Игра на вилке
Решение британцев выйти из Евросоюза – а этому шагу придумали броское словечко «брекзит» (brexit) – может изменить сложившуюся фискальную систему. Чтобы нивелировать экономические последствия от «бегства из ЕС», Великобритания анонсировала многообещающую налоговую реформу. Ее сердцевиной станет снижение корпоративного подоходного налога (в России он называется налогом на прибыль предприятий и организаций) с нынешних 20% до 15%. Это заставит и другие страны Старого Света в гонке за инвесторами и банками начать рекламную акцию «переезжайте к нам – у нас налоги меньше». И это притом что далеко не все государства Западной Европы могут себе позволить «игру на вилке» налоговых ставок.
Иллюстрация ronstik/shutterstock.com
Альбион напустил туману
Вообще-то англичане еще до «брекзита» начали снижать ставку корпоративного подоходного налога. Еще недавно британские фирмы платили 30% от своей прибыли, потом – 20%, и вот теперь заявлена возможность последнего снижения – до 15%.
Средняя по миру ставка этого налога держится на уровне 25%. В России она составляет 20% (кроме исключений, когда используется пониженный процент), в Германии – 29,8, во Франции – 33, в Ирландии – 12,5%.
Корпоративный подоходный налог во многом определяет привлекательность той или иной страны для инвесторов, которым не все равно, сколько денег останется у них в кармане или пойдет на развитие бизнеса. Так, некогда малозаметная по экономическому весу Ирландия благодаря своему низкому «подоходнику» привлекла к себе штаб-квартиры таких глобальных корпораций, как Apple, Google и Pfizer.
Видя, как компании с миллиардными активами готовятся к переезду, оживились европейские конкуренты Лондона. Больше всего шансов усилить роль финансовой столицы Старого Света после «брекзита» у Парижа, который не первое столетие считается городом мира, законодателем моды и центром культурной и тусовочной жизни.
Но вот беда: чтобы сыграть на вилке налоговых ставок, французской столице надо провести артподготовку: снизить административные барьеры для действующего бизнеса и новых инвесторов, найти баланс интересов работников и работодателей, изменив трудовое законодательство. Наконец – систематизировать подход к мигрантам и «социальным элементам» (тем, кто живет на пособия). И только после этого попытаться вдвое срезать ставку корпоративного «подоходника».
Тем временем на роль финансовой столицы Старого Света претендует денежный центр ЕС немецкий Франкфурт, где уже расквартирован Европейский центробанк. Германия – экономический локомотив Западной Европы, страна с развитой промышленностью, умудряющаяся не только покупать, но и продавать Китаю сложную технику и оборудование. Немецкий валовой внутренний продукт (ВВП) все еще превышает российский, даже если считать по паритету покупательной способности валют. По данным МВФ за 2015 год, это 3,8 триллиона и 3,7 трлн долларов, соответственно.
Уйдя от ставки
Лондон по-прежнему останется финансовым центром Евросоюза, и вот почему.
Во-первых, одной лишь вилкой налоговых ставок крупный бизнес не заманить. Как мы уже отметили, важны детали деловой практики в той или иной стране. У Великобритании есть важный конек – своя правовая система, которую позаимствовали американцы, канадцы, гонконгцы и жители ряда других стран. Не случайно свои бизнес-споры корпорации предпочитают разбирать в рамках английского – прецедентного – права. Даже если эти суды третейские, арбитражные.
Во-вторых, британский бизнес охватил весь мир – во многом благодаря исторической роли «империи, где никогда не заходит Солнце». Викторианские реалии ушли в прошлое, но традиция осталась. Сейчас в Британское Содружество Наций входят 18 стран (включая сам туманный Альбион), в которых проживают треть мирового населения (за это спасибо Индии). Во всех странах этого союза действуют схожие правила игры, поэтому предприниматель из ЮАР легко освоится в Канаде.
В-третьих, важна стабильность финансовой и налоговой систем, гарантия сохранности инвестиций. По этому пункту конкуренцию Соединенному Королевству могут составить, пожалуй, только Швейцария и Люксембург. Но экономический вес этих стран ниже английского: ВВП Великобритании за прошлый год достиг 2,7 трлн долларов, а двух вышеуказанных государств – 482 миллиарда и 56 млрд долларов, соответственно.
По гонконгскому пути
Зададимся вопросом: неужели целью голосования за выход Великобритании из Евросоюза была реформа английской налоговой системы? Вряд ли это можно объяснить и попыткой перетянуть «корпоративное одеяло» у соседок по Европе на себя. Как говорится, все основное уже поделено, и шансов изменить капиталистическую карту Старого Света у Соединенного Королевства немного.
А вот поиграть на интересах новых игроков вполне возможно. В конце прошлого года Китай объявил о намерениях вдвое нарастить инвестиции в 16 европейских стран, а также повысить торговлю со Старым Светом, которая сейчас находится на непростительно низком уровне 45,5 млрд долларов в год. Для сравнения: товарооборот России и КНР в 2014 году составлял около 100 миллиардов, а в 2015-м из-за осложнения внешнеэкономической ситуации сократился до 70 млрд долларов.
Стремление Поднебесной усилить экономическую экспансию в Старый Свет можно было бы назвать явлением тривиальным, если б не одно «но»: китайцы делают упор на бизнес-дружбу с Восточной, а не с Западной Европой. В этом – истинный смысл внешнеэкономической политики КНР: зайти в страны, где не все построено, не всем дана работа. А главное – нет возможности играть на равных с соседями по Европе. И вот тут на бизнес-сцену выходят китайцы со своим экономическим поясом Шелкового пути.
Однако на этом великом пути расчетливые китайцы могут столкнуться с рядом специфических проблем. Например, с неясными правилами игры, лакунами в законодательстве и коррупцией в ряде восточноевропейских государств. Да и сохранность инвестиций там – под большим вопросом. КНР – великая держава, и ей не по рангу защищать свои вложения, заигрывая с чиновниками, некогда погубившими СССР, СЭВ и Варшавский договор.
И вот тут-то на авансцену европейского рынка выходят британцы, которые формально отрекаются от забюрократизированного Евросоюза, снижают налоговые ставки и предлагают свои, хорошо проверенные временем услуги по сбережению и приумножению капиталов. Ведь китайцы могут запускать свои контейнерные экспрессы хоть в России, хоть на Украине, хоть в Румынии – главное, чтобы «локальный мозг» этих проектов находился в Лондоне. А деньги шли через британские банки.
Разве плохо схожая система работает в Гонконге? Банки – английские, деньги – британские, а инвестпроекты – китайские (об этом подробно рассказывала наша газета). Так зачем же ломать то, что хорошо работает?
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 127 (5744) от 15.07.2016.
Комментарии