Из корзины редакции: кому сегодня интересны письма читателей ХIХ века?

Отдел рукописей Российской национальной библиотеки объявил об очередной находке: обнаружены неизвестные прежде документы, связанные с издававшейся Иваном Аксаковым газетой «Русь». Сотрудники, изучившие эти материалы, называют их «корзиной редакции»: это то, что по разным причинам либо было отбраковано, либо просто изначально не предназначалось для печати — как, например, послание великой княгини Александры Петровны, адресованное Аксакову, в котором она выражала симпатию писателю и его газете.

Из корзины редакции: кому сегодня интересны письма читателей ХIХ века? | Научный поиск объединяет исследователей разных поколений — как археографа отдела рукописей Леонида Сухорукова (слева) и сотрудника научно-исследовательского отдела книговедения Дмитрия Бадаляна (справа)./ФОТО Александра ДРОЗДОВА

Научный поиск объединяет исследователей разных поколений — как археографа отдела рукописей Леонида Сухорукова (слева) и сотрудника научно-исследовательского отдела книговедения Дмитрия Бадаляна (справа)./ФОТО Александра ДРОЗДОВА

— Архив газеты «Русь» попал в Пуб­личку в середине ХХ века в составе собрания коллекционера и историка Андрея Титова. Как эти материалы оказались у него — неизвестно. Никогда прежде исследователи не изучали этот комплекс документов и даже не подозревали о его существовании. Письма, присланные в редакцию, были аккуратно переплетены и находятся практически в идеальной сохранности, — говорит археограф отдела рукописей Леонид Сухоруков, непосредственно обнаруживший «корзину редакции».

Газету «Русь» Иван Аксаков, один из самых ярких публицистов XIX века, издавал чуть меньше шести лет начиная с осени 1880 года. Сначала она выходила еженедельно, потом два раза в месяц. Газету читали даже при царском дворе. В ней печатались, главным образом, аналитические материалы, новостей — минимум. Среди авторов были философы Николай Данилевский (автор знаменитой книги «Россия и Европа») и Владимир Соловьев, литературный критик Николай Страхов.

Интересно, что когда Аксаков начинал конфликтовать с властью, спрос на газету тут же возрастал. В первые месяцы ее существования тираж расходился так быстро, что приходилось даже делать допечатку. Не случайно один из экземпляров «Руси» в газетном зале РНБ имеет под заглавием надпись крупным шрифтом: «второе издание».

Случалось, газета была на волосок от закрытия. Один раз это было связано с попыткой Аксакова «продвинуть» идею созыва Земского собора: в нем он видел преграду «западным конституциям», которые, по его мнению, вели к революции. Идею писателя лоббировал министр внутренних дел Николай Игнатьев. Увы, в этой борьбе Аксаков проиграл. Противоположная партия во главе с обер-прокурором Синода Константином Победоносцевым добилась дискредитации идеи Земского собора в глазах императора Александра III и отставки Игнатьева…

— Газета «Русь» выходила в Первопрестольной, Аксаков был преданным москвичом, Петербург он не очень любил. Хотя в столице, конечно же, бывал. В доме на Садовой улице, 18, который сегодня является административным корпусом РНБ, в свое время находился Балабинский трактир, и издатель Кожанчиков именно там назначал встречи Аксакову, — поясняет старший научный сотрудник научно-исследовательского отдела книговедения Дмитрий Бадалян.

Три четверти читателей газеты были жителями провинции. Не случайно в «корзине редакции», обнаруженной нынче в РНБ, так много писем либо непосредственно из глубинки, либо от тех, кто приехал оттуда в Петербург и обосновался в столице.

«Крестьянин-самоучка», как он себя назвал, из деревни Ильинка Калужской губернии Максим Карасев, живший в Петербурге в Волховском переулке на Василь­евском острове, обратился к Аксакову «по поводу предстоящего празднования Великого дня освобождения крестьян от крепостной зависимости». Свое письмо он назвал «посильными патриотическими мыслями».

«…От всей души прошу всех бывших крепостных боголюбезных людей, по случаю 25‑летия высокознаменательного дня дорогой свободы нашей, простить всех, видимых и невидимых врагов и недругов наших, которые тем или другим способом мешали и вредили нам», — писал Карасев и добавлял, что в день 25‑летней годовщины отмены крепостного права «мы должны, как христиане, да еще православные, оставить всякую злобу…».

«…Смею думать, что Россия из 19‑го февраля сделает у себя праздник на вечные времена для того, чтобы родители могли передавать детям своим, что от сильного зла Господь освободил народ русский державною рукою возлюб­ленного избранника своего Александра II…» — отмечал калужский крестьянин. Увы, его мечты не сбылись: так и не стал этот праздник, несмотря на неоднократные попытки, красным днем в российском календаре.

Следом за письмом Максима Карасева в «корзине редакции» подшито обращение к Аксакову, подписанное подполковником Эдуардом Блюмом. В своем письме от 10 декабря 1883 года он рассуждал о катастрофическом падении нравов. Поводом стала прочитанная им в газете «Новости» заметка о «чудовищном братоубийстве»: 22‑летний юноша убил своего старшего брата гимнастической гирей. А на следствии заявил, что он «фаталист-философ», который возненавидел всех людей. Первой жертвой его мизантропии стал родной брат…

В «корзину» попала и рукопись, отправленная в редакцию Сергеем Витте, в ту пору еще не премьер-министром, а начальником службы эксплуатации в администрации Общества Юго-Западных железных дорог.

— Видимо, это была вторая статья, которую он прислал в газету. Первую Аксаков напечатал, а вторую забраковал и вместо нее заказал публикацию на ту же тему другому автору. Речь шла о том, как обеспечить курс рубля, необходимый для экономической безопасности России, — отмечает Бадалян.

Так и не была опубликована присланная в газету статья филолога-слависта Петра Бессонова. По сути, она представляла собой его речь на заседании Общества любителей российской словесности, посвященную устному творчеству духоборов. Напечатать ее было невозможно: духоборы считались сектантами, распространять их воззрения запрещалось…

— Славянофильское наследие Ивана Аксакова сегодня весьма актуально, — считает Бадалян. — Философ Николай Бердяев еще в начале ХХ века сказал, что именно со славянофильства начинается наше национальное самосознание… И то, что мы теперь постоянно произносим слова «национальные интересы», «национальное сознание», — в этом немалая заслуга Аксакова. Он едва ли не первым использовал эти понятия. Но потребовались десятилетия, чтобы общество привыкло мыслить и оперировать подобными категориями.


#РНБ #архив #письма

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 215 (7544) от 15.11.2023 под заголовком «Из корзины редакции».


Комментарии