Укрепитель веры

Сегодня актеру БДТ имени Товстоногова народному артисту России и Украины Валерию Михайловичу Ивченко исполняется 75 лет.

ФОТО предоставлено пресс-службой БДТ

«Здешний театр был мой!» — не забыть, как это было сказано. Горячо, ликующе, с затаенным душевным трепетом и сокровенной гордостью, а слово «театр» звучало так непостижимо волнующе, словно бы и вправду — все еще существует какая-то ценность в этом самом театре. Грандиозная, возвышенная, не всякому доступная. В «Талантах и поклонниках» у Валерия Ивченко была небольшая роль — Мартын Нароков, обедневший барин, бывший антрепренер, низложенный до помощника режиссера. Скромнее не придумаешь, а вот ведь: «Здешний театр был мой!» — и в этом целая поэма. Театр — сокровище единственное, неповторимое счастье. «Да я не знал, куда девать счастье-то, вот сколько его было!»

Легенда гласит, что в начале 80-х годов прошлого века приехавшие в Петербург артисты Киевского театра имени Ивана Франко первым делом бросились к Г. А. Товстоногову: «Только не забирайте у нас Ивченко!». Другая легенда вторит первой, но уточняет: в тот момент Георгий Александрович еще не видел Ивченко на сцене и не собирался никого забирать. Но вещее сердце киевских артистов сказало правду: у всех, кто хотя бы однажды увидел Валерия Ивченко в спектакле, возникало непреодолимое желание его забрать. Товстоногов так и сделал. И это уже не легенда — это история театра.

Потом был Глумов в «На всякого мудреца довольно простоты» — зрелый, сложившийся актер начинал «новую жизнь» с роли молодого человека. Возраст вообще никогда не был проблемой для Ивченко: плюс-минус двадцать — тридцать лет не столь существенно (и ведь до сих пор так). «Я — Сила Силыч Копылов!» — ироничный, ехидный молодой брюнет-баритон Кандид Тарелкин исчезал, и вот уже на сцене щурил хитрющий глаз, глумливо подмигивая залу, неприятного вида старичишка в мерзком клочковатом седом паричке. То, что обычно артистам удается с большим напряжением творческих сил — «священное чудовище», именуемое театральным гротеском, — для Валерия Ивченко было просто родной стихией. Родиной его Тарелкина была не только и не столько Россия, сколько бескрайняя Фантасмагория. Мефистофельски лукавый Тарелкин благословил Валерия Ивченко на путь актерского «оборотничества». Актерский гротеск — дар редчайший, необходимейший в стране, где «черт догадал родиться» писателей Гоголя, Достоевского, Щедрина, Сухово-Кобылина. «Не забирайте у нас Ивченко!» — писали классики русской литературы в своем известном коллективном письме к худсовету БДТ.

Последней работой Валерия Ивченко с Товстоноговым стал спектакль «На дне». «Человек — это великолепно! Это звучит гордо!» — мягкий хрипловатый голос Сатина преодолевал тоскливую сердечную муку и рвался под своды БДТ. Ночлежка «На дне» превращалась в убежище библейского Иова, отсюда, со дна, «из глубины» взывающего к Богу. Худой, высокий, ощутимо «отравленный алкоголем», растерявший былую силу, но не утративший памяти о ней, опаленный внутренней болью, почерневший, словно обугленный черной тоской, великолепный Сатин раскачивал, как маятник, горящую лампу, светил ею в зал, пытаясь там найти своего «гордого Человека». Но не вполне осознавал, что он, как любой герой, наделенный трагическими чертами, сам является ответом на все свои вопросы. И «звучать гордо» здесь может только один человек. Он сам. Вот он и звучал.

Классическое понятие «рисунок роли» уточнялось Валерием Ивченко неоднократно — рисунок этот всегда был настолько острым, отточенным, словно «рисующий» тщательнейше процарапывал его на черной грифельной доске пространства сцены. Критики с удовольствием писали о «балетном» характере дарования актера, но не этим, не пластическим или мимическим «оборотничеством» объясняется и вовсе не им исчерпывается особая выразительность Валерия Ивченко, намертво впечатывающая созданные им образы в зрительскую память. Важнее было другое — то, что Вадим Гаевский называл «темпераментом мысли, огнем ума».

«Ум яростный, ум низкий, но независимый, ум воспаленный» — это о Тарелкине. Борис Годунов Валерия Ивченко в спектакле Темура Чхеидзе сразу же сделал важной не самую популярную, «скрытую» до поры пушкинскую фразу: «Не род, а ум поставлю в воеводы». Трагический, высокий ум. Самым что ни на есть гуманистическим образом отягощенный нечистой совестью, муками богооставленности, трезвым пониманием крушения всех надежд, полной утратой иллюзий. Пушкинская трагедия и ее герой были «расколдованы», освобождены от заклятия традиционного пиетета — на сцену БДТ вышел человек. Огромный человек, соразмерный порталу, соразмерный масштабу пьесы. «Учись, мой сын!» — фраза, адресованная царевичу Феодору могла бы предназначаться всем молодым актерам.

Но чем дальше, тем чаще это «учись!» выходило безнадежным. Мучительно прекрасный, импозантный, как флагманский фрегат, капитан Шотовер в «Доме, где разбиваются сердца» дрейфовал на медленных волнах спектакля, пока домочадцы наслаждались распадом. Богобоязненный старик Аким во «Власти тьмы» тихо истаивал на авансцене от бессилия и невозможности договориться с пропащим сыном — антропологическая пропасть между двумя персонажами была слишком уж разительной.

В заботах «переходного периода» БДТ едва не померкли два чистых шедевра Валерия Ивченко: Филипп II Испанский в «Доне Карлосе» и лорд Берли в «Марии Стюарт» в спектаклях Темура Чхеидзе. По сути, Ивченко сыграл беспощадного критика так называемого «Шиллера» (всего поверхностно-романтического, юношески пылкого, но юношески же и худосочного) — внутри пьес самого Шиллера. Фантастический сюжет.

Как и грозный король Испании (за счет личного обаяния делающий идею тирании совсем-совсем не такой ужасной), самый последовательный и непримиримый из гонителей трепетной Марии Стюарт лорд Берли был чертовски умен, проницателен и катастрофически несентиментален. Единственное, что на миг могло вывести его из себя и по-настоящему удивить, — это эмоциональные эскапады, на которые отваживались его оппоненты. Кажется, по мнению лорда-казначея, взрослые люди просто не должны так себя вести. Странно, что он еще не критиковал окружающих за нелепую манеру говорить стихами — быть может, лишь потому, что поэтический текст у блистательного артиста звучал со всеми смысловыми обертонами аналитической прозы. Одного прищура старого циника было довольно, чтобы все воздушные замки развеялись в сценическом тумане. Впрочем, так ли уж он был циничен? Лорд Берли Ивченко позволял себе манипулировать монархией именем народа, будучи сам убежденным и самоотверженным патриотом.

Оба этих героя, масштаба которых еще долго не сможет себе позволить петербургская сцена (времена не те), помимо собственного сюжета пьесы транслировали и еще один — важнейший, быть может. Они имели право на резкий и довольно неприятный вопрос, адресованный молодому поколению. «Да точно ли вы так хороши и так новы, так чисты и возвышенны, как утверждаете?» — всего только и интересовались великие ивченковские скептики, хищно щуря острые глаза и кривя губы в знакомой ухмылке. Вопрос простой, заминка выходит лишь с ответом. Инфант Испанский скис тут же, королева Шотландии тоже недолго продержалась, да и отечественной режиссуре обычно почти нечего сказать актеру уровня Валерия Ивченко. Он оказался «агентом сомнения», ставя под вопрос любые догмы, достижения, любые мечты и иллюзии, старые или новые — неважно. Эта роль в свое время называлась «адвокат дьявола» — тот, кто проверяет истину на прочность.

Но ведь «здешний театр был его» — и изменить это ничто не может. Новой надеждой для всех стала «Алиса» Андрея Могучего. Валерий Ивченко там — Шляпник. Брейгелевского вида персонаж в черном чепчике, пытающийся добиться подлинной правды даже в коллективном сне. Неожиданно открытый самому возмутительному «авангарду», подвижный, резкий, неизменно забавный и бесконечно трогательный. Фраза «Мы были мокрые! — А зачем же мы бегали? — А мы так сохли!!!» должна войти в золотой фонд ивченковских актерских шедевров. То, что выдерживает проверку талантом Валерия Ивченко, уже навечно свободно от сомнений. Потому что на самом деле настоящее название жутковатой церковной должности «адвокат дьявола» — укрепитель веры.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 218 (5344) от 20.11.2014.