В Государственном музее политической истории России проходит новая выставка
«Служить политическому наставлению молодого поколения в духе сохранения существующих государственных порядков» — так Николай Карамзин, автор «Истории государства Российского», еще в начале XIX века сформулировал главное назначение преподавания этого предмета в школе. Ему вторил профессор Московского императорского университета Михаил Погодин: «Российская история может сделаться охранительницей и блюстительницею общественного спокойствия».
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
Подобные высказывания «летописцев» разных времен соединились на выставке в Государственном музее политической истории России. Ее создатели впервые сделали попытку показать всю линейку российских учебников истории, от самого первого.
— Почему‑то считается, и есть даже соответствующее высказывание Пушкина, что российское общество открыло для себя собственную историю, лишь прочитав произведения Карамзина. До этого, мол, оно имело о своем прошлом весьма смутное представление. Наша экспозиция опровергает это представление, — говорит куратор выставки Екатерина Маскевич.
Первый учебник по русской истории был создан историком и богословом Иннокентием Гизелем, архимандритом Киево-Печерской лавры, еще при царе Алексее Михайловиче, в 1674 году. Он назывался «Синопсис, или Краткое собрание от различных летописцев о начале славенороссийского народа…». Кстати, царь Петр Алексеевич учил историю именно по этому «Синопсису…».
Первый же учебник, который можно назвать единым, появился благодаря императрице Екатерине II, которая чрезвычайно ревностно относилась к преподаванию истории в школе. Его создание она поручила московскому архивариусу Ивану (Иоганну) Стриттеру, велев положить в основу три основных принципа: любовь к государю, почитание Отечества и воспитание гражданственности.
На написание первой части учебника ученый потратил десять лет, после чего представил его на рассмотрение императрице. И не угодил ей. Екатерину не устроил в первую очередь объем труда: учебник показался ей слишком большим, громоздким. В качестве примера она предоставила собственные «Записки касательно российской истории». В них говорилось: «Сии записки сочинены для юношества в такое время, когда выходят на чужестранных языках книги под именем «Истории российской», кои скорее именовать можно сотворениями пристрастными; ибо каждый лист свидетельством служит, с какой ненавистью писан…».
— «Записки…» были изданы анонимно, без указания автора, но теперь уже историки не сомневаются, что они принадлежат перу Екатерины II. Изначально она писала их для своих внуков, прежде всего для будущего императора Александра I, — рассказывает Маскевич.
Учебник Стриттера был сокращен, приведен в удобоваримый вид и вышел без указания его авторства, причем уже в самом конце XVIII века. Его использовали в учебных заведениях около сорока лет…
После того как при Николае I основополагающей идеологической линией государства стала формула министра народного просвещения Сергея Уварова «Православие, самодержавие, народность», ее придерживались все авторы учебников вплоть до 1917 года. После Октябрьской революции все должно было быть иначе — не так, как при «царском режиме». И если надобности в «переписывании» точных наук не было, то история оказалась в весьма уязвимом положении.
— В те годы историю как учебный предмет вообще исключили из общеобразовательного курса и заменили обществоведением, — поясняет Маскевич. — Школьники изучали борьбу классов, смену общественно-экономических формаций, главными героями были революционеры, борцы против самодержавия. Идеолог такого подхода историк Михаил Покровский отмечал: «Марксизм и ленинизм ориентируются не на прошлое, а на будущее».
В середине 1930‑х годов государство вернулось к идеологии патриотизма, на авансцену снова вышли культовые персонажи дореволюционной истории — от Александра Невского до Кутузова. А вот военачальники Первой мировой оставались персонами нон грата, поскольку война была «империалистической».
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
После ХХ съезда партии учебники «колебались вместе с генеральной линией»: из них вымарывали упоминания о роли Сталина в революции, социалистическом строительстве и победе в Великой Отечественной войне. При Брежневе, наоборот, из учебников почти исчезли упоминания о сталинских репрессиях, а отношение к самому Сталину стало гораздо более нейтральным.
Перестройка провозгласила деидеологизацию школьного образования. Результатом стало появление учебников, которые порой отличались взаимоисключающими трактовками ключевых событий прошлого, главным образом — ХХ века. Создатели выставки считают, что авторы учебников, написанных «под диктовку» фонда Сороса, под видом удаления «коммунистической пропаганды» выпячивали неудачи, кризисы и проблемы в жизни страны, а достижения, наоборот, нивелировали.
— Никогда не был согласен с тем, что в учебнике истории должны быть представлены различные взгляды на одно и то же событие, особенно если оно является «спорным», — отмечает Роман Соколов, директор Института истории и социальных наук Российского государственного педагогического университета имени Герцена. — На мой взгляд, в учебнике должна быть одна линия, отражающая принятую в настоящее время позицию в обществе и государстве. Учебник не должен собирать под одной обложкой разные точки зрения — это не его задача…
Согласна с ним и директор музея Елена Лысенко: она уверена, что преподавание истории в школе имеет политическую окраску. Так было всегда, и так, наверное, будет. Каждый учебник истории отражает определенный идеологический подход, заданный государством. Именно оно «задает правила игры». Учебники — это не абстрактный рассказ о былом, а изложение событий прошлого с ярко выраженными оценочными суждениями.
Процесс создания современного единого учебника истории растянулся на годы. Не случайно финальным экспонатом выставки служат учебники 10‑го и 11‑го классов, созданные в нынешнем году. С 1 сентября по ним уже учатся будущие выпускники.
Правда, как отмечают создатели выставки, учебник все‑таки только задает рамки, основной вектор, а наполнение урока зависит от учителя. И его главная задача — не заставить детей вызубрить написанное в учебнике, а научить мыслить, рассуждать, анализировать. Кстати, не случайно выставка начинается с записанных на видео рассказов учителей, которые делятся своими мыслями о преподавании истории в школе.
И еще — добавлю уже от себя: при всем уважении к трудам авторов учебников надо учитывать одно немаловажное обстоятельство. Так уж мы устроены, что большинство знаний, полученных в школе, выветривается из головы очень быстро. И знания по истории, заложенные учебником, не исключение. Запоминаются лишь какие‑то ключевые события и персоны. По-настоящему мы усваиваем историю в вузе, а то и гораздо позже, в процессе самообразования, когда появляется осознанный интерес. Но тем не менее школьный учебник дает некую точку отсчета…
Возвращаясь же к выставке: каждый ее гость может проголосовать на ней за самого симпатичного ему деятеля российской истории, выбрав из предложенных десяти персон, среди которых Александр Невский, Петр Великий, Ленин и Юрий Гагарин. На первых порах посетители выставки показали себя достаточно аполитичными: больше всего голосов набрал Александр Сергеевич Пушкин.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 185 (7514) от 03.10.2023 под заголовком «История под обложкой».
Комментарии