В Российской национальной библиотеке говорили о Востоке
Тому, какие задачи стоят нынче перед отечественным востоковедением, было посвящено расширенное заседание отделения Российского исторического общества. Открывая встречу, его председатель Сергей Нарышкин подчеркнул, что геополитическая миссия нашей страны — служить мостом между двумя частями света — веками сказывалась на отношении государства и просвещенной части нашего общества к Востоку.
ФОТО Сергея ГРИЦКОВА
— Этот интерес носил не потребительский, не хищнический характер, как это было, да и остается во многих культурах Запада, а воплощал доброжелательное стремление лучше понять быт и менталитет наших соседей. К слову, блестящее владение национальными языками стран пребывания выгодно отличает российских дипломатов, работающих в странах Востока, от их западных коллег, — отметил Нарышкин.
Он напомнил, что в 1990‑х годах востоковедение испытывало немалые кадровые трудности, были утрачены многие международные связи, однако в последние годы ситуация начала меняться к лучшему. И теперь стоит задача не просто вернуть прежние позиции, но и поднять планку выше.
— Россия как страна-покровительница, страна-доброжелательница в отношении стран Востока… Сегодняшний день требует продвижение как раз такого образа. В конце XIX века именно таким покровителем Россия была, например, по отношению к Корее, — заметил Андрей Головнев, директор Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамеры). — Поражаюсь тому, что в нашей стране до сих пор недостаточно пропагандируют интерес к Востоку…
Участники встречи говорили о том, что современное научное востоковедение — это своего рода феномен, связующее звено между культурой и политикой. В недавнем прошлом именно благодаря трудам советских ученых и исследователей Советский Союз сумел завоевать прочные политические и экономические позиции на сложной восточной арене.
— Мы всегда смотрели на Восток как в зеркало, в котором видели самих себя, — сказал, выступая на собрании, директор Института востоковедения РАН Аликбер Аликберов. — Поэтому обращение к Востоку — это прежде всего самопознание. Мы, конечно, «другие» и для Востока, и для Запада. Но отличие в том, что для Востока мы хоть и «другие», но «свои»…
Как отметила директор Института восточных рукописей РАН Ирина Попова, отечественная востоковедческая школа взрастила редкие специальности, представленные в мире единицами исследователей.
— Не каждая страна могла себе позволить создать и развивать египтологию, тангутоведение, коптологию, сирологию — России это удалось, и теперь эти дисциплины составляют ее престиж и играют важную гуманитарную представительскую роль. Любые меры по сохранению таких направлений — важная государственная стратегическая задача. Правда, молодежь обращается к ним не очень охотно, что в немалой степени связано с трудностью освоения древних восточных языков, — посетовала Ирина Попова.
На встрече шла речь и о том, что с 1 сентября нынешнего года Министерство высшего образования и науки РФ впервые за долгие годы приступит к реализации программы, в рамках которой будет осуществлена комплексная модернизация отечественной системы подготовки востоковедов и африканистов. Таких специалистов выпускают сегодня в Петербургском, Московском и Казанском университетах.
О том, как Россия шаг за шагом двигалась на Восток, рассказывается и на выставке, открывшейся в РНБ. На ней представлены книги, карты, эстампы, рассказывающие о путешествиях в Азию и Африку и связанных с ними исследованиях. Практически за каждым предметом — своя история. К примеру, Александр Радищев всем хорошо знаком по «Путешествию из Петербурга в Москву», но мало кто знает, что его авторству принадлежит «Письмо о китайском торге». Оно было адресовано графу Александру Воронцову, президенту Коммерц-коллегии, и представляло собой обширный политико-экономический трактат.
«Мне кажется первою и все другие превосходящею пользою поставить можно вывоз из Китая в Россию шелка, — отмечал Радищев, — мы видели, каким образом он нужен для шелковых тканей и размножившегося рукоделия сего в Московской губернии; наипаче размножился торг шелковыми платками, которыми ныне Московская губерния снабжает всю Россию. А кто не знает, сколь великой расход на оные! ибо они составляют головной женской убор простого народа среднего состояния…»
Экспонаты, представленные на выставке, лишний раз демонстрируют, что востоковедение всегда имело не только академический, но и прикладной характер. Неслучайно сборник «Северная Корея. Труды осенней экспедиции 1898 г.» подполковника Корфа помечен грифом «секретно». Как заметил Сергей Нарышкин, российская разведка имела весьма неплохие «показатели» на восточном направлении, поскольку специалисты были очень хорошо подготовлены: они глубоко изучали историю, культуру и языки жителей Востока.
Заведующий отделом эстампов и фотографий РНБ Борис Мегорский обратил особое внимание на представленные в экспозиции советские плакаты 1920‑х и 1930‑х годов, напечатанные специально для стран Востока на языках народов этих государств. Советская страна продвигала самую разнообразную промышленную продукцию — от станков и оборудования до самоваров, варежек и чулок. И, судя по всему, эти товары действительно имели спрос.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 108 (7437) от 16.06.2023 под заголовком «Восток как зеркало России».
Комментарии