Все расписано на пятилетку

Анна Нетребко стремительно воссияла на мировом оперном небосклоне. Ее ждут сегодня на сцене Мариинского не только те, кто знает, скажем, особенности оперного стиля Моцарта позднего периода, но и те, кто обычно ходит на концерты «крутых» эстрадных звезд. Анну смело можно считать одной из молодых примадонн современности, хотя она и признается, что немного устала от публичности и от вопросов «желтых» журналистов вроде: «А правда, что вы испытываете оргазм во время пения на сцене?». И потому с большим удовольствием она оживляется тогда, когда рассказывает непосредственно о творчестве, о своих героинях, партнерах по сцене, дирижерах и любимой музыке.
Для поклонников в Петербурге Анна готовит два больших сюрприза — 3 января мировой дебют в партии Мими в «Богеме» Пуччини и 13 января — Виолетта в «Травиате» Верди.
С Анной НЕТРЕБКО встретился музыковед Владимир ДУДИН.

— В Германии вышли в свет сразу две монографии о вас. Вы их уже прочитали?

— Обе книги вышли без какого бы то ни было моего согласия. Более того, когда один из авторов обратился ко мне с просьбой помочь издать такую биографию, мой менеджер Джефри Вандервеен однозначно заявил ему, что моя творческая карьера только началась и сейчас писать обо мне монографию просто смешно: желательно подождать несколько лет, когда многое будет иметь другой эффект. Но никто не послушал. Вероятно, кому-то захотелось заработать. Потому этих книг я не читала, читать не собираюсь и не подписываю иногда подносимые мне экземпляры.

— А многое в драматургии вашей карьеры решаете сегодня вы?

— Я решаю многое, но вокруг меня, особенно в Германии, завертелась такая кампания, которую остановить уже невозможно. Выходят какие-то статьи, совершаются какие-то акции, чего лично я, к сожалению, остановить не могу. Единственное, что мне в такой ситуации остается делать, это стараться как можно лучше петь.

— В этом сезоне в ваши ангажементы вернулись такие легкомысленные героини, как Норина из «Дон Паскуале» Доницетти и Сюзанна из «Свадьбы Фигаро» Моцарта. Теперь вы исполняете и легкие, и драматические партии. А как вы считаете, какое ваше амплуа предпочитает западный менеджмент?

— Все решаем мы вдвоем с менеджером и, как правило, согласно с тем, куда и как «направляемся». Я очень рада вернуться к Сюзанне — к тому, с чего начинала. Мне нравится и ее образ, и великолепная музыка. Я очень рада отдохнуть от серьезных драматических партий. Что же касается Норины, то мне еще предстоит полюбить эту музыку и этот образ, потому что пока с ней отношения не очень складываются.

— Какие ощущения остались у вас после новой «Травиаты», наделавшей много приятного шума на минувшем фестивале в Зальцбурге?

— Это была очень серьезная и интересная работа, которую считаю событием года. Моим партнером в «Травиате» был Роландо Вилазон. Вместе с потрясающим режиссером Вилли Декером мы очень интенсивно работали больше месяца. У этого режиссера, которому я с самого начала полностью доверяла, изначально присутствует чувство цельности спектакля: как должна выглядеть сцена, герои, цветовая гамма. И когда это складывается, все получается не только ярким, но и предельно понятным. Кстати, вышел диск с записью этой оперы, который стал «золотым» во многих странах Европы и хорошо продается в Америке.

— На многих рекламных картинках зальцбургской «Травиаты» Виолетта. все время в руках мужчин.

— Такой момент есть лишь в начале оперы, где в отличие от оригинала хор был сделан полностью мужским. Виолетта — куртизанка, а поскольку действие перенесено в наше время, то планку куртизанки опускайте ниже.

— В этом сезоне у вас много концертов с двумя ведущими европейскими тенорами — Джозефом Кайеха и Роландо Вилазоном. С кем интересней?

— Неужели вы думаете, что я вам скажу? Я люблю петь со всеми своими партнерами. В этом году в большом концертном туре в Германии я пела с разными тенорами, среди которых был и Хосе Кура, и Рамон Варгас, и Марсело Альварес. Они все разные, но я их всех очень люблю. С Роландо получилось так, что он стал моей второй половиной на сцене, у нас хорошо сочетаются голоса, близкая друг другу энергетика. Наш дуэт расписан вплоть до 2011 года. Мы будем петь во многих театрах, будем много записываться.

— Были ли неожиданные предложения по новым партиям, которые заставили вас задуматься?

— Самым неожиданным было предложение спеть Саломею Рихарда Штрауса, от которого я, ни минуты не раздумывая, отказалась. А тех, которые заставили задуматься, за последний год поступило как минимум три: предложения спеть и записать «Тоску». Два из них были очень-очень серьезные от очень серьезных дирижеров. Речь шла о том, чтобы сделать это не сейчас, а через четыре-пять лет. Я задумалась, но сказала «нет».

— Но силы в себе для «Тоски» чувствуете?

— Не чувствую. Я знаю, что мой голос крепнет, это все отмечают, но в данный момент я сказала «нет». Я и без того очень рада тому, как все развивается. Мне предстоит петь в «Манон» Массне, в «Пуританах» и «Сомнамбуле» Беллини. «Богема» заявлена во всех театрах. Все расписано до 2011 года.

— В «Богеме» с Мюзеттой или Мими?

— С Мими.

— Но в Петербурге вас в Мими услышат впервые?

— Да, это будет мой дебют. Только что я закончила изучать клавир.

— Скромная Мими является в опере контрастом не очень скромной Мюзетте. Тем не менее в Мими есть что-то близкое вам?

— В Мими? Она очень женственна, очень открыта. Думаю, так можно сказать почти о любой женщине, которая очень одинока и которая хочет любить и быть любимой.

Материал был опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 246 (3547) от 30.12.2005 года.