Беспокойный «Монрепо»

«Снять негатив поможет открытость» - фраза одного из участников заседания Совета по ландшафтной архитектуре, посвященного реставрации музея-заповедника «Парк «Монрепо» («Мой покой»), стала лейтмотивом трехчасовой эмоциональной встречи с участием авторов проекта, экспертов и заинтересованной общественности.

ФОТО Юрия БЕЛИНСКОГО/ТАСС

Фон, на котором заповедник встречает свое 30-летие, действительно спокойным не назовешь. Когда из 7,6 тысячи деревьев в парке вырублено или будет вырублено в процессе ландшафтных и санитарных рубок 2,5 тысячи, граждане вправе задавать разные вопросы.

Ответы на некоторые попытались дать Елена Штиглиц, ландшафтный архитектор, один из авторов проекта реставрации парка, и Алексей Лодыгин, ежедневно ведущий авторский надзор на объекте. Для начала они предъявили видеозапись от апреля 2013 года, когда в «Монрепо» выезжали ведущие ландшафтные архитекторы из Петербурга и других городов.

Тогда были приняты рекомендации, которые в итоге легли в основу проекта реставрации парка, в частности, речь шла о вырубке черной ольхи, кленов, берез, о новых посадках лип, о разборке с последующим воссозданием земляных дамб... Работа над проектом заняла около трех лет, только список названий 210 томов занимает 11 страниц. Авторы проекта проанализировали все известные на сегодня исторические документы и планы усадьбы «Монрепо», провели оценку того, какие рубки требуются для воссоздания нескольких десятков видовых точек в парке, 90% которых сейчас утрачены.

Не все мечты архитекторов попали в проект, из десятка малых архитектурных форм будут отреставрированы только источник «Нарцисс» и главные ворота. Не удалось «пробить» финансирование воссоздания павильона «Мариентурм», башни «Бельвю», павильона «Паульштайн».

Проект, предполагающий реставрацию парка на середину XIX века, прошел все необходимые виды экспертиз, стоимость работ оценена в 2 млрд рублей, часть средств предоставил Всемирный банк. Заказчиком является ФИСП - Фонд инвестиционно-строительных проектов Петербурга, генеральным подрядчиком по конкурсу выбрана компания «Возрождение».

Лодыгин пояснил, что тяжелая гусеничная техника будет использоваться только зимой, когда грунт замерз, а высота снега составляет в парке 20 - 40 см, липы пересаживаются экскаваторами из-за большого размера корневого кома, засохшие ели будут спилены промышленными альпинистами вручную, чтобы не повреждать соседние деревья.

«Но скелетные ветви дубов уже повреждены при рубках, - заметил Андрей Рейман, председатель совета. - Все работы, идут, наверное, по реставрационным расценкам, это не лесоповал, они должны производиться вручную». Он говорил и о том, что необязательно было уничтожать, например, самосевные клены, если они создавали ландшафтные композиции, ведь новые возникнут лет через сто.

Был у Реймана и более серьезный вопрос: как могла быть проведена и утверждена историко-культурная экспертиза проекта реставрации «Монрепо», если в тот момент не были утверждены предметы охраны парка?.. Как муниципальные власти Выборга могли выдать разрешение на вырубки деревьев в парке, который является собственностью Ленинградской области и объектом культурного наследия федерального значения? - спрашивали другие участники обсуждения. Вопросы повисли в воздухе - на заседание совета не пришли ни представители властей, ни представители заказчика.

Члены совета говорили о том, что реставрация «Монрепо» - очередной пример закрытости от профессиональной общественности. Если бы проект реставрации обсуждался еще на стадии его подготовки, то можно было бы избежать многих проблем и подозрений. Елена Штиглиц привела редкий пример: сейчас она готовит проект реставрации парка усадьбы Штиглица в Ивангороде. Открытость дает возможность не только обсудить с профессионалами все детали, граждане приносят сохранившиеся у них документальные материалы, которые помогают проектировщикам.

Совет по ландшафтной архитектуре намерен обратиться к «держателям» проектной документации с предложением предоставить ее для ознакомления. Другое предложение - создать научно-методический совет парка «Монрепо» для обсуждения всех деталей реставрационных работ. Такие советы успешно работают в музеях-заповедниках Петербурга.