Суд Каррераса

На Новой сцене Мариинского театра впервые выступил легендарный испанский тенор Хосе Каррерас, исполнив заглавную партию в российской премьере оперы «Судья» Кристиана Колоновица.

Благодаря этой опере Хосе Каррерас вернулся на театральные подмостки.
Фото Наташи РАЗИНОЙ/Предоставлено пресс-службой театра

Свое выступление всемирно известный тенор посвятил великой Елене Образцовой, с которой неоднократно выходил на лучшие оперные сцены. На блицвстрече с российскими журналистами за день до спектакля в перерыве репетиции Каррерас рассказал о Елене Васильевне: «Она всегда была полна жизни. Все мы долго будем ее помнить». 68-летний певец в свое время чуть не погиб от страшного недуга – лейкемии, от которой его спасали всем миром и спасли. Переживала за него тогда и Елена Васильевна, которой суждено было умереть от рака крови.

Поэтому слушать «Судью» поначалу было очень непросто, несмотря на более чем доступный «мюзиклоподобный» формат: в голове билась мысль о неисповедимости судьбы. Но и сюжет оперы был отнюдь не легок. Автор либретто Ангелика Месснер в бойкой, местами почти злободневно-журналистской форме попыталась изложить историю времен франкистской диктатуры. Точнее, историю коллективной рефлексии по этому поводу, всколыхнувшей испанское общество в конце 1990-х.

Второе название оперы – «Пропавшие дети». Речь в ней идет, главным образом, о детях репрессированных республиканцев, которых после расстрела родителей отправляли на «перевоспитание» в церкви. Главный герой оперы – судья Федерико Рибас, воспитанный в монастыре, должен поднять церковные архивы, которые могли бы открыть правду и его происхождения. Как бы навстречу его поискам движется его потерянный младший брат – бард Альберто Гарсия. Поиск завершается в финале, когда Альберто гибнет от пули Моралеса, лидера ультраправых.

Режиссер Эмилио Саги вместе с художником-сценографом Даниэлем Бьянко поместили действие в мрачные зарешеченные стены, которые становились то монастырем, то тюрьмой, то архивом – местами парадоксально схожими своими функциями – сохранять и изолировать.

Хосе Каррерас сказал, что чувствовал причастность к этой истории, поскольку ему пришлось жить в то время. Поразительно, но благодаря именно этой опере он вернулся на театральные подмостки спустя восемь лет, на протяжении которых выступал лишь с концертами. Австрийский композитор Кристиан Колоновиц рассказал, что певец попросил его написать для него оперу, и он сразу понял, что это должна быть опера на испанский сюжет. Колоновица (в котором от отца течет хорватская, а от матери – венгерская кровь) знают как универсального музыканта, который сотрудничал с мегазвездными группами Boney M., Eruption, Scorpions, Tiger Lillies. В ритмах «Судьи» Колоновиц показал себя, скорее, мюзикловым, чем оперным композитором, хотя формально все признаки соответствия высокому жанру были налицо. Драматургия кульминаций тоже была выстроена грамотно, хотя их утрированность подчас приближала эту «оперу» к пародии на нее. Близость к мюзиклу с его расчетливыми матрицами как-то не давала возможности прослезиться, несмотря на присутствие трогательной детской темы, поддержанной сценами с демонстрацией пропавших детей. Колоновиц признался, что обсуждал с Каррерасом музыкальный материал «Судьи», а потому во множестве мелодий угадывались очертания стиля главным образом Пуччини – от «Тоски» до «Турандот».

Мировая премьера оперы состоялась в апреле минувшего года в Бильбао. В постановке в Мариинском были задействованы российские и зарубежные исполнители. Оркестром и хором Мариинского театра дирижировал Давид Хименез. Партию злодея Моралеса исполнил итальянский бас Карло Коломбара, которого петербургские слушатели знают по выступлениям на разных фестивалях. Журналистку Паулу спела сопрано Глэдис Росси, а Настоятельницу монастыря, раскаивающуюся в своих прегрешениях, – меццо-сопрано Ана Ибарра. В партии оператора Пако выступил наш баритон Андрей Спехов, а младшего брата судьи спел тенор Станислав Леонтьев, который отныне смело может писать в своей биографии, что выступал на одной сцене с Хосе Каррерасом.

Главный объект внимания – легендарный тенор был в очень неплохой форме, если учитывать его возраст. Никуда не исчезла его фирменная стать оперного героя, отточенность интонаций, отменная фокусировка звука – словом, джентльменский набор настоящего оперного тенора, даже притом что немалая часть партии была написана в более удобной ему сейчас почти баритоновой тесситуре. А потому и шквал оваций достался ему не за былые, а за вполне сегодняшние, настоящие заслуги.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 011 (5384) от 26.01.2015.