Как геология уходит на дно океана

К середине XXI века мировую экономику ожидает громадный скачок, сопоставимый с тем, который происходил в эпоху великих географических открытий. Пересекая моря-океаны, путешественники находили тогда новые обильные земли. Теперь же первопроходцам придется спускаться под воду. Ведь материковые закрома минеральных ресурсов истощатся уже через два поколения. И это не беспочвенная страшилка футурологов, а прогноз геологов, основанный на точных расчетах. Доклад на такую тему прозвучал на одной из площадок Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ).

ФОТО Юрия БЕЛИНСКОГО/ТАСС

Золото «испаряется»

В роли провидцев геологам выступать не впервой, и предсказания их обычно сбываются. А объяснение тому простое: производственный цикл у них - от выхода на участок до передачи в разработку месторождения с утвержденными запасами - длится около 30 лет. Сейчас самое время оценить «бездонность» минеральной базы России, во многом определяющей благополучие нашей страны. Сырьевая копилка всего человечества только кажется безмерной, а на самом деле выявленным на суше запасам виден предел.

Кладовые, которые природа создавала миллиарды лет, тают все стремительнее. В надежде остановить убыль ресурсов геологи уходят дальше от обжитых мест, однако совершить крупные открытия уже не удается. А виной тому - несоответствие между технологическими возможностями и особенностями залегания в земле полезных ископаемых. Во всяком случае это одна из главных причин, убежден выступивший на панельной сессии ПМЭФ «Ресурсы и экономика Мирового океана» гендиректор Росгеологии Роман Панов.

По словам главного геолога страны, в XX веке в этой области было два пика открытий: в начале столетия, когда в отрасли был совершен технологический прорыв, и во второй половине века, когда с помощью геофизических методов смогли заглянуть в глубь земли. Последний удачный для российских геологов период пришелся на конец 1980-х - начало 1990-х гг. После этого ресурсную «кубышку» страны они продолжали восполнять, но по большому счету Россия (в русле общемировых тенденций) проедала накопленный в советские годы потенциал.

Революционный держите шаг!

Для нового рывка подземных исследований нужна новая технологическая революция. Геологическая служба США прогнозирует, что такая революция произойдет в середине текущего столетия. Но затронет она не сухопутные территории: богатства всего мира прирастать будут колоссальными ресурсами, полученными на океаническом дне и шельфовых участках (включая зону вечной мерзлоты), которые так велики, что выглядят практически неисчерпаемыми.

К тому времени на Земле будут жить свыше 9 млрд человек, и баланс потребления «черного золота» изменится. На первый план выйдут нефтехимия и ряд других отраслей, а миф о незаменимости нефти и газа будет окончательно развеян. Сегодня доказанная минерально-сырьевая база углеводородов в Мировом океане составляет около трети от сухопутной. Ее общий потенциал оценивается в 3 трлн долларов (это только извлекаемые запасы), и к 2050 г. он может вырасти как минимум в два-три раза.

Некоторые страны уже получают под водой традиционные минералы. Скажем, Намибия, ЮАР и Австралия добывают на дне морском алмазы (1,1 млн каратов в год), а Индонезия, Малайзия и Таиланд нашли там олово (19 тыс. тонн годовой добычи). Австралийцы извлекают из-под воды цирконий (1 млн тонн в год). Индонезия и Япония - железные руды, Бразилия и Аргентина стремятся получить океанический торий...

И такие устремления все чаще выливаются в реальные проекты - на ПМЭФ рассказал об этом Джон Парианос, вице-президент канадской компании Nautilus Minerals, которая впервые в мире занялась глубоководной добычей твердых полезных ископаемых. Около 70% олова, 13% платины и 11% золота в настоящее время добывается в основном на шельфе, мелководье и глубоко под водой.

Толщи океанических вод скрывают гигантские залежи газогидратов (твердые соединения воды и газа), напоминающих ледяные кристаллы, - нередко их называют «горящим льдом», в которых очень много метана. По данным Международного энергетического агентства, объем разведанных в мире ресурсов газогидратов составляет до 5 квадриллионов кубометров.

В мало исследованных океанических просторах, занимающих 70% поверхности нашей планеты, находятся и минеральные образования, которые на суше не встретишь: железомарганцевые конкреции, кобальто-марганцевые корки, глубоководные полиметаллические сульфиды , где содержание энергоносителей, благородных и редкоземельных металлов особенно высоко. И лучше других это знают петербургские ученые, изучающие такие сокровища во Всероссийском научно-исследовательском институте Океангеологии.

Штаб на Ямайке

Впервые о том, что на океанском дне можно добывать значительную часть твердых полезных ископаемых, геологи заговорили более полувека назад. Декларацию принципов, регулирующих режим подобных работ, Генеральная ассамблея ООН приняла в 1970 году. Но крупные месторождения, открываемые на суше, делали такие разговоры не слишком перспективными.

Только в 1994-м страны - члены Конвенции ООН по морскому праву создали Международный орган по морскому дну со штаб-квартирой на Ямайке. Он и определяет по сей день, как вести глубоководную разведку и добычу за пределами границ континентального шельфа в так называемом международном районе морского дна.

«С советских времен наша страна была постоянным членом этой организации и действовала в рамках государственной программы: снаряжала экспедиции, строила научно-исследовательские суда,- напомнил заместитель председателя Комиссии ООН по границам континентального шельфа Иван Глумов. - Теперь такой целевой федеральной программы мы не имеем».

В 2015 году Россия обрела право вести разведку кобальтоносных руд на определенных участках дна в районе Магеллановых гор (Тихий океан). На этой территории и в Атлантике, где наша страна получила контракт на разведку месторождений полиметаллических сульфидов, ее представляет Минприроды РФ. А оператором проекта выступает Росгеология.

По ее данным, только в этой океанической зоне содержится больше никеля и кобальта, чем на всей суше. Там сосредоточено около 7 млрд тонн марганца, 1 млрд тонн железа, 340 млн тонн никеля, 290 млн тонн меди и 78 млн тонн кобальта. В то же время доказанные ресурсы изученных участков РФ заметно меньше, чем извлекаемые запасы кобальто-марганцевых корок в экономических зонах США и Японии. Почему?

По масштабам такая работа сопоставима с той, что предусматривает развитие арктических проектов. Аналогии вполне уместны, принимая во внимание и слабую изученность таких территорий (ученые исследовали всего 4% арктической зоны РФ, а сейсмическими профилями охвачено 2,7% региона), и гигантский их потенциал.

Освоение российских участков дна Мирового океана происходит за счет средств госпрограммы по воспроизводству минерально-сырьевой базы. Но, отвечая на вопрос корреспондента «Санкт-Петербургских ведомостей», Роман Панов не исключил, что в ближайшие годы океаническая целевая программа в России будет все-таки принята.

По мере преодоления технологических барьеров и истощения запасов в континентальной части земли коммерческая ценность морских месторождений будет расти. Значит, такие проекты станут рентабельнее, и доля частных инвестиций в них существенно вырастет. Сейчас 60% от всего объема финансирования геологоразведки это средства недропользователей. Причем в большей мере, нежели сегодня, в них вовлечены будут петербургские ученые, геологи и судостроители, роль которых в освоении Арктики трудно переоценить, добавил глава Росгеологии. 

Материал был опубликован в газете под № 112 (6221) от 26.06.2018 под заголовком «Геологи уходят на дно».

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 112 (6221) от 26.06.2018.