ФОТО Sergey Nivens/shutterstock.com

В России опять шумиха вокруг гречки. По данным Росстата, с 1 по 17 ноября цены на нее выросли на 27%. Люди, пережившие на своем веку смену экономических формаций в стране, знают: гречка дорожает — трудные времена не за горами. Вот и на высшем государственном уровне уже поговаривают, не распечатать ли запасы стратегической крупы из Росрезерва. Петербургские власти не отстают со своими инициативами: хоть гречиха и не растет в северной столице, зато у нас создан специальный орган по контролю за ценами в сетевых магазинах. Не беда, что центральные офисы ритейлеров в Москве и вопросы с их собственниками могут решаться только на другом уровне. Не беда, что мы уже двадцать с лишним лет живем в условиях рынка и никакая продразверстка уже не повторится. Главное для чиновников — оседлать «крупяного» коняи показать народу заботу о нем.

Греча капитализма

Тяга решить проблемы рынка кавалерийскими наскоками чиновников проявилась с начала лета, когда обострилась внешнеэкономическая ситуация и Россия ввела торговое эмбарго. Тогда городские власти пытались доказать, что административными методами можно сдержать рост цен и компенсировать исчезающие с прилавков импортные продукты.

Инструментарий был скромен: попытаться заставить ритейлеров снизить или полностью отказаться от торговой наценки и приказать срочно заставить сети найти хороших отечественных производителей. И то и другое — без компенсаций из бюджета (и без того дефицит).

Первое — отказ магазинов от торговой наценки — абсурд с экономической точки зрения. Ведь эта накрутка еще не означает прибыли владельца сети, которую ему «заносят» в кабинет. За счет торговой наценки оплачивается труд продавцов, оборудование, свет-вода-канализация и аренда помещения или земли. По высоким ставкам — для торговли льгот нет (если не брать некоторые «персональные» случаи). Кстати, от рентных поборов с торговых предприятий городская власть отказываться и не планировала.

Второй инструмент — заставить найти правильных поставщиков — сработает только при условии, что таких производителей создаст сам город за свой счет. Построит цеха, закупит оборудование, обучит персонал. Но у чиновников желания заниматься этим нет. Впрочем, ритейлеры и мелкие торговцы сами гораздо быстрее и без помощи государства нашли, чем заполнить витрины своих магазинов.

Без палочек-выручалочек

В прошлом «Индексе недели» мы говорили о необходимости мобилизации рыночной экономики России в преддверии сложных времен. Но что же делает городская власть? Обдумывает, как повысить налоги, упразднить налоговые льготы и раздуть бюджет, записав в него как можно больше расходов.

Бюджетно-финансовый комитет петербургского парламента согласился с предложением губернатора увеличить дефицит городского бюджета в следующем году на 5 миллиардов — до 54,9 млрд руб. Доходы северной столицы в 2015 году решено увеличить на 11,4 миллиарда, расходы — на 16,4 млрд руб.

Напомним, что в следующем году весь дефицит петербургского бюджета придется покрыть заимствованиями на финансовом рынке. То есть брать в долг у отечественных банков (западный рынок капитала стал для нас проблематичен). Палочки-выручалочки прошлых лет (неиспользованные остатки на счетах комитетов и ГУПов, федеральные вливания и неожиданный рост налоговых поступлений из-за переоценки валютных активов сырьевиков) в 2015-м Петербургу не помогут.

Итак, раньше мы хотели взять в долг 49 миллиардов, что тоже немаленькая сумма, а теперь — уже почти 55 миллиардов. Хорошая, однако, мобилизация выходит.

Чтобы повысить налоговые поступления, надо иметь больше хозяйствующих субъектов — предприятий и предпринимателей. Однако несмолкающие в кулуарах городской власти разговоры о введении разнообразных сборов с бизнеса не стимулируют предпринимателей работать лучше, на перспективу. Каково «индивидуалу» читать, что с него за патент могут брать по 600 тысяч рублей в год — притом что его бизнес в сфере ремонта обуви не обеспечивает такого оборота.

Хорошо еще федералы вовремя одумались, и новые поправки в Налоговый кодекс предусматривают возможность дополнительного обложения не 22, а только двух видов деятельности — розничной и оптовой торговли. Но расслабляться петербургскому бизнесу рано: право установить данный вид сбора получат власти трех городов — субъектов Федерации: Москвы, Петербурга и Севастополя.

Эти города-регионы определят и конкретные ставки, которые не должны превышать одну пятидесятую от цены за патент сроком действия три месяца. В Петербурге он стоит 29,3 тыс. рублей, то есть максимальная величина сбора достигнет 585 рублей с 1 кв. м. Индивидуальные предприниматели, работающие на основании патента, от уплаты сборов, слава богу, освобождены. Равно как и покупатели — от налога с продаж, который вводиться не будет. Пока.

Время на раздумье

Розничная торговля издревле была любимым объектом для дополнительного налогообложения. В 1990-х за счет ларьков жили петербургские муниципалы, теперь же за счет магазинов власть региональная — городская — хочет поправить дела. Тем временем, по данным Петростата, в январе — сентябре оборот предприятий оптовой торговли упал в Петербурге на 3,7%, а розничной — на 0,2%. И это уже тенденция, так что в следующем году люди за прилавком уже не смогут быть палочкой-выручалочкой для бюджета северной столицы.

Любопытно, что еще недавно петербургские власти разрабатывали систему поддержки малого, среднего и крупного бизнеса. До сих пор жива идея открыть в городе технопарки — например, для легкой промышленности, хотя сами игроки этого рынка в подобную инициативу верят мало.

Получается, что Петербург — второй по величине город в стране, аккумулирующий один из пяти крупнейших в России бюджетов, — проводит весьма противоречивую экономическую политику. С одной стороны, декларируется поддержка частной инициативе, с другой — любое начинание тут же облагается новыми податями и тонет в указаниях сверху.

Долго ли так может продолжаться? Приведем весьма аргументированную экспертную оценку президента Института современного развития (ИНСОР) Игоря Юргенса: «Нас может хватить на 2 года без крупных потрясений. Потому что вывод денег из России в этом году — это около 200 миллиардов долларов. У нас еще есть в запасе 450 миллиардов (инвестиционного капитала в сфере бизнеса. — Прим. ред.). Получается 2 — 2,5 года».

Что ж, есть время оседлать коня...