В Филармонии исполнили «Учение о гармонии» и Второй фортепианный концерт Рахманинова
«Учение о гармонии» для оркестра Джона Адамса исполнили в Большом зале Филармонии в один вечер со Вторым фортепианным концертом Рахманинова, солистом в котором выступил Мирослав Култышев. За пультом Академического симфонического оркестра стоял Валентин Урюпин (на снимке).
ФОТО Анны Флегонтовой / Предоставлено пресс-службой Филармонии
Когда в одну филармоническую программу ставят два сочинения, одно из которых хорошо знакомо, гарантирует коммерческий успех, а второе совсем не известно широкой публике, то первым номером идет обычно то, что неизвестно (чтобы после антракта ряды не поредели). В этот раз от такого правила отказались, решив открыть вечер хрестоматийным Вторым до-минорным концертом Рахманинова.
Таким образом, сохранилась хронология событий: концерт был написан до «Учения о гармонии». Именно из его второй части Адамс позаимствовал маленькую цитату, проливающую свет на жанровую и философскую природу своего произведения. Наукообразное название «Учение о гармонии», отсылает к одноименному труду Арнольда Шенберга (1911). Адамс в 1985 году дал в своем сочинении свободный взгляд на явление и понимание гармонии в ХIX и XX веках. Среди авторов цитат в «Учении о гармонии» фигурируют также Вагнер и Стравинский. Оба этих предшественника Адамса искали истоки гармонии в мифе, пытаясь показать современникам пути духовного исцеления от агрессии ХХ века. В музыке же Рахманинова, в особенности гармониях медленных частей его симфоний и концертов, Адамс тоже чувствовал силу животворящего источника.
Петербургский пианист Мирослав Култышев своим вдумчивым интеллигентным туше показал во Втором концерте квинтэссенцию рахманиновского лиризма. Этот концерт композитор посвятил в 1900 году врачу-гипнотизеру Николаю Далю, излечившему композитора от тяжелой депрессии после провала Первой симфонии в Петербурге (ее резко не приняли петербургские критики, в том числе из‑за нечуткого исполнения под руководством Александра Глазунова).
Американский композитор Джон Адамс с высоты собственного опыта поделился своим знанием о гармонии, которую, судя по драматургии его симфонического полотна, следует искать где‑то на другой планете. Причиной написания американского по духу «Учения о гармонии», стремящегося объять необъятное с максимумом выразительных средств, в частности, с усиленным составом оркестра, стал, по словам Адамса, «кошмарный сон о танкере, взлетающем с водной поверхности залива Сан-Франциско подобно ракете Saturn V». Начало первой части без названия прозвучало подобно разгону двигателя гигантской махины. Техника минимализма идеально отвечала образу вращающегося маховика.
Во второй части — «Ране Амфортаса» — Адамс рефлексировал о том, в каком виде дошло до него это знание о гармонии. Он не забыл и о музыке Адажиетто из неоконченной Десятой симфонии Малера. Композитор поклонился и теням великих коллег, среди которых мелькали, как в портретной галерее, Дебюсси, Сибелиус, молодой Шенберг. Перестрадав и просветлившись во второй части, в третьей, иронично названной «Мейстер Экхарт и Кваки» (рядом с именем средневекового мистика значится прозвище дочери композитора), Адамс перенес слушателей к небесным светилам. Тут ему пригодился опыт гармонии русского космиста Александра Скрябина, его симфонических поэм с их тембрами сияющих звезд, фактурой космических далей.
В Петербурге это масштабное сочинение прозвучало во второй раз после 1988 года, когда его впервые исполнил оркестр Государственной филармонии Литовской ССР под управлением Юозаса Домаркаса. Дирижер Валентин Урюпин, предваривший выступление пояснительной речью, собрал всего за несколько репетиций это трудноподъемное, но увлекательное симфоническое полотно, получив от оркестра колоссальную отдачу. Засидевшиеся без гастролей, оркестранты кинулись завоевывать безграничные звуковые просторы, дав понять, что способны творить чудеса.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 89 (7172) от 20.05.2022 под заголовком «За гармонией в Филармонию».
Комментарии