Страсти кукольные и человеческие

«Вечер сюрпризов» – так отреагировала европейская пресса на решения венецианского жюри под руководством Альфонса Куарона. «Золотого льва» за лучший фильм («Издалека» Лоренцо Вигаса) и «Серебряного»  за лучшую режиссуру («Клан» Пабло Троперо) – получили фильмы достойные, но не самые яркие в фестивальном конкурсе.

ФОТО S.Borisov/shutterstock.com

Впрочем, во всем можно найти свою логику. Конкурсная программа меньше, чем когда бы то ни было, сориентирована на известные имена или прорывы в киноязыке – это просто выставка разнообразных возможностей, собранная вполне произвольно и хаотично. На вкус и цвет... И как только, ближе к середине фестиваля, это стало ясно, «претензии» (в стиле «ну что вы нам не показываете шедевры или нечто удивительное?») рассеялись.

Вот виртуозный триллер Атома Эгояна о нацистском преступнике: старик с амнезией и пистолетом путешествует по городкам Америки, где более полувека он скрывался под видом выжившего узника Освенцима. Теперь он ищет сам себя. А рядом гротескный водевиль Марко Белоккио «Кровь от крови моей» – о том, как жесткий контроль католической церкви во времена инквизиции сменился страшилками налоговых инспекторов. Средневековую тюрьму, где томились красотки, вступившие в сговор с Сатаной, покупает русский миллионер-музыкант, а вампиры правят миром под видом стоматологов...

Не менее развлекательный, но непомерно скучный «Большой всплеск» Луки Гуаданьо – Тильда Свинтон играет поп-звезду, которая не произносит ни звука вследствие операции на горле, а вокруг нее клубится мелодрама... Очередной бесстыдный повтор «Бассейна» – знаменитого детектива полувековой давности. Изысканно придуманный ребус Ежи Сколимовского – нечаянный шаг, продиктованный воспаленным умом, сталкивает хрупкое равновесие города в громадную катастрофу. И совсем к другим эмоциям ведет масштабное драматическое полотно Амоса Гитаи «Рабин, последний день» – подробная реконструкция расследования убийства премьер-министра Израиля Ицхака Рабина, философское осмысление трагического разделения израильского общества, которое провоцирует неостановимый военный конфликт.

Многие считали, что именно этот фильм может претендовать на главную награду. Как и китайский документальный эпос «Бегемот» Линга Жао об адских буднях шахтеров: глыбы угля мерцают дьявольским пламенем, колонны грузовиков сняты как чудовища Брейгеля. А рай? Это кварталы пустующих многоэтажек, целые города-призраки – жильцам парадиз недоступен.

Но на фоне многожанровых изысков приоритетом жюри стал классический психологизм в кино – и это позиция. «Издалека», награжденный «Золотым львом», – история человеческих чувств, сложных до хамелеонства. Нелюдим средних лет бродит по улицам Каракаса и рассматривает людей. Скорее, охотится на тех, кого мог бы полюбить или кто смог бы вызвать у него тень эмоций, растаявших или недоступных. Режиссер Лоренцо Вигас – дебютант, но оператор Серхио Армстронг – очень известная фигура в латиноамериканском кинематографе, как и исполнитель главной роли Альфредо Кастро.

Аналогичная ситуация и с «Серебряным львом». «Клан» – это беспощадная реалистическая реконструкция нашумевшей тридцать лет назад истории о немилосердной семье Пуччио, которая во времена режима в Аргентине не одно десятилетие занималась похищением людей с целью выкупа. Брутальный отец – на грани потери рассудка; сыновья – кто «в деле», кто в оппозиции; полиция прикрывает происходящее борьбой правительства с диссидентами. «Клан» – из тех фильмов, в которых преступная семья становится образом тоталитарного времени.

И лишь нежный и печальный кукольный мультфильм «Аномализа» Чарли Кауфмана и Дюка Джонсона является победителем очевидным и всеми ожидаемым – ему достался «Гран-при» жюри. Кауфман – культовый сценарист, автор «Быть Джоном Малковичем» и «Адаптации»: фильмов о «помутнении реальности», о возможности найти щель в навязчивой обыденности. Семь лет назад Кауфман снял гиперсложнопостановочный фильм «Синекдоха. Нью-Йорк», в котором режиссер-неудачник ставил пьесу, декорации которой с годами разрастались как городской квартал, а труппа и персонажи старели и перемешивались. От такой макросхемы бытия Кауфман – раз! – и перешел к микросхеме: теперь его персонажи – куклы. Не настоящие, как у Старевича, Птушко и Бардина, а цифровые, но все-таки. Почти человекоподобные, лишь с небольшим смещением и уменьшением формы фигуры – то, что делает игрушки мягкими, уютными в употреблении. Главный герой – специалист по теории обслуживания клиентов, автор бестселлера на эту тему. Он прилетает в провинциальный город на презентацию, он вообще измучен регламентированной «прозой жизни» – тут разражается и кризис среднего возраста, и романтическое восстание, и побег от самого себя. И все это безутешно комично, потому что исполнено куклами, идеально имитирующими человеческую жизнь. Все людские интонации, жесты: от ужимок стюардессы в самолете до услужливости метрдотеля в гостинице, злости бывшей любовницы за коктейлем и сговорчивости новой возлюбленной в постели. Заговор посредственности и фальши бытия.

Заметим, что «Аномализа» идеально сочетается с главным мотивом венецианской выставки – в большей части павильонов представлены кукольные инсталляции: и пластиковая Дева Мария, которой поклоняются пупсики из киндер-сюрпризов, и марионеточный Санта-Клаус, кибитка которого врезается в поезд – рядом целый макет катастрофы, и стеклянная девочка-анорексичка (манекен в человеческий рост), рассматривающая хрустальную еду-цветок на тарелке. Все страсти человеческие в миниатюре.

Мир увлечен воспроизводством себя в виде кукольного дубликата – вот какую тему для размышлений предлагает нам венецианская выставка, в том числе ее кинораздел.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 170 (5543) от 14.09.2015.