Куда вас перевести? Подведены итоги двадцать пятого конкурса молодых переводчиков
Газета о конкурсе молодых переводчиков Sensum de Sensu рассказывала не раз: он старейший из подобных, его задумали и проводят энтузиасты из Санкт-Петербургского отделения Союза переводчиков России, и, несмотря на название, «прописка» для участия в нем не важна.
ФОТО sarah b on Unsplash
Необязательно даже иметь «корочку» или учиться на переводчика: члены конкурсной комиссии (известные переводчики, представители ведущих вузов) с вниманием относятся и к любителям.
В некоторых языковых разделах конкурса для перевода предлагаются два вида текстов: художественный и технический. На завершившемся Sensum de Sensu выполнить их взялись около 200 человек, и в выполнении обоих видов перевода эксперты отмечают, скажем так, небезынтересные симптомы.
Возьмем перевод технический. Он может и не представлять сложности, но перевести — недостаточно: это же инструкция и, значит, надо озаботиться изучением ГОСТа по оформлению текстовых документов. Но именно это, как показывает очередной сезон, — какая‑то то ли тяжкая, то ли скучная задача для конкурсантов.
Например, в английскую инструкцию по технике безопасности при выполнении малярных работ некоторые внедряли элементы разговорного языка. В немецкой инструкции по обслуживанию батареи, замене масляного фильтра и охлаждающей жидкости путали фрагменты и вольно распоряжалась дефисами и пробелами.
Между тем в общем объеме профессиональных переводов именно технические составляют до 80 %. Просто мы не замечаем, что читаем переведенные инструкции к чему‑либо (хоть к микроволновке, хоть к авто) чаще, чем переведенную литературную классику или новинки.
Художественные переводы тоже показательны. Почти сотня конкурсантов замахнулись на фрагмент рассказа Стивена Кинга, начатого им 30 лет назад и завершенного недавно. Конкурсная комиссия с пониманием смотрит на то, что конкурсанты прибегают к машинному переводу. Во-первых, таковы реалии. Во-вторых, все‑таки важнее последующая редактура.
Как выясняется, искусственный интеллект (которому вообще‑то можно дать задание «используй стиль писателя такого‑то») не справляется.
В переводе идиом, фразовых глаголов барахлит, смысла метафор не догоняет, подтекста не чует. Увы (констатирует комиссия) обладатели естественного интеллекта эти огрехи при редактуре не восполняют.
В номинации In Memoriam, посвященной Джейн Остин (250 лет со дня ее рождения), авторы заданий предложили настоящий аттракцион. Дали фрагменты «Гордости и предубеждения» и известной (даже фильм есть) пародии, принадлежащей Сету Грэму-Смиту: там в поместье Беннетов норовят наведаться зомби. Конкурсантам можно было выбрать любой предложенный фрагмент и перевести его так, чтобы читатель по стилю узнал — остиновский текст или пародийный. Интересно, что большинство выбрали те гордость и предубеждение, которые с зомби. И большинство же прибегли не только к машинному переводу, но и к заимствованиям из уже существующих.
Плагиат вообще‑то довольно редкое явление на этом конкурсе. В таком случае можно констатировать, что в немецком разделе сложилась еще более редкая ситуация. В одном из конкурсных переводов стихотворения Гюнтера Грасса (да, больше известен как романист, но и стихи писал) член комиссии увидел… слегка измененный свой собственный перевод.
Впрочем, в этом сезоне немецкий раздел и его художественная номинация — благополучны: все три места было кому присудить и оказались целых два обладателя поощрительного диплома «Надежда».
«Славянский раздел» (были переводы с польского и чешского), по традиции, обходится без технической номинации. Зато конкурсной комиссии не приходится огорчаться: в художественной номинации были распределены все места и нашлось кого поощрить дипломом «Надежда».
Те, кто состязался в «Романском разделе» и переводил сонет Tuya поэта Х. Диего, «продемонстрировали обнадеживающее владение испанским языком» (цитируем мнение комиссии). Однако ни один обнадеживающий перевод не получил «Надежды», не говоря о призовых местах. А из всех конкурсных переводов с французского «Моей богемы» Артюра Рембо жюри смогло выбрать к подробному рассмотрению лишь два. «К сожалению, авторы остальных работ продемонстрировали абсолютное отсутствие музыкального поэтического «уха», полное непонимание смысла стихотворения и поработали с текстом, создав из него «прозу в столбик» сомнительного содержания», — констатировала комиссия.
Конкурс с каждым годом все больше напоминает ножницы, говорит председатель оргкомитета Павел Брук. Одно лезвие — все возрастающая сложность заданий. Второе — не растущая, скажем так, способность их выполнять. Почему такое может происходить, Павел Семенович подробно объяснял в интервью нашей газете (см. «Разнорабочие с высшим образованием» от 19.11.2024 г.).
Комиссия, видимо, не намерена снижать планку. «Конкурсные задания сложны, не похожи на курсовую работу в вузе, ориентируют конкурсанта на такой перевод документа, который может быть товарным продуктом и будет соответственно оплачен».
Назовем тех, кто получил именно первые места: Изабелла Шиллер, Балтийский федеральный университет им. И. Канта (художественный перевод с французского), Антон Медников, РУДН (художественный перевод с немецкого), Любовь Винокурова, МГУ («Славянский раздел», художественный перевод).
Среди призеров — студенты ГУАП, СПбГУ, Московского государственного лингвистического университета, Ярославского государственного технического университета, Оренбургского федерального университета, Католического университета Парижа, Южно-Уральского госуниверситета.
Читайте также:
Команды шести петербургских вузов вышли в полуфинал международного инженерного чемпионата
Чемпионат «Профессионалы» вышел на межрегиональный этап
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 92 (7914) от 26.05.2025 под заголовком «Куда вас перевести?».
Комментарии