Выдающийся оперный баритон Амброджио Маэстри впервые выступил в Мариинском-2
Амброджио Маэстри выступил в своей коронной партии Фальстафа в одноименной опере Верди. За пультом был Кристиан Кнапп.
© Мариинский театр. Фотограф Наташа РАЗИНА. 2024 г.
Первый визит в Россию великого итальянского баритона Амброджио Маэстри неожиданно случился в апреле этого года, когда певец дебютировал на сцене Большого театра в партии Мишонне в «Адриане Лекуврер» Чилеа. В единственном интервью он сказал тогда, что вернется исполнить партию Фальстафа в Мариинском театре, — и сдержал слово. 54‑летний уроженец Павии был замечен самим маэстро Риккардо Мути, пригласившим его в 2001 году на роль Фальстафа. На персональном сайте баритона красуется девиз, взятый из финала этой оперы Верди, они же слова Шекспира: «Все в мире — шутка». Хотя сегодня в активном репертуаре Амброджио кроме этой партии есть немало других, но все его герои — исключительно в итальянских операх. Среди тех героев, что в «активном пользовании», — Скарпиа в «Тоске» Пуччини, Амонасро в «Аиде» Верди, Джанни Скикки в одноименной опере Пуччини, Альфио в «Сельской чести» Масканьи, Тонио в «Паяцах» Леонкавалло, титульная роль в «Доне Паскуале» Доницетти и Дулькамара в его же «Любовном напитке».
Для роли Фальстафа, ставшей его фирменной, Маэстри будто был рожден. Он трезв по отношению к себе, не требует соблюдать толерантность, дозволяя считать «толстым и обаятельным» — ровно так, как характеризовал Фальстафа и сам Шекспир.
В Мариинском театре настоящему итальянцу достался «Фальстаф», поставленный в 2018 году его соотечественником Андреа Де Роза. В постановке нет привязки к историческому времени, но это точно не шекспировская эпоха, а где‑то ближе к рубежам ХХ века. Рассеченная полукруглая массивная стена итальянского дома-двора с несимметрично разбросанными окнами, дверями и балконами напоминает гигантскую нору, ведущую на уровень низменных интересов, запущенной жизни, где сэр Джон Фальстаф подобен идолу. Он делает вид, что только так и можно прожигать жизнь, ему подыгрывают все, он прекрасно понимает, что окружен нечистоплотной свитой опустившихся блюдолизов, вечно ждущих подачек с барского стола. Брюхо Фальстафа — главный символ роли, который у Маэстри всегда с собой.
Певец буквально влетел в постановку, приехав в Петербург лишь накануне. Но склонный к импровизации, которая дается ему без особого труда, он почти не глядя принял условия режиссуры, не отличающейся в этой постановке изысками и премудростями, если не считать пары неудобных технических моментов в финале.
Но даже там, где вдруг случались заминки (запутался в плаще, маска с оленьими рогами оказалась мала), артист нашелся, непринужденно отбросив их, будто так и надо, продолжив интонировать роль телом, жестами и пением.
Фальстаф как символ раблезианства, пресыщения жизнью обрел в Амброджио идеальный «инструмент». Партию своего героя Маэстри пропевал с завидной степенью вальяжности, легкости и стилистической безупречности, как истинный сибарит, знающий цену вокальных удовольствий.
И окружение в ансамбле, которым славится эта опера, у итальянского гостя было на зависть. Лучший квартет виндзорских кумушек представляли Татьяна Сержан (Алиса), Анна Денисова (Наннетта), Мэг (Екатерина Сергеева) и Куикли (Анна Кикнадзе). Одетые, как пестрые птицы, в платья броских цветов, они суетливо красовались своим оперением перед познавшим все радости мира Фальстафом. Однако преуспела в этом пышная, под стать герою, Куикли, отправленная его соблазнять. Анна Кикнадзе включила все свое вокально-драматическое обаяние, чтобы понравиться звездному гостю, невольно затмевая даже первостатейную сопрано Татьяну Сержан.
Вакхически щедрое обаяние Фальстафа во плоти Маэстри распространялось на всех, включая девиц из миманса, подсаживавшихся к нему на колени или машущих ему из окошек. Крепкий орешек в лице Павла Янковского нашелся в тот вечер и на партию Форда, старательно демонстрировавшего сочную итальянскость звука.
А на десерт в финале Фальстафа ждала карнавальная эльфическая фея Наннетта в дивном хрустально-чистом исполнении Анны Денисовой. В этой музыке маэстро Верди словно прощался с хрупкой красотой земного и неземного мира, давая сполна насладиться ею и Фальстафу.
Читайте также:
Солист Мариинского театра Станислав Трофимов исполнил ведущую партию в опере «Русалка»
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 230 (7806) от 04.12.2024 под заголовком «Настоящий итальянский Фальстаф».
Комментарии