Взлет и падение героев эпохи джаза
Бориса Эйфмана нередко называют «хореографом-психоаналитиком». Во многих его балетах – «Дон Кихот», «Красная Жизель», «Роден» – затрагивается тема душевных недугов, трагических ситуаций, когда душа болит, оставаясь, вопреки стариной поговорке, в здоровом теле. Темой психоаналитических изысканий стал и новый балет Up & Down («Вверх и вниз»), основанный на мотивах романа Ф. С. Фицджеральда «Ночь нежна» и поставленный на сборную музыку, куда вошли частично произведения Дж. Гершвина, Ф. Шуберта и А. Берга. Сюжет хореографического полотна – история взлета и падения одаренного врача-психиатра Дика Дайвера, не сумевшего реализовать свой талант и отстоять свое призвание в мире богатства.

ФОТО Евгения МАТВЕЕВА
На сцене Александринского театра Эйфман подверг исследованию человеческую психику, а человеческий дух – испытанию на прочность. Он задал зрителям целый комплекс изнуряющих, больных вопросов: что такое безумие и где проходит его граница, что такое отчаяние и как ведет себя человек в этом состоянии, если оно длится годами, тем более если он наделен талантом ученого и уязвленной гордостью одиночки. Дик Дайвер в исполнении Олега Габышева – талантливый психиатр, тонкий исследователь душевных недугов пациентов неврологической клиники. Танцовщик создает характер, сотканный из противоречий: благородный и сильный, он одновременно доверчив и беззащитен. Преданный профессии, он словно экспериментирует над своим умом и жизнью, что приводит его в конце концов к физическому и моральному краху.
В партии Николь Уоррен, поначалу пациентки Дайвера, а затем его возлюбленной и жены, выступила Любовь Андреева, создав образ, в котором сочетались две ипостаси героини: переживавшая трагедию инцеста, нуждающаяся во внимании и любви женщина, и властная обладательница миллионного богатства, которая по выздоровлении диктует свои правила жизни, превращающие Дайвера в послушное орудие ее воли.
В первом акте танец Андреевой пронизан зыбкими интонациями, словно на грани сна и пробуждения. Иной рисунок – дерзкий, жесткий – обретает образ Николь во втором акте, где она, оправившись от болезни, относится к Дайверу с презрением, забыв, что именно он даровал ей исцеление. Превосходно владея техникой, Олег Габышев и Любовь Андреева говорят со зрителем метафорами поз, мимики, пластических пауз. Хореограф изобрел для этих героев сложные дуэты, разные по настроению и психологическому состоянию в каждом эпизоде.
Крупным планом высвечивает Иржи Йелинек образ отца Николь – обладателя огромных богатств, который не прочь прикупить для своей дочери личного врача-психиатра. Пачки банкнот, постоянно торчащих из его руки, напоминают рапиру, ударом которой он может уничтожить любого противника.
Роман Дайвера с голливудской звездой Розмэри Хойт воспринимается как его стремление уйти в другой мир – суматоху съемочных площадок и актерских амбиций. Мария Абашова рисует образ кинодивы с изрядной долей юмора. Ее танец создан из голливудских штампов, величественной поступи, да и к своим партнерам она относится, как к параду живых манекенов.
В спектакле возникает дух эпохи. Для хореографа «Век джаза» это короткая передышка между двумя мировыми войнами, когда европейцы с особой остротой ощутили неустойчивость, мимолетность жизни. Стараясь избежать своей «потерянности», они погружаются в круговорот безудержного веселья. Великолепно, с упоением исполняет кордебалет стилизованные версии самбы, свинга, ча-ча-ча, в чем немалая заслуга консультантов Германа Мажирина и Елизаветы Светловой.
Художник спектакля Зиновий Марголин талантливо передал настроение каждой сцены: серое, без окон и дверей, замкнутое пространство клиники, бушующий красками танцующий Париж, раскаленный солнцем пляж. Значительную смысловую роль играет свет: Глеб Фильштинский и Борис Эйфман то заливают сцену ярким светом, то погружают ее в полумрак, то заключают героев в узкое пространство скрещивающихся лучей, словно отгораживая все личное, интимное от ярмарки тщеславия, бушующей за стенами клиники. Ее клиентом и становится Дик Дайвер, охваченный пеленой подступающего безумия.
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 016 (5389) от 02.02.2015.
Самое читаемое



Эротика в обмен на продукты. Как художник Сомов выживал в Петрограде
Русский музей развернул в Михайловском замке выставку к 150-летию Константина Сомова.

Иронический оптимизм от Тарантино. О чем рассказывает фильм «Однажды в... Голливуде»
В своей картине режиссер противопоставляет жизненную правду - и ее вечную, несокрушимую экранную имитацию.

Перчик под дождем. Как прошел фестиваль «Оперетта-парк» в Гатчине
Оперетта хороша в любое время года, но летом - особенно.

Михаил Пиотровский. Не отрекаясь и не проклиная
Настал важный момент для культуры нашей страны: идет война за то, как она будет развиваться дальше.

Люди земли и неба. Какими были Семен Аранович и Илья Авербах
Вспоминаем двух советских режиссеров.

Маринист на рейде. 35 картин и рисунков Айвазовского представили на выставке в Кронштадте
Участие коллекционеров позволило наглядно показать контрасты художника, которого одинаково занимали темы бури и покоя.

Граф поклонялся искусству. В Эрмитаже представили коллекцию Строганова
Живопись, акварели, скульптура, фарфор, мебель, редкие книги — все это показывает хороший вкус коллекционера.

Анна Нетребко впервые исполнила в России партию Аиды в опере Верди
Это случилось на исторической сцене Мариинского театра на фестивале «Звезды белых ночей».

В особняке Карла Шредера открыли доступ в кабинет хозяина
Туда можно попасть с экскурсией просветительской программы «Открытый город».

Открыли архивы: неожиданные повороты в судьбах известных зданий Петербурга
О том, как решения властей отражались в судьбе самых известных объектов города, можно узнать на выставке.

«Теперь у нас подлецов не бывает». Размышления о спектакле «Мертвые души» в Театре имени Ленсовета
Спектакль молодого режиссера Романа Кочержевского – это тоска по живой душе в круговороте душ мертвых.

Михаил Пиотровский. Провокация в Венеции
Почему присутствие Эрмитажа на Венецианской биеннале вызвало у многих раздражение?
Комментарии