытекают из неисправных автомобилей...
БОНДАРЕНКО: – Добавлю еще один источник загрязнения – флот. Нефтепродукты используют все суда. На старых образуются так называемые подсланевые воды – перемешанные с нефтепродуктами. Они скапливаются в трюмах. Все суда обязаны с определенной периодичностью (в зависимости от срока автономного плавания) сдавать эти воды на утилизацию.
Но есть недобросовестные судовладельцы, которым проще слить их в акваторию. Поймать таковых за руку чрезвычайно сложно.
Речные трамвайчики тоже потенциальные загрязнители. Вовсе не потому, что из них втихаря сливают воду с нефтепродуктами. Таково техническое состояние самих судов. Нынешний год это наглядно показал. Навигация у нас была закрыта до 1 июля. Но вот пошли первые суда, и тут же появились сообщения о загрязнении: на Фонтанке, канале Грибоедова.
– А как налажен процесс очистки? Буквально: что за чем происходит, чтобы горожане понимали, о чем идет речь.
СМИРНОВ: – Поступает информация о разливе: от гражданина или от какой-то службы. Мы сразу отправляем на место происшествия экологическую «аварийку» – бригаду ГУП «Пиларн», которая смотрит, что именно случилось. Если это «боевой» вызов, а не липовый, информацию моментально веером: в администрацию района, в Смольный, в природоохранную прокуратуру.
За последние три-четыре года система серьезно усовершенствовалась. Новые возможности связи (те же мессенджеры) сделали передачу данных, в том числе фотофиксации, практически моментальной. С момента прибытия «Пиларна» на место происшествия информация доходит до всех природоохранных ведомств и администрации города в течение 10 минут. А пакет бумажных документов составляем уже потом.
Обычно загрязнения – это небольшие по площади тонкие радужные пленки. Легкие типы нефтепродуктов (бензин, керосин, авиационное топливо) в зависимости от температуры воды и воздуха быстро испаряются на 30 – 40%. Более тяжелые фракции мы собираем. Есть проблема с топочным мазутом. Что успеем, то соберем, но он тяжелый и быстро оседает на дно.
Сообщения о радужных пятнах поступают почти ежедневно – по 300 – 350 звонков в год. Примерно половина – ложные. Люди часто принимают за нефтепродукты слой пыльцы. К примеру, пыльца злаковых – это бело-желтый налет на воде, иногда он похож на жировой слой.
В прибрежной части Курортного района на моей памяти (я работаю в комитете шестой год) никаких эксцессов, связанных с разливом нефтепродуктов, не было. В тех краях нет потенциальных источников. Ну разве что вдоль берега ездят квадроциклы. Но местные жители неоднократно вызывали аварийную бригаду. И всякий раз оказывалось, что причина беспокойства – большое содержание в воде железа. Его высокая концентрация тоже может давать радужный оттенок и пленку, похожую на жировую.
Так что «боевых» выездов у «Пиларна» в год бывает 150 – 170. И в 70% из них бригада обнаруживает крайне незначительное загрязнение: тонкую радужную пленку малой площади.
– Ту самую, которая может сама испариться?
СМИРНОВ: – Да. Мы, правда, обрабатываем это место абсорбентами. Это материалы, которые отчасти способны впитывать нефтепродукты, отчасти разбивать пятно на более мелкие фрагменты. Чаще всего ничего иного делать и не требуется.
Бывает даже что-либо предпринимать просто экономически нецелесообразно. К примеру, горожанка прислала видео, снятое с пешеходного моста через Оккервиль в районе Яблоновского сада. На видео было видно, как из-под воды с периодичностью в несколько минут всплывают радужные пятнышки, проплывают 3 – 4 метра и испаряются. Очевидно же, что на дно попал какой-то предмет, испачканный нефтепродуктами. Скорее всего, банка. Чтобы ее достать, нужны водолазы. Не вызывать же их ради одной банки! Менее чем через полчаса все прекратилось.
Банка, как и другие предметы, пока останется лежать под водой в ожидании, когда подойдет очередь Оккервиля на очистку дна.
– А что происходит, когда все же нужно приложить усилия и убрать пятно?
СМИРНОВ: – Во-первых, локализация разлива, во-вторых, его ликвидация.
Сначала ставим боны. Это заграждения, чтобы пятно не плыло по течению, а оставалось на месте. Если разлив произошел рядом с побережьем, то боны устанавливаем, чтобы не дать пятну попасть на грунт. Чистить берег – более трудоемкий и затратный процесс: придется снимать пропитанный нефтепродуктами слой земли. Используем боны двух видов: простое ограждение и сорбирующее (боны не только ограждают, но и впитывают).
Далее – непосредственно ликвидация. У «Пиларна» два судна-нефтесборщика, которые имеют оборудование для двух способов ликвидации пятна. Один, если совсем просто, как совковая лопата, которая вычерпывает нефтепродукты с поверхности вместе с водой. В смеси ее, как правило, много – до 90%.
Второй способ применяется при разливе вязких нефтепродуктов. К примеру, мазута. Включают агрегат с вращающейся щеткой, на которую мазут буквально наматывается.
Разумеется, все гораздо сложнее того, что я рассказал: используем вакуумные установки, скиммеры различных видов, системы перекачки... В целом, должен сказать, «Пиларн» оснащен хорошо.
– Существует ли химический способ ликвидации загрязнения? Скажем, можно ли засыпать пятно каким-то веществом, чтобы оно растаяло без следа? Или есть какие-то другие способы быстро избавиться от нефтяного загрязнения?
СМИРНОВ: – Химические способы?.. Вряд ли. А вот в природе есть бактерии, которые «питаются» нефтью, медленно-медленно «переваривая» ее. Можно искусственно увеличить их количество в местах концентрации нефтепродуктов на почве. Но для водной поверхности, думаю, этот метод не годится.
Да и на почве мы его применять не планируем. Еще неизвестно, что окажется более вредным – пятно нефтепродуктов или искусственное скопление бактерий, которые его уже «съели».
Вообще должен сказать, что у нас (в смысле в России в целом) подход к ликвидации разливов нефтепродуктов сильно отличается от того, что практикуют в мире. В Скандинавии, скажем, предпочитают оставить то, что вылилось, или (при крупных разливах) выжечь пятно. В США не тушат пожары на нефтерезервуарах. Если уж случилось ЧП, то просто отсекают соседние резервуары, оставив догорать то, что загорелось.
Я, признаться, не могу представить, чтобы у нас кто-то хотя бы заикнулся о том, что надо выжечь разлив нефтепродуктов в Финском заливе или, скажем, в озере Пясино под Норильском. А вот в Норвегии – вполне допустимо.
Так что мы будем собирать. Работать традиционно, физическими методами, совковой лопатой.
– Ну собрали, а дальше что?
СМИРНОВ: – Сначала отправляем в накопитель. У «Пиларна» есть площадка на набережной Макарова. Когда резервуар наполняется, фирма-переработчик, с которой у «Пиларна» заключен договор (сейчас «Комтрейд»), за плату принимает нефтеводяную смесь, загружает в отстойники, извлекает из нее полезные фракции, которые можно использовать в смеси с топочным мазутом, и продает в котельные.
– Это что, у переработчиков двойная выгода? Плата с «Пиларна» за прием собранных нефтепродуктов и с производителей тепловой энергии – за полезные фракции?
БОНДАРЕНКО: – Да. Такова общемировая практика. Приведу пример. Во всех кафе и ресторанах что-то жарят. Использованный фритюр, по закону, является опасным отходом, его необходимо сдать на переработку в специализированную организацию. В России таких технологий нет, поэтому его собирает финская фирма, взимая за это плату. Собранное перевозят в Финляндию, изготавливают топливо и продают его.
– Как насчет того, чтобы сосредоточиться на профилактике, минимизировать разливы? Скажем, запретить «грязным» неисправным судам (в том числе прогулочным корабликам) ходить по рекам и каналам города.
СМИРНОВ: – Как у вас все просто! На самом деле состояние судов не наша компетенция. Не только не комитета, но и не городской власти вообще. Контроль за лицензированием судовых компаний, за периодичностью сдачи ими подсланевых вод и прочих отходов (включая бытовые) – это предметы ведения федеральных структур.
Между федеральной и региональной властями строго поделены не только полномочия, но и сами водные объекты. Все сколько-нибудь крупные реки и озера не наша компетенция. У нас работают различные федеральные ведомства: Росприроднадзор, Росрыболовство, инспекция, надзирающая за флотом, за сдачей судами отходов.
Лишь часть водных объектов в городе «наши». Их вроде бы немало – 472 в перечне, утвержденном распоряжением комитета природопользования. Но это в основном ручьи и пруды без названия. Из значимых объектов: Лопухинский пруд, Пулковское водохранилище, три Кузьминских водохранилища, Сосновка, Ивановка, Красненькая речка, Юнтоловка, Глухарка, Волковка, Дудергофский канал. В прошлом году город забрал себе Обводный канал, Монастырку, Карповку, Фонтанку, Мойку, Лебяжью и Зимнюю канавки, каналы Грибоедова и Крюков, Смоленку...
Вот река Новая – наша, так мы за нее и отвечаем в полной мере: чистим, объясняемся с горожанами, судимся с предполагаемыми загрязнителями.
Но в качестве экологической скорой помощи мы обязаны реагировать на сигналы о загрязнении по всей акватории, кроме Большого порта – там своя экослужба. Ликвидируем последствия разлива нефтепродуктов по всему городу, включая залив за дамбой до линии Ломоносов – Смолячково. Но если это случилось в федеральных водах, то после ликвидации разлива у нас нет полномочий ни искать источник загрязнения, ни даже определять ущерб. Это дело владельца водного объекта. Таково нормативно-правовое регулирование.
БОНДАРЕНКО: – Коротко об определении ущерба. Это очень сложная методика. Причем часто бесполезная, так как небольшое загрязнение быстро уходит и становится просто невозможно определить потери: ни пробы взять, ни концентрацию проверить. Случаев, когда ущерб можно было вычислить, у нас очень мало.
– Как же тогда вы определяете уровень загрязнения, который называется экологической катастрофой?
БОНДАРЕНКО: – В законах такого понятия нет. Это литературное выражение, которое ни о чем не говорит специалисту. Зато есть определение вреда (которое, впрочем, тоже больше похоже на литературное): вред – это деградация экологических систем, комплексное негативное воздействие, которое влечет за собой гибель экосистемы. Ну и как рассчитывать этот вред?
Мало того, в природоохранном законодательстве нет даже критериев, какой ущерб считать существенным, а какой – нет. Между тем в Уголовном кодексе сказано, что при существенном наступает уголовная ответственность...
По нашей практике, если ущерб, определенный нами применительно к нашим водным объектам, составил более 1 млн руб. – мы считаем его существенным.
– И сколько таких случаев было?
СМИРНОВ: – На моей памяти всего два. По одному суд удовлетворил наши требования на 1 млн руб. по фактам сброса загрязненных стоков в Мурзинку. (До того нарушителя _ АО «Экопром» – неоднократно штрафовали за сбросы грязных стоков на 30 – 40 тыс. руб. – Ред.). Точнее говоря, речь в данном случае шла не о сбросе отходов вообще, а о превышении их разрешенного объема.
Второй случай пока под вопросом. Дело касается индивидуального предпринимателя, который слил в Кузьминку 3 – 5 тонн нефтепродуктов. Нечаянно. Это было зимой, так что нефтепродукты попали на лед. Какое-то их количество, конечно, просочилось в воду, но большую часть мы собрали и примерно определили объем и ущерб – около 6 млн руб. Заведено уголовное дело, которое закроют, если ущерб будет оплачен.
– Что же это у вас: за что ни хватишься, ничего нет? Ни возможностей, ни даже законодательной ясности.
СМИРНОВ: – Да, живем в рамках своих полномочий. Из-за чего многим обывателям экологическая работа может показаться крайне скучной...
Вообще же природоохранная деятельность государства – это прежде всего система платежей за негативное влияние на окружающую среду. То есть предприятие имеет право воздействовать на природу, платить за это, и нарушителем в таком случае оно считаться не будет.
Деньги поступают в бюджет. Сборы не имеют целевого характера. То есть не идут напрямую на решение экологических задач. И это хорошо. Я смотрел данные за прошлый год: в Петербурге на природоохранные мероприятия потрачено больше, нежели собрано в качестве платы за негативное воздействие – причем в десятки раз. И именно благодаря бюджетным деньгам мы имеем возможность содержать и нефтесборщики, и дежурную экослужбу.
В регионе
...Балтийско-Арктическое межрегиональное управление Росприроднадзора возбудило административное дело из-за незаконной свалки в устье реки Красненькой. Инспекция выявила на данной территории скопление строительных отходов и кучи грунта.
...Во Всеволожском районе активисты-экологи настаивают на пересмотре проекта благоустройства парка «Песчанка» на Румболовских высотах: требуют сохранить лесопарковую зону в первозданном виде, отказаться от строительства ледовой арены, спортивных зон, скейт-парка и других развлекательных объектов, предусмотренных в проекте.
В стране
...В России с начала года пожары уничтожили 1,2 млн га леса – на четверть меньше, чем за тот же период прошлого года. Произошло больше 9 тыс. лесных пожаров, 80% из них – на Дальнем Востоке. Сейчас самая острая ситуация складывается в Якутии, Красноярском крае и Ханты-Мансийском автономном округе.
...22 июля вступило в силу постановление правительства РФ о введении платы для граждан за посещение особо охраняемых природных территорий (ООПТ) федерального, регионального и местного значения. Платить должен тот, кто не живет в границах самого природного объекта. Размер платы будут устанавливать региональные власти. Но минимум уже определен в постановлении: для федеральных ООПТ – не менее 1% прожиточного минимума РФ, для региональных – не менее 0,5%, для местных – не менее 0,25%. Могут не платить пенсионеры, инвалиды, сироты, многодетные семьи, ветераны войны и боевых действий, участники ВОВ, Герои СССР и РФ.
...Амурские электрические сети зафиксировали рост количества гнезд дальневосточного аиста на опорах ЛЭП: в 2013-м – 2 гнезда, в 2020-м – 50. Поскольку перемещение гнезд запрещено законом, энергетики вынуждены устанавливать птицезащитные устройства: 4,2 тыс. штук до 2024 года. В нынешнем году уже смонтировали 174 устройства.
...На территории национального парка «Бузулукский бор» в Оренбургской области начинается строительство нефтеналивного пункта. Пока, по информации областного правительства, никаких нарушений экологических норм не выявлено. Непосредственно добыча нефти начнется ориентировочно в 2022 году.
...Счетная палата заявила, что в 2019 году Росприроднадзор не смог выполнить план по доходам от экологического сбора. Собрали 2,47 млрд рублей, на 12% меньше запланированного.
В мире
...Ученые из шести стран установили, что частицы плутония, содержавшегося в ядерном топливе разрушенной в 2011 году атомной электростанции «Фукусима-1», до сих пор остаются в окружающей среде. Результаты исследования опубликованы в журнале Science of the Total Environment.
...Правительства Германии и Франции увеличили размеры субсидий на покупку электромобилей до 9 и 7 тыс. евро, соответственно. Благодаря этому некоторые виды электромобилей стали более доступны.
...Испанцы перестарались, готовясь к частичному снятию карантинных ограничений: в городе Саара де лос Атунес решили обезопасить пляж и залили его отбеливателем. Ученые-экологи обвинили испанские власти в уничтожении прибрежной экосистемы. В том числе в том, что пляж покинули гнездящиеся там птицы.
Чем вредны разливы нефтепродуктов для водных объектов?
* Нефтяная пленка не дает воде испаряться и одновременно перекрывает доступ в нее кислорода. Последствия: при большой площади разлива прекращается газообмен, от которого зависит как жизнь в водоеме, так и состояние атмосферы. Гибнет прежде всего планктон, обитающий в верхних слоях воды.
* Часть нефтепродуктов смешивается с водой, превращаясь в эмульсию, не оседающую на дно. Концентрация нефтепродуктов от 16 до 97 мг на литр вызывает острое отравление рыб.
* Многие соединения, на которые распадается осевшая на дно тяжелая фракция нефти, вообще смертельны: нафтеновые кислоты, полиароматические углеводороды.
* Попав на оперение птицы, нефтепродукты лишают его водоотталкивающих и теплоизолирующих свойств. Аналогичны последствия для морских млекопитающих: повреждение жирового слоя, раздражение кожи, глаз и потеря способности к плаванию.
* Более полувека назад ученые обнаружили, что множество видов бактерий способствуют деструкции (разложению) сырой нефти на метан и углекислый газ. Чем больше нефти попадает в Мировой океан, тем быстрее идет процесс его «закисления». Это может привести (и приводит) к радикальным переменам экосистемы.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 130 (6728) от 28.07.2020 под заголовком «Море под пленкой».
Комментарии