В Молодёжном театре на Фонтанке состоялась премьера спектакля «Стулья»
В конце сезона Молодежный театр на Фонтанке выпустил премьеру — «Стулья» (16+) по одной из самых известных пьес Эжена Ионеско.
ФОТО предоставлено пресс-службой Молодежного театра на Фонтанке
В последние годы петербургские театры не так уж редко обращаются к драматургии абсурда, несмотря на всю ее сложность. В «ЦЕХЪ театре» уже несколько лет идут те же «Стулья», в Театре юных зрителей — «Урок», в «Мастерской» — «Носороги» (по пьесам Ионеско), в Театре им. Ленсовета — «Счастливые дни» (по Сэмюэлю Беккету). Все они в той или иной мере — о мучительной невозможности понять друг друга и потере смысла жизни. Однако спектакль Молодежного театра, скорее, вызывает в памяти «сНежное шоу» Славы Полунина, чем известные постановки театра абсурда.
«Стулья» поставила выпускница мастерской Семена Спивака Линли Цзян с молодыми артистами того же курса. То есть режиссер из Китая работала с русскими актерами над пьесой французского драматурга румынского происхождения.
Линли хорошо владеет русским языком, однако при разборе текста опиралась не только на русский перевод, но и на английскую и китайскую версии. А при постановке одинаково активно использовала как традиции китайского театра, так и навыки, полученные при обучении в Санкт-Петербургском институте театральных искусств. Думается, что Ионеско это смешение культур понравилось бы.
В пьесе два главных персонажа, Старик и Старушка. Они живут на острове и, кажется, сами уже не помнят, что действительно случилось в их жизни, а что они придумали за долгие годы, проведенные вдвоем. Они играют в слова и игры, ссорятся и мирятся. Обычно их никто не навещает, но сегодня они ждут гостей. И те, кажется, приходят, однако на сцене так и не появляются. Все разговоры герои ведут со стульями, которые любезно приносят своим воображаемым визитерам.
Что зритель видит? На сцене — круглый половик. Над ним — три мягких тканевых абажура со множеством заплат и бахромой. Старик (Федор Фролов) носит тапочки с помпонами, полосатую рубашку и короткие штаны на подтяжках. Старушка (Анастасия Пащенко) одета не столь ярко, но тоже слегка нелепо. И поначалу кажется, что на арену цирка вышли белый и рыжий клоуны. Они разыгрывают пластические репризы — Старушка то одевает своего супруга, словно куклу, то предлагает ему развлечься игрой в жмурки, которая строится, как каскад трюков. Ведь глаза завязаны у обоих.
Ссоры и нежность их выглядят одинаково забавно. Но внезапно они выпадают из цирковой стилистики, и рождается сцена-воспоминание о юности. О трогательном флирте, первом поцелуе. Об идиллии, которая развеивается, когда на сцене появляется девушка в черном, странное и страшное существо, от которого веет холодом. В программке она обозначена как Смерть, однако точнее было бы сказать — Война («Стулья» были написаны в 1952 году, после Второй мировой). Она проходит мимо, опаляя героев, но не убивая их. Пока нет.
Действие развивается, в дверь ломятся невидимые гости. Воспоминания героев становятся все более горькими. И круглый половик, поначалу читавшийся как цирковой манеж, становится образом одинокого острова, на котором живут герои. Становится очевидно, что все их чудачества — отражение абсурда реальной жизни, потока исторических событий, сломавших их судьбы. Они прожили очень долго, но так и не повзрослели, не сумели найти себя, реализовать свои таланты, мечты. «У меня перелом призвания», — говорит Старик.
На протяжении всего спектакля девушка-война не раз пыталась стереть фигурки, нарисованные мелом на черной стене (читай — самих героев), но так и не смогла. В финале на сцене появляется юноша в белом — еще одно воплощение смерти. Или, если вспомнить китайскую мифологию, олицетворение бога Яньло-вана — судьи, определяющего судьбы умерших…
Спектакль длится почти два часа, и под конец действие замедляется, становится совсем уже тягучим. Год назад, когда «Стулья» впервые были показаны публике (тогда еще не на сцене, а в репетиционном зале), они игрались не так долго и, пожалуй, более азартно. Вероятно, молодым артистам трудно дался переход в новое пространство. Однако премьера для театральной постановки не итог, а точка отсчета. Уже сейчас очевидно, что это глубокая работа. Может быть, не на все сто процентов завершенная, но безусловно живая, захватывающая зрителей, заставляющая их сопереживать. И, что не так уж часто случается в театре абсурда, оставляющая свет в конце тоннеля и заставляющая вспомнить о великой силе любви, веры и… чувства юмора.
Читайте также:
Звёздные голоса белых ночей. Продолжается музыкальный фестиваль, возглавляемый Валерием Гергиевым
Вместе на Луну. Театр музыкальной комедии открыл 97‑й сезон
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 119 (7941) от 04.07.2025 под заголовком «Нежный абсурд».
Комментарии