Вдохнуть жизнь в места памяти

Год начался с очередей в музеи. Эрмитаж посетили сто тысяч человек. Неожиданно реакция и прессы, и публики была не такой ожесточенной, как в последние годы. Наступил некий перелом в сознании людей. Они вспомнили: эти очереди особенные. Иногда возмущались: почему нельзя открыть все двери? Мы объясняли и объясняем, что не можем впустить всех желающих одновременно. Очередь в музей каждый выбирает сам. Это замечательное, особое времяпрепровождение и особая форма социальной жизни: люди встречаются, знакомятся, общаются, стоят, потому что впереди их ждет что-то хорошее.

Есть сложности, в которых можно найти интерес.

Всемирный клуб петербуржцев и Российское историческое общество провели «круглый стол», где обсудили вопрос, волнующий всех: новый Музей блокады. Когда объявили тему, многие, включая журналистов, думали: будет «драка» из-за проекта, места строительства... Но мы размышляли о другом.

Музей будет строиться. В кои веки есть деньги, материальная основа, чтобы его создать. Но этого мало, надо сохранить все места памяти о блокаде. Это задача для общественных организаций.

Слава богу, отстояли блокадную подстанцию, есть хлебозавод, Музей в Соляном городке, памятники в Ленинградской области... Надо найти способы, как вдохнуть в них жизнь. Легко сказать, давайте сохраним все. Что там будет происходить, как, кто все организует? Это прозвучало, и все услышали.

Мы создаем не просто музей, а центр памяти. Это памятник памяти о блокаде, а не только история осады города и его обороны. Блокада нашего города не единственная в мире, но она стала символом стойкости и героизма. И это история возвышения Ленинграда, которая закончилась Ленинградским делом. Подвигом гордились так, что город наказали. Пафосный Музей обороны, созданный в Соляном городке, репрессировали, уничтожили, это тоже история. Надо придумать, как ее сохранить.

Общественность должна максимально использовать волну, поднявшуюся вокруг создания нового большого музея. Не обсуждать проект, место установки, куда идут деньги, а искать идеи, как вдохнуть жизнь и в другие места памяти о блокаде.

Я много раз говорил: это необходимо для людей молодых и для будущих поколений. Мы помним все, надо, чтобы помнили они.

Когда говорят «музей», часто забывают, что это не галерея, где что-то показывают, а фонды. В данном случае речь идет об архивах, которые надо собирать. Осталось немного времени, когда еще можно собрать информацию, документы, они должны быть изучены и доступны.

Мне нравится идея музея - центра памяти. Для него создан архитектурный сценарий. Он принят, его можно обсуждать, что-то добавлять, менять. Надо помогать, чтобы он состоялся, а не «гробить» излишней критикой.

Но пока еще нет сценария, как центр должен развиваться внутри. Почему я употребляю слово «сценарий»? Потому что, полагаю, надо привлечь театральных деятелей, режиссеров. Они помогут сделать не просто мультимедийную выставку и не музейную экспозицию, которая уже есть в Соляном городке. В мире есть аналогичные музеи со своими особенностями, их опыт можно изучить. Например, мемориал жертвам холокоста Яд Вашем в Иерусалиме, музей Второй мировой войны в Гданьске, музей Варшавского восстания.

Музеи должны предлагать публике сложное повествование.

Один из самых главных вопросов: о чем мы хотим рассказать? В каком ряду страшных трагедий, характеризующих Вторую мировую войну, стоит блокада нашего города: Ленинград - Хиросима - Дрезден или Сталинград - Курская дуга - Ленинград? Наш город совместил то и другое. Он стал местом, где сопротивление бытовой трагедии превратилось в духовное противостояние частично благодаря моральному духу людей и частично тому, что мы называем пропагандой, как это было представлено позже.

Много сложных драматических ситуаций. Один пример: все знали, что в блокаду дети работали на заводах. Кто-то считает это проявлением героизма, кто-то - использованием детского труда. На самом деле детский труд в блокаду обеспечивал паек, помогавший выжить. Стремление к выживанию сочеталось с героизмом и внутренним пафосом.

Есть множество людей, которым всегда что-то не нравится в трактовке блокады. Для одних символ и икона блокады - кусочек хлеба в руках ученого, сидящего в библиотеке, для других - штабеля трупов, для третьих - ромовая баба, где-то выпекавшаяся.

Могут возникать столкновения разных точек зрения, но должна побеждать идея добра и гуманизма. Наш город - единственный мегаполис в мире, исключая Лондон, где никогда не ступала нога врага.

Есть много музеев, посвященных Второй мировой войне, в том числе и у нас. Знаменитый Яд Вашем создан по лекалам 1960 - 1970-х годов. Во многом он похож на наши советские памятники.

Центр истории блокады может стать чем-то уникальным. Музейный показ - способ сохранения памяти. Сложность делает его более интересным. Можно сделать что-то сложное и стать «пионерами», на которых будут ориентироваться в поисках нового подхода к решению военной темы.

Недавно я был на конференции в Париже, где речь шла о том, какими должны быть музеи современного искусства в будущем. Оказалось, что сегодня из больших музеев мира только Эрмитаж занимается современным искусством. Лувр, Британский музей, Прадо этого не делают. У нас была Манифеста, выставки братьев Чепменов, Фабра, Кифера... Эрмитаж связан с современным искусством. Наши идеи оказались на шаг впереди других музеев мира.

Есть вещи, сложность которых не всегда воспринимается и принимается. Недавно прошло заседание Совета по культуре при президенте, где обсуждался закон о культуре. Про это много писали, говорили. Почти никто не осознал то, что прозвучало кратко, но четко. Законы жесткие, их надо выполнять. Законы бывают плохие, тогда их надо менять, делать это должны профессионалы.

Почему закон о культуре нужен сейчас? Потому что жизнь учреждений культуры вошла в противоречие с общими законами. Их применение вредит существованию культуры, начиная от бесконечных тендеров, критерии которых мешают выбору правильных партнеров. Много финансовых моментов, из-под которых культуру надо выводить.

Положительные примеры есть. Музеи не платят налоги с билетов, потому что иначе задохнутся и погибнут. Есть особые правила пересечения границы для музейных предметов. В мировой практике действует система иммунитета выставок от ареста, мы пытаемся ее совершенствовать.

Но есть набор правил, которые в сфере культуры действовать не должны. Предложено создать закон, который выведет культуру из сферы жестких запретов, которых у нас стало так много. Это должны сделать деятели культуры. Они могут придумать изящные решения, которые затем пройдут сквозь сито юристов.