Жизнь в пригороде: есть все, кроме работы
Отдаленные пригороды Петербурга, входящие в городскую черту и еще недавно считавшиеся дачными поселками, вовсе не спешат кануть в Лету. Наоборот: население их растет, поделился своими наблюдениями с корреспондентом «СПб ведомостей» Вадимом Кузьмицким исследователь жизни предместий, краевед, издатель Андрей Сыров. По его мнению, поселки растут за счет горожан, оставляющих квартиры в многоэтажках.
Тярлево - тихий уголок на окраине Петербурга, где жизнь сохраняет следы былого, но готова в любой момент воспринять атрибуты будущего. ФОТО Сергея ГРИЦКОВА
- Андрей Анатольевич, в какие предместья, по вашим наблюдениям, «эмигрируют» горожане?
- Такая ситуация, например, в Усть-Ижоре (Колпинский район). Могу еще назвать МО Тярлево (Пушкинский район) и Мартышкино (Петродворцовый район, МО город Ломоносов). Это же касается и населенных пунктов вокруг Петергофа, а также окрестностей Красного Села. На севере подобная ситуация в Лахте, Лисьем Носу, Горской. Это места, куда идет активный приток людей уже в наши дни, таких жителей все больше и больше.
- Откуда, по-вашему, берется этот приток?
- Земля в пределах 20 километров от мегаполиса стоит астрономических денег. Самый распространенный случай - когда кому-то досталась в наследство дача, домик с участком под Петербургом, и этот человек превращает «дачу» в свой собственный современный жилой дом. Сегодня оснастить здание всеми необходимыми коммуникациями для комфортной, «как в городе», жизни - автономной канализацией, водопроводом, постоянным отоплением - не печным - очень больших денег не стоит. До миллиона рублей на это уйдет. На эту сумму можно купить квартиру-студию в Мурине, а можно свой старый дом дооборудовать.
- Возможно ли ждать обратного процесса - исхода местных жителей?
- Массового исхода нет, коренное население сохраняется. В Тярлеве до сих пор остаются многие представители родов, живших там испокон веков. Мы собрали их семейные истории в одной из книг. Но среди коренных жителей есть те, у кого до сих пор печное отопление, все удобства на улице и финансовых возможностей поправить эту ситуацию нет. В таких случаях возможность только одна - продать свою землю и переехать в городскую квартиру.
- Остаются ли в родных краях представители коренных народов?
- Значительную часть населения Тярлева (а также и Мартышкина) до Великой Отечественной войны составляли ингерманландские финны. В годы войны и после их высылали, вернулись немногие. Сегодня в поселке действует филиал финской общественной организации, которая занимается возрождением языка и культуры. Это для людей как память о своих корнях.
- Как, на ваш взгляд, проявляются культурные особенности малых пригородов северной столицы?
- Такие города, как Пушкин, Павловск, Ломоносов, уже к 200-летию Петербурга утратили культурную идентичность малых поселений, превратившись в дворцовые пригороды. В исторических местах сельского типа все видится по-другому. В Мартышкине сохраняются лютеранская церковь и древнее кладбище, при них действует община. Сильная самоорганизация и в Дудергофе - там, кстати, есть не только лютеранская община, но и православная.
В таких местах - как в деревне. Люди могут собираться при церковном доме, общаться. У нас это сложно представить при жизни в большом городе. Все у нас размыто, а у них - нет. Я, например, лично знаком с Арвием Тойвовичем Коркка, старостой деревни Карвала (примыкает к Дудергофу, но находится уже на территории Ленинградской области).
Староста - величина. Он авторитет для местных жителей, причем не только для коренных, но и для вновь приехавших. Вот кто знает у нас управдомов? А раньше их знали все. Людям, живущим в таких маленьких поселках, входящих в черту Петербурга, просто повезло - жить в этом богатом историческом и духовном мире.
- Какие практические соображения побуждают людей переезжать из городской квартиры в пригород?
- Во-первых, люди едут, чтобы жить ближе к природе. Предместья эти не застраиваются многоэтажными домами-коробками. И приобретают вид классических - в западном понимании - пригородных малоэтажных поселков. Большой город туда если и придет, что очень не скоро - не при нас с вами.
А с учетом того, что эти предместья находятся в административных границах Петербурга, в них больше возможностей. И за дорогами следят, и с газом проблемы во многих местах решены, и со снабжением. Даже бутики начали появляться. Хотя и сельпо никуда не делись.
- При этом на работу новоселам приходится ездить в Петербург...
- Вы в корень смотрите, вопрос с работой есть. Кому не хочется ездить в Петербург, тот сидит без работы. В том же Тярлеве - типичный пример малого поселка - возможности крайне ограничены. Это «спальный» район, только одноэтажный. Особенно привязка к городу выражена у молодежи - в пригород они только спать возвращаются. Работать прямо там, ну а где? В магазине да в коммунальной сфере. На почте. В отделении банка. А где еще?
Производственных предприятий там нет, как нет их и в других подобных пригородах. Что, в Левашове есть? Нет. В Мартышкине - так же. Заводов и технопарков нет, офисных центров тоже. Можно, правда, в Ломоносов ездить на работу, но и там рынок труда невелик.
- Людей не останавливает даже перспектива ездить по часу-два «в город» и обратно?
- Она как таковая отсутствует. Возьмем снова Тярлево. Своей остановки электропоездов там нет. Она когда-то была, но ее разрушили в войну, а после не восстановили. Зато там огромное количество автобусных маршрутов, соединяющих поселок как со станцией Павловск, так и с вокзалом Царского Села. Ходят они как по часам, каждые 10 - 15 минут. Это вам не сельская местность. До каждого дома и каждого проулка можно легко добраться. В пушкинско-павловской агломерации весьма доступно и такси, есть несколько местных таксомоторных фирм. Средняя цена вопроса - 100 рублей. Может быть, для пенсионеров это и деньги. Но большая часть активного населения там так и передвигается. До Петербурга из Тярлева часа, наверное, хватит, чтобы доехать. Если на машине, по обычным пробкам. И что самое интересное, примерно столько же выходит, если добираться на общественном транспорте.
- Приусадебным хозяйством петербуржцы у вас занимаются?
- Куда же без него. Это, конечно, не свинки и не коровы. Но у многих плодовые сады. Вы просто по Тярлеву пройдитесь и посмотрите. Там у многих яблони, которым по 40 - 50 лет. Эти сады старые, еще от других владельцев оставшиеся. Там едешь осенью - яблоки гроздьями висят, сами обваливаются.
- Вы любите рассказывать о Тярлеве, недавно даже книгу написали об этом поселке. Сами, однако, живете на другом берегу Финского залива. Почему так и не переехали в Тярлево?
- Я под Выборгом живу, мне достаточно. У меня там по ночам волки воют в окно. И заметьте - удобства не во дворе. Конечно, я бы не отказался быть поближе к городу - на дорогу до работы много времени уходит. Ну уж так сложилось.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 231 (6340) от 11.12.2018 под заголовком «Мартышкино притяжение».
Комментарии