Как корабль назовешь...
На фоне стремительной модернизации матчасти российской армии как снег на голову свалилось на петербургских промышленников известие о возможном сокращении оборонных заказов верфям и заводам северной столицы. Анализ причин этого - тема отдельного разговора, сегодня поговорим о том, какая судьба ждет производственные мощности, в которые государство вложило свыше 3 триллионов рублей. Эта сумма, конечно, в общероссийском масштабе. В прошлом году глава государства на встрече с членами правительства призвал добиться того, чтобы высвобождающиеся высококлассные мощности эффективно работали.
Иллюстрация ronstik/shutterstock.com
Вариант альфа: диверсификация
К этой масштабной проблеме немедленно подключились петербургские власти - как законодательная, так и исполнительная. Каждая из них внесла в ранее безымянное дело свою лепту. А именно: чиновники предложили именовать перевод заводов и верфей на гражданку конверсией, а депутаты - диверсификацией. В этой, на первый взгляд, кажущейся игре слов кроется концептуальное разногласие.
В конце февраля члены постоянной комиссии по промышленности, экономике и предпринимательству Законодательного собрания северной столицы приняли решение по итогам заседания на тему «О проблемах диверсификации предприятий оборонно-промышленного комплекса Санкт-Петербурга». Позиция по терминологии, таким образом, была четко заявлена.
Диверсификация, по мнению народных избранников, это некий комплекс мер, которые позволят загрузить мощности петербургских заводов какой-нибудь наукоемкой продукцией. А чем еще, ведь наш город, как теперь принято говорить, квинтэссенция знаний, умений и компетенций. Почему бы не поставить на конвейер выпуск компьютерных томографов, аппаратов МРТ, наукоемких лабораторных приборов.
Дальше - больше: несмотря на импортозамещение, петербуржцы до сих пор ездят на заграничных автомобилях и электричках. Не беда, что их собирают на отечественных предприятиях, но они сконцентрированы на Урале, а не в наших краях. Вот, собственно, и плацдарм для рыночного наступления петербургских производителей. Вот она, истинная диверсификация.
Финальной нотой заседания комиссии стала выработка лозунга-миссии описываемого нами процесса: диверсификация без конверсии быть может, а конверсия без диверсификации - нет.
Вариант бета: конверсия
Смольнинский Совет по конверсии оборонных предприятий взялся за дело без лишнего славословия. Уже на первом заседании 16 марта совет рассмотрел инвестиционный проект АО «ЛМЗ им. К. Либкнехта» по производству и изготовлению запорно-фитинговой арматуры, а также проект по диверсификации производства ЗАО «Завод «Универсалмаш».
О первом проекте мы вкратце уже рассказывали нашим читателям. Напомним, что завод на Чугунной улице, соседствующий с легендарным ЛОМО, в советское время выпускал в основном артиллерийские снаряды. С приходом рынка оборонный заказ сократился, а частный - в форме заявок от газовиков, энергетиков, строителей и машиностроителей - вырос.
Еще до объявления политики диверсификации и конверсии (данный факт важен в контексте этого материала) предприятие переориентировало часть мощностей на выпуск гражданской продукции. О конверсии как таковой заводчане не говорили - в отличие, кстати, от диверсификации производства. Так что один-ноль в пользу Заксобрания.
У термина «конверсия» в России остался неприятный «душок». Все помнят, как в годы перестройки научно-производственные объединения Петербурга и Ленобласти сокращали штаты под флагом этой самой конверсии. Судьба ее напоминала фонтан из одноименного фильма Юрия Мамина: тек себе ручеек в пустыне, пришли веселые шабашники, взорвали источник, искупались в фонтане, а через миг ручеек иссяк.
В конце 1980-х конверсия, при всех ее изъянах, быстро насытила пустые полки хозяйственных магазинов СССР пусть неказистой, но надежной и простой бытовой техникой. Пылесосы, кухонные комбайны, телевизоры, радиоприемники радовали не избалованных заграничными «грюндиками» советских граждан. У многих петербуржцев до сих пор в кухонном арсенале мясорубка с логотипом «КЗ» - «Кировский завод».
Эра конверсии окончилась в одночасье: с указом первого президента РФ о свободной торговле в Россию хлынул поток относительно дешевого импорта, на фоне которого произведения советского заводского искусства поблекли. А упрощение правил ввоза заграничного ширпотреба и вовсе добило массовое отечественное производство всех вышеперечисленных объектов потребления.
Что отличает конверсию 1980-х от ее возможной реплики в наши дни? Рынок. В годы перестройки хватали все, что не было привязано к прилавку (это относится не только к магазинам, но и к оптовому рынку), а ныне выход к покупателю встанет промышленникам в копеечку. Маркетинг и продвижение нового товара обходятся зачастую дороже оборудования, на котором сей товар сделан.
Вариант гамма: смена технологий
В наши дни, прежде чем мечтать о запуске линий по выпуску «синхрофазотронов», нужно просчитать бизнес-план целиком и выявить в нем узкие места. Самое узкое - устаревшие технологии, с которыми выводить на рынок современную продукцию бессмысленно: она будет дороже импортных аналогов как в производстве, так и в эксплуатации.
Пример тому мы приводили не раз: запоздалый перевод верфей на сборку судов крупноблочным способом. По такой технологии глобальные индустриальные корпорации строят все - от круизных лайнеров до газовозов, от авианосцев до ледоколов-снабженцев.
Второй изъян: из-за отсутствия инвестиционных ресурсов (своих денег недостаточно, а банковские кредиты «кусаются») наши производства затягивают переход от опытных партий станков, машин или электроники к конвейерной сборке. Чтобы преодолеть «детские болезни», нужен какой-то мощный толчок. По-другому это еще называют промышленной революцией (мы станем свидетелями уже четвертой).
Однажды - аккурат перед началом Великой Отечественной войны - на другом конце планеты промышленник по фамилии Кайзер решил отказаться на своих верфях от заклепок в пользу сварки. Его поднял на смех весь капиталистический бомонд. В 1941 году инженеры еще не верили в сварку в судостроении.
Генри Кайзер не верил консерваторам и подписал контракт с военным ведомством на постройку серии океанских транспортов. Так в историю Второй мировой войны вошли суда «Либерти» и союзные конвои. В ноябре 1942 года на верфи Кайзера судно данного типа было спущено на воду спустя 4 дня, 15 часов и 29 минут после закладки. В среднем на постройку одного сварного «Либерти» уходило до 42 суток. После войны о заклепках в судостроении забыли навсегда.
На наших производствах, к сожалению, «заклепки» в сознании менеджеров остаются и по сей день.
Комментарии