Во что одеть поколение Z
Если вы не так давно заходили в обычный городской детский магазин, то согласитесь, что сейчас на этом рынке предложение более чем обширное. Желающему найти в торговой точке определенную вещь придется буквально протискиваться сквозь полки: все увешано платьицами, ползунками, курточками, обувью и пр. До девальвации рубля множество этих товаров были иностранными, но после скачка курса валют немало зарубежных производителей ушли с рынка. Российские, в том числе петербургские, фабрики воспользовались ситуацией и увеличили пошив детской и подростковой одежды. Процесс этот, однако, идет не без проблем.
Иллюстрация Maryna-Kilchytska/shutterstock.com
Свитер для фаната «Звездных войн»
В небольшой комнате стоит широкий стол с компьютером, на стенах развешаны лекала, а на подоконнике лежат готовые изделия. Розовый вязаный свитер в руках конструктора трикотажного производства Ирины Чуйковой сделан специально для известной торговой сети. На этом опытном образце бусины пришиты вручную, в серийных же изделиях такие украшения будет прибивать специальный автомат. Рядом на манекене - свитер с изображением героя фильма «Звездные войны», специальный заказ для компании Disney.
Все это дизайн-бюро петербургской компании «Эколайф». Компания за год вяжет 200 тыс. единиц трикотажных изделий для детей от 2 до 14 лет. Лекала для современной одежды делают, как детали корпуса космического корабля - в специальной компьютерной программе.
«Раньше мы все работали вручную, а теперь на компьютере. Это существенно ускоряет процесс, хотя привыкнуть к такому новшеству в свое время было довольно сложно. Сначала я боялась этой программы, но быстро все освоила. И сейчас своей работы без такой помощи я просто не представляю», - вспоминает Ирина.
Выпускница техникума легкой промышленности, моделирования и конструирования (ныне - колледж), она попала в Ленинградский дом моделей трикотажных изделий. Это место славилось своими специалистами на весь Северо-Запад. Трикотаж так увлек молодую Ирину, что она пошла учиться дальше и получила вторую специальность - технолог трикотажного производства.
На одном языке с машиной
Сам трикотаж вяжут японские вязальные машины. «Они могут связать все что угодно», - уверяет Ирина Чуйкова. Что именно вязать, машине «говорит» особый специалист - дессинатор. Это программист вязального и вышивального оборудования, который сначала создает рисунок в особой программе, а потом передает его на станок с помощью обычной флешки. То есть этот человек переводит идею дизайнера на язык, понятный машине.
«Таких специалистов в стране практически нет. В легпроме вообще кадров почти не осталось. Поэтому наши сотрудники на вес золота. Единственный путь как-то развиваться - это выращивать свои кадры», - рассказывает Татьяна Затравина, генеральный директор компании. На столе перед ней - различные образцы трикотажных тканей. Здешние вязальщицы, кеттельщицы (швеи узкого профиля, которые работают с трикотажным материалом. - Прим. ред.) - это женщины, как правило, получившие профильное образование в советские годы.
Молодых на такую работу зазвать очень сложно. А иметь дело с детским трикотажем трудней вдвойне, поскольку к нему предъявляются более жесткие требования: этот материал должен быть из натурального сырья, хорошо садиться по фигуре и обладать многими другими качествами.
От прилавка к станку
Сегодня в петербургской компании работают около 90 человек, треть из которых заняты в производстве. Фабрика существует с 2006 года, но она не всегда была производственной. Изначально занималась продажами - выступала дистрибьютором некоторых российских производств, в частности трикотажа из Кимров (Тверская область). Петербургская компания выставляла детский ассортимент этих фабрик в крупнейшие федеральные сети.
«Тогда на волне экономического подъема страны это направление было очень востребовано. Но уже к 2010 году посредникам жить в такой системе стало тяжело. Потому что у всех федеральных сетей существовало два основных вектора развития: это либо собственная торговая марка, либо непосредственно контракты с производителями. В итоге сети ставили более жесткие условия, а производители повышали цены. А мне, как маме и как женщине, всегда хотелось что-то делать самостоятельно. И вот наступило подходящее время», - вспоминает Татьяна.
К тому моменту компания накопила достаточно оборотных средств для закупки оборудования, и в 2011 году в Петербурге появилось дизайн-бюро, где стали разрабатывать коллекции детской одежды. Сейчас здесь работает производство вязаного трикотажа, а изделия из кроеного трикотажа отшиваются в Узбекистане. На эту категорию товара приходится до 90% товарооборота компании.
Разработанные в Петербурге модели расходятся через интернет-магазины по всей России, а также поставляются в Белоруссию и Казахстан. Интерес к продукции проявляют Армения и Азербайджан. Сегодня у компании заказов и собственных средств достаточно для расширения производства.
Исаакий не всем мил
Развитие производственной базы в Узбекистане было выгодным, пока рубль оставался дорогим (контракты были номинированы в долларах). После «оздоровительной девальвации рубля» сложились благоприятные условия для открытия собственного большого производства в Петербурге.
«Мы исходили из того, что вязаный трикотаж может быть дополнением к нашим молодежным коллекциям. Кроме того, мы можем использовать российское сырье», - продолжает Татьяна Затравина. Сегодня почти весь полушерстяной трикотаж, с которым работает компания, отечественный, хотя бывают поставки и из Белоруссии. А вот хлопок с добавлением акрила идет из Узбекистана или Турции.
Кстати, в Узбекистане сейчас по-прежнему отшиваются и чисто петербургские коллекции для новорожденных - кофточки, распашонки и штанишки с видами северной столицы. Среди обилия детской одежды комбинезоны с изображением Дома книги, Исаакиевского собора и Стрелки Васильевского острова смотрятся очень эффектно.
Как ни странно, ажиотажа у торговых сетей эта коллекция не вызвала. «Многим покупателям идея нравится, но она не находит отклика у дистрибьютора, потому что этот товар очень сложно донести до полок», - объясняет Затравина. Конечно, сами петербуржцы будут только рады одеть в такую одежду своих детей. Но, оказывается, московские магазины относятся к этой идее прохладнее, равно как и другие регионы. Продавцам трудно спрогнозировать, насколько популярен будет этот товар у конечного потребителя за пределами северной столицы.
«Дети из так называемого поколения Z, для которых мы сейчас работаем, очень интересные. Им хочется одеваться как-то по-особенному. Сегодня при таком обилии предложения просто одежду продать уже очень сложно. Лучше продается эмоция. Нередко российского производителя корят за то, что он хочет, чтобы его продукцию покупали массово, не задумываясь при этом особенно о дизайне и качестве. В нынешних условиях такая позиция проигрышная», - уверена Татьяна Затравина.
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 175 (5792) от 21.09.2016.
Комментарии