Энгельс и Маркс: живы ли их учения в XXI веке?

Современные экономисты - и теоретики, и практики - учились политэкономии на трудах Маркса и Энгельса. В этом году, кстати, мы отмечаем 200-летие со дня рождения Карла Маркса, и сам по себе напрашивается вопрос: живо ли учение Маркса и Энгельса? На него мы попросили ответить доктора исторических наук профессора Санкт-Петербургского государственного электротехнического университета Владимира КАЛАШНИКОВА.

Фото Anna Stowe LOOP IMAGES-UIG/ТАСС

- Владимир Валерьянович, некоторые ответили бы на этот вопрос однозначно: «Конечно, живо». Но востребовано ли учение Маркса и Энгельса в XXI веке?

- Здесь надо уточнить, что мы понимаем под экономическим учением классиков марксизма. Я понимаю под ним общую теорию экономического развития человеческого общества, которая является составной частью созданной ими общей теории истории. Ее принято называть историческим материализмом.

Из всей совокупности общественных отношений Маркс в качестве основных выделил производственные - те, в которые люди вступают в процессе производства и распределения общественного продукта. Эти отношения были определены им как базис общества, который в общем и целом определяет формирование таких элементов надстройки, как право, государство, идеология и т. п.

Маркс показал, что производственные отношения в свою очередь определяются уровнем развития производительных сил, то есть уровнем развития человека как производителя и уровнем развития средств производства.

Но Маркс был не просто ученый, он был революционер - автор «Манифеста Коммунистической партии». Поэтому буржуазное общество не могло и не признает верность его теории. Один из приемов критики - представить марксизм вульгарным экономическим детерминизмом: якобы Маркс был настолько примитивен, что все выводил из экономики и не понимал значения других факторов общественного развития.

Второй прием - ухватиться за какую-то конкретную оценку, данную Марксом применительно к той или иной ситуации и на основе того материала, которым он располагал, и объявить эту оценку ошибочной. У Маркса действительно можно найти много спорных и даже ошибочных положений, но они не затрагивают основные идеи его теории. Третий прием - объявить марксизм важным учением прошлого столетия: мол, для XIX века он был в целом верным, но уже в XX веке устарел.

- Однако левые и левоцентристские политические партии становятся все популярнее и в Европе, и в Латинской Америке. Выходит, вопрос был излишним?

- Тезис об устарелости теории Маркса опровергается личным опытом граждан современной России. После 1991 года в РФ были изменены производственные отношения: вместо государственной и колхозно-кооперативной форм собственности на средства производства стала доминировать частная. Изменился и принцип распределения: главным стал принцип распределения по капиталу.

Сразу изменилась социальная структура общества. Если в РСФСР значительную часть населения составлял средний класс, а уровень доходов 10% самых богатых был всего в 4 раза выше уровня 10% самых бедных, то за каких-то три-четыре года средний класс сузился до 30 - 40%, а доходы 10% богатых в 15 раз стали превышать доходы 10% бедных. Это официальная и далеко не полная статистика.

Новый базис повлек за собой формирование новой надстройки: права, морали, культуры. Изменилось все. Сравните советские фильмы и постсоветские. Коммерциализация искусства, спорта, образования, здравоохранения общепризнанна. А каковы ее причины? Они тоже всем понятны.

На мой взгляд, все крупные ученые прекрасно понимают верность основных положений теории Маркса. В разных странах ученые говорят об этом с разной степенью откровенности. И уровень откровенности отражает уровень академической свободы. В Европе она выше, чем в США. В современной России многие критики Маркса меня просто поражают своим, мягко скажем, апломбом.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 215 (6324) от 19.11.2018.