Все зло от нелюбви

Премьера оперы «История Кая и Герды» Сергея Баневича в постановке Алексея Степанюка представлена на исторической сцене Мариинского театра.

ФОТО предоставлено пресс-службой Мариинского театра

Впервые эта опера была представлена на этой же сцене 36 лет назад. По словам самого композитора, ему «хотелось дать людям надежду и утешение». Смелую, нежную и любящую Герду пела тогда красивейшим лирическим сопрано Татьяна Новикова, спустя пару лет прославившаяся партией Татьяны в «Евгении Онегине», поставленном Юрием Темиркановым. Ставил «Историю Кая и Герды» тогда молодой Юрий Александров вместе с художником Вячеславом Окуневым. Они же возобновили постановку в 1996 году, когда зажглась звездочка юной Ани Нетребко, она спела Герду и наделила оперу новой энергией.

С 2003-го по 2016 год опера не шла в Мариинском театре, но была поставлена в других российских театрах: в Перми, Владикавказе, Новосибирске... А два года назад «История Кая и Герды» очутилась на Новой сцене Большого театра в постановке Дмитрия Белянушкина. Там нашлась изумительная Герда в лице лирико-колоратурной украинской сопрано Ольги Кульчинской, невероятно похожей на юную Нетребко не только голосом, но даже внешностью.

Нельзя сказать, что «История Кая и Герды» вернулась на сцену Мариинского театра как-то радикально обновленной, но все же режиссер Алексей Степанюк вместе с художником-постановщиком Еленой Орловой и художником по свету Евгением Ганзбургом заострили некоторые моменты, навели большую резкость и яркость, установили несколько иные ассоциативные линии. Так, например, появились тролли в венецианских длинноносых масках чумных докторов. В этой редакции тролли начинают оперу, разбивая зеркало Зла и запуская его вредоносные осколки в зал. Костюмы троллей, а также странных обитателей царства Снежной королевы заставляют вспомнить о нечисти из голливудских фильмов ужасов, но современных детей этим уже не испугать. Начало оперы вызвало некую ассоциацию с вошедшей в анналы декорацией уходящего вдаль звездного неба, созданной К.-Ф. Шинкелем к «Волшебной флейте» Моцарта.

В остальном же зрители, знакомые с предыдущей версией оперы Сергея Баневича, встретились с предновогодней «старой доброй сказкой» - уютными домиками заснеженного датского городка Оденсе, мудрой бабушкой в клетчатой шали, сворой «лесных братьев»-разбойников во главе с атаманшей-трансвеститом, поющей баском, женщиной-вамп Снежной королевой. Режиссер продемонстрировал пиетет перед ритуалом, классикой жанра, не стараясь ее переосмыслить, обогатить углубленным видением, сделать не только детской, а более универсальной. Да и к чему углублять: главная мысль в этой опере о том, что все проблемы, все зло на земле - от нелюбви, нелюбимости, недолюбленности.

Такова третья песня Фонарщика со словами «Но печальней всего на свете знать, что люди тебя не любят» - настоящий эстрадный хит в миноре, как будто нарочито выбивающийся своей моделью массовой песни из общего сложного стиля оперы. Такова сцена встречи Герды с Маленькой разбойницей - пацанкой, живущей в суровом мужском мире и ненавидящей мальчишек. Герда является к ней как ангел, несущий любовь, и Разбойница, еще пять минут назад прыгавшая как обезьяна, вдруг проникается ее светом. У Регины Рустамовой образ Разбойницы получился чересчур шумным, крикливым, несколько одномерным, а Елена Горло явила более тонкий и изящный драматический вариант интерпретации.

Спектакль поставлен в расчете на молодежь - участников Академии молодых певцов Мариинского театра, хотя по уровню сложности партии в этой детской опере требуют большого мастерства. Сопрано Анастасия Донец (Герда) на первом спектакле очень волновалась, хотя играла выразительно, но на втором показе ее голос звучал более убедительно и менее скованно. Тенора Савва Хастаев и Илья Селиванов в партиях Кая пели с большим увлечением. Остроумным решением стал выбор монгольского баритона с богатым басовым окрасом Энхбата Тувшинжаргала на партию Северного оленя. Он звучал очень колоритно со своими зычными обертонами и выглядел убедительно в лапландском костюме, стоя на огромных санях. Обе королевы - Анна Кикнадзе и Надежда Сердюк с их царственными меццо-сопрано представили двух могущественных владычиц ледяной вечности.

Дирижер Заурбек Гугкаев был чересчур осторожен и нетороплив, словно заморожен царством льда. Его трактовка партитуры была флегматичной, слабоконтрастной. А ведь именно в остроте и бодрости оркестрового сопровождения кроется ключ к современному звучанию этой неувядаемой оперы-сказки.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 240 (5857) от 22.12.2016.