В Петербурге прошёл фестиваль культуры коренных малочисленных народов Сибири «Земля людей»
Трехдневный фестиваль проходил в общественном пространстве «Левашовский хлебозавод». Посетителей прежде всего он удивлял. Уже затем они начинали задумываться и фантазировать, с головой погружаясь в придуманный мир.
ФОТО АВТОРА
Коренных народов, чья численность не превышает 50 тысяч человек, в Сибири и на Дальнем Востоке проживают четыре десятка. У них свои языки, верования, понимание природы и мироустройства. Они научились выживать в суровых северных условиях, не нарушая природного равновесия и не нанося урона хрупким экосистемам региона. В их представлении человек не венец творения и уж тем более не повелитель мира, а только часть его, и потому важно жить в гармонии со всем окружающим. Понимают они этот мир куда тоньше, чем многие современные народы. Лингвисты утверждают, что в чукотском языке около 40 слов, обозначающих состояние снега, а у саами не менее 180 терминов для обозначения снега и льда…
Еще Сибирь — это кладовая полезных ископаемых на Земле. И какая! Помимо нефти и газа здесь сосредоточено 85 % российских запасов свинца и платины, 71 % никеля, 69 % меди, 44 % серебра и 40 % золота. Здесь самая большая разница температур в мире. Рекордный показатель (был зафиксирован в якутском Верхоянске) между летними и зимними температурами составляет 106,7 градуса по Цельсию: от минус 70 до плюс 36,7. Но эти факторы, к сожалению, несут сибирской природе большие риски, причем изменения, связанные с климатом и человеческой деятельностью, стремительно ускоряются.
Фестиваль «Покрова на Неве» собрал на своих площадках сотни любителей фольклора из разных регионовПодумать об этом заставляла вся программа фестиваля «Земля людей». На протяжении трех дней научные сотрудники Центра арктических исследований Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого и авторы подкаста «У шамана три беды» читали лекции о мирах сибирского шаманизма, укладе жизни саянских оленеводов и образе коренных народов Сибири в массовой культуре. Здесь крутили умное авторское документальное и игровое кино, устраивали замечательные концерты (варган, бубны, горловое пение), проводили встречи с художниками. Но все же сердцем этого фестивального кипения была арт-выставка «Семь».
Сибирь (Сивир) — в переводе с эвенкийского языка означает «земля людей». В представлении эвенков (и многих других северных народов) существует три мира — Верхний, Средний и Нижний, который находится за семью слоями вечной мерзлоты, отделяющими главное темное божество от мира людей. Инсталляции семерых сибирских художников по‑своему отражают эти слои, загадочности экспозиции добавляет царящая здесь полутьма.
Первый «зал» обозначен как «Видимость». На подиумах — несколько предметов (книги, топорик, нож). Они вморожены в пластины льда. Лед потихоньку тает, и девушки-волонтеры периодически вытирают воду с пола. Каждый зритель придумывает свое объяснение смысла инсталляции Антона Илюшина. Кто‑то говорит: она о том, что все тайное, скрытое, когда‑то станет явным, кто‑то — о ценности льда для быта северян, кто‑то — о том, что культура народа нуждается в «консервации»…
На вертикальных стеклянных панно-негативах представлены глубокие «срезы» вечной мерзлоты, сверху коротенькой щетинкой — леса. Автор работы «Вечность» Александр Никольский подчеркивает: термин «вечная мерзлота» из употребления постепенно выходит, ее теперь называют всего лишь «многолетней» (экологические последствия человеческой деятельности — центральная тема в его творчестве). Это медиаинсталляция — изображения «комментирует» звук и инфразвук. Кажется, будто сама Земля заговорила со зрителем… Шум текущей воды, треск лопающегося льда и грохот падающего камня — эти голоса подземья записаны в Батагайском термокарстовом провале, самом большом кратере в уже не вечной мерзлоте. Если встать на помост в центре инсталляции, инфразвук будто проходит сквозь тебя, заставляя вибрировать вместе с невообразимыми земными глубинами, вздрагивая от происходящего разрушения основ этого мира.
В разделе «Хрупкость» рыхлое бумажное полотно, по которому бегут ровные строчки из разноцветных бусин (на снимке). Немного напоминает длинный чек в супермаркете. В одной части строчки преимущественно темно-синие, в другой яркие солнечные… Это «Календарь» якутской художницы Йэн Сур. И еще бусины явно отсылают к азбуке Морзе. Может, здесь этим языком записано наше прошлое, настоящее и будущее?
У следующей инсталляции — потока синего синтетического материала, низвергающегося на пол с разбросанными синими же камнями (вокруг этого «водопада» развешаны прозрачные пластины с еле видными изображениями — лодка, корчажки для ловли рыбы, смайлики, руки со спортивном луком, исторические снимки), — встречаем автора. Александр Мортаев по национальности шорец, в Петербург приехал из Красноярска.
— Это метафора памяти, точнее — недр коллективной народной памяти, — поясняет Александр. — Художественные инсталляции не считываются как прямой текст, но они дают ощущение культурного кода. Для меня как для шорца это прежде всего сакральное отношение к памяти. Это родной язык, традиции, культура и наше кочевое прошлое.
Стекающая с высоты рыбацкая сеть, полотна с изображением камней на берегу, стилизованные фигуры животных, развешанные над головами зрителей цветные стеклышки, разбросанные оленьи шкуры — над всем этим можно бесконечно фантазировать, придумывая новые смыслы. Как пояснили организаторы фестиваля, у них не было цели дать «антропологический портрет» территории. В итоге действительно получился своеобразный проект-впечатление, позволяющий через полуабстрактные образы и ассоциации если не понять, то почувствовать культуру, философию и традиции коренных малочисленных народов.
Читайте также:
Санкт-Петербургская консерватория проведёт XXIV фестиваль «Международная неделя консерваторий»
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 200 (7776) от 22.10.2024 под заголовком «Мощь и хрупкость бескрайнего мира».
Комментарии