Сопряженные миры
Шамиль Идиатуллин, как справедливо указано в аннотации к этой книге, никогда не повторяется. Футуристический боевик «Татарский удар», ужастик «Убыр» в двух томах, производственный роман «СССР(tm)», шпионский триллер «За старшего», сказочно-фантастическая повесть для подростков «Это просто игра»... Теперь пришло время для большого романа, отчасти основанного на автобиографическом материале: действие «Города Брежнева» разворачивается в первой половине 1980-х в городе, где прошло детство самого автора. Хотя где тут документальное свидетельство, а где вольная «вариация на тему» - читателям остается только догадываться.

Иллюстрация Shai Halud/shutterstock.com
Во времена, которые у нас принято называть «поздним застоем», Ленинград славился дерзкими фарцовщиками и рок-клубом, Сочи - виртуозными шулерами-каталами, Астрахань - браконьерским промыслом, поставленным на широкую ногу, вплоть до стрельбы из «калашей» по Рыбнадзору, что в СССР не особо практиковалось.
Ну а Татарстан - абсолютно отмороженными молодежными ОПГ, включавшими тысячи подростков. Конечно, в первую очередь Казань, но, если верить Шамилю Идиатуллину, город Брежнев (ныне Набережные Челны), флагман отечественного тяжелого автопрома, в этом плане от столицы республики недалеко ушел. Возведенный вокруг КамАЗа за каких-то десять лет, он как будто специально спроектирован так, чтобы между жилыми комплексами вырастали незримые границы, которые с азартом отстаивают городские подростки, озверевшие от унылости пейзажей и отсутствия более-менее внятных жизненных перспектив.
Причем участвуют в драках стенка на стенку не только «чоткие» пацанчики из неблагополучных семей. У Артура Вафина, главного героя романа, с предками «все пучком»: отец - главный инженер-энергетик, мать - активная общественница и образцовая хозяйка. Голодать Артуру не приходится, в школе прессуют умеренно, скандалов в семье не случается - казалось бы, живи да радуйся. Но, как говорили классики, «среда заела»: невозможно жить в обществе и быть свободным от него. Вот и Артура постепенно затягивает жестокий мальчишеский мир, где принято ходить по району стайками, бить противника так, чтобы не встал, бегать от дружинников и получать по почкам в отделении милиции.
Впрочем, «Город Брежнев» - настоящий роман, без дураков, и автор не ограничивается одной сюжетной линией. В своей новой книге Идиатуллин перебирает, кажется, все главные темы проблемной «молодежной прозы» поздних 1980-х: конфликт бойких старшеклассников с косной школьной системой, беспредел в органах, негласные квоты на «национальные кадры», экология, дефицит, Афган... Только написано все это с не свойственной соцреалистам живостью - лихо, удало, аж искры из глаз.
В «Городе Брежневе» открывается целая цепочка сопряженных миров. Здесь есть мир, где крапивинские мальчики и девочки читают умные книги, клеят модели самолетов и репетируют спектакль по Василию Шукшину. Мир производственного романа, где пышут жаром мартены, вечно горят сроки, срываются планы, высокое начальство стучит кулаком по столу, а несчастливая десятая печь чугунолитейного завода грозит катастрофой всему городу. Мир грязных пустырей, заплеванных лестничных пролетов, тяжелых самодельных нунчаков и бритвенно-острых заточек, угрюмых наголо стриженных пацанов, которые встречают друг друга вопросом: «Ты из какого комплекса?». Эти вселенные занимают одно и то же физическое пространство, наслаиваются, перетекают друг в друга. Перейти из одной в другую проще простого без всякого волшебства, но для этого надо знать о существовании альтернативы. Тут-то и кроется подвох: «Если что-то тебя не касается, то этого чего-то не существует. Америки нет, Плутона нет, спелых бананов тоже».
Так же дробятся, рассыпаются на осколки и образы героев. Для пионера Артура вожатый Витальтолич, отслуживший «за речкой», в Афганистане, - зрелый мужчина, учитель, наставник, непререкаемый авторитет, практически старший брат. Но вот камера отъезжает, угол обзора меняется, и становится видно, что на самом деле двадцатилетний Виталик очень молодой и очень наивный парень - несмотря на все свои смертоубийственные навыки и тот ад, через который ему выпало пройти.
А отец Артура, главный энергетик чугунолитейного завода Вазых Вафин, для жены и сына - пустое место: слабый, безвольный, вечно издерганный и нервный, никудышный хозяин и плохой отец. Но ради дела он готов до хрипоты спорить с любым начальством, брать на себя ответственность за рискованные решения, держать удар и гнуть линию до упора. В определенных ситуациях он демонстрирует железную хватку, нечеловеческую выносливость и шальную отвагу - совсем другой человек, словно подменили. Не «Ворота Расёмон», конечно, но решение нетривиальное.
Профессиональный журналист Шамиль Идиатуллин хорошо понимает, как устроен механизм читательского восприятия, и не стесняется дергать за нужные рычаги, давить на скрытые кнопки. Несмотря на все потери и разочарования героев, «Город Брежнев» - книга ностальгическая, светлая, это отметили все рецензенты. Не потому, что автор идеализирует далекий 1983-й - какое там! Просто у четырнадцатилетнего Артура, от чьего имени в основном ведется повествование, все еще впереди.
Перед Вафиным-младшим открыт целый веер возможностей: мы свой выбор сделали - Артуру это только предстоит. Наше прошлое - его будущее, и это окрашивает в светлые тона даже самые мрачные эпизоды романа. Особенно мощно действует на сверстников главного героя, читателей, которым выпала судьба появиться на свет в СССР между 1970 и 1975 годами, на закате эпохи, которая никогда уже не повторится с точностью до деталей.
Шамиль Идиатуллин. Город Брежнев: Роман. - М.: Иностранка. Азбука-Аттикус, 2017.
Материалы рубрики
В БКЗ «Октябрьский» пройдет вечер романса «Петербургская осень»
Самурай и цапля. Роман «Лето злых духов убумэ» Нацухико Кегоку издали на русском языке
Писатель Тим Скоренко выпустил роман «Стекло»
Самое читаемое



Эротика в обмен на продукты. Как художник Сомов выживал в Петрограде
Русский музей развернул в Михайловском замке выставку к 150-летию Константина Сомова.

Иронический оптимизм от Тарантино. О чем рассказывает фильм «Однажды в... Голливуде»
В своей картине режиссер противопоставляет жизненную правду - и ее вечную, несокрушимую экранную имитацию.

Перчик под дождем. Как прошел фестиваль «Оперетта-парк» в Гатчине
Оперетта хороша в любое время года, но летом - особенно.

Михаил Пиотровский. Не отрекаясь и не проклиная
Настал важный момент для культуры нашей страны: идет война за то, как она будет развиваться дальше.

Люди земли и неба. Какими были Семен Аранович и Илья Авербах
Вспоминаем двух советских режиссеров.

Маринист на рейде. 35 картин и рисунков Айвазовского представили на выставке в Кронштадте
Участие коллекционеров позволило наглядно показать контрасты художника, которого одинаково занимали темы бури и покоя.

Граф поклонялся искусству. В Эрмитаже представили коллекцию Строганова
Живопись, акварели, скульптура, фарфор, мебель, редкие книги — все это показывает хороший вкус коллекционера.

Анна Нетребко впервые исполнила в России партию Аиды в опере Верди
Это случилось на исторической сцене Мариинского театра на фестивале «Звезды белых ночей».

В особняке Карла Шредера открыли доступ в кабинет хозяина
Туда можно попасть с экскурсией просветительской программы «Открытый город».

Открыли архивы: неожиданные повороты в судьбах известных зданий Петербурга
О том, как решения властей отражались в судьбе самых известных объектов города, можно узнать на выставке.

«Теперь у нас подлецов не бывает». Размышления о спектакле «Мертвые души» в Театре имени Ленсовета
Спектакль молодого режиссера Романа Кочержевского – это тоска по живой душе в круговороте душ мертвых.

Михаил Пиотровский. Провокация в Венеции
Почему присутствие Эрмитажа на Венецианской биеннале вызвало у многих раздражение?
Комментарии