Сон с живыми мертвецами

Режиссер Аттила Виднянский представил в Александринском театре премьеру «Преступления и наказания» по роману Ф. М. Достоевского. Роману в этом году исполняется 150 лет. Несмотря на внушительный возраст, текст писателя звучит со сцены современно. И, может быть, этот звучащий текст самое большое достоинство постановки.

Герои Достоевского — в этой сцене Родион и Соня — помещены в абстрактный мир, в обобщенное, условное пространство. ФОТО предоставлено пресс-службой Александринского театра

Виднянский видит классический текст русской литературы через европейскую традицию восприятия Достоевского. Происходящее в спектакле - проекция сознания современного читателя, сон. А сам спектакль - эклектичный, без привычной ансамблевой актерской игры, без Петербурга, в конце концов.

Его герои помещены в абстрактный мир. Сценографы Мария и Алексей Трегубовы создали обобщенное сюрреалистическое пространство коллективного бессознательного персонажей «Преступления и наказания». О Петербурге Достоевского, душном мире тесных «углов», напоминает лишь усеченная мебель: половинки венских стульев, фрагменты столов. Время действия - «чрезвычайно жаркое время», июль - заменен белой, холодной декорацией, которая стремится разлететься, распасться на фрагменты и составные части. Персонажам в ней холодно, неуютно.

В центре спектакля фигура Родиона Раскольникова (Александр Поламишев), совершившего идейное убийство старухи-процентщицы. Однако нельзя сказать, что Раскольников Поламишева здесь главный герой. В нем не чувствуется главной черты Раскольникова Достоевского - гордыни, наполеоновских амбиций «двуногой твари», породившей роковую мысль о соперничестве с Богом.

Гораздо более мощными и законченными смотрятся роли его двойников. Наглого, развязного и трагически одинокого Свидригайлова, которого Дмитрий Лысенков наделил отрицательным обаянием, инфернальной ловкостью движений и экстравагантностью булгаковского Коровьева. И Порфирия Петровича (в исполнении Виталия Коваленко внешне похожего на расслабленного хипстера, разве что без бороды) - городского сумасшедшего. В этом спектакле-сне Порфирий не страдает вместе с Раскольниковым, а, скорее, получает сладострастное удовольствие палача от мучений своей жертвы. Не случайно он щеголяет в красной шапке. Она смотрится вполне символично на голове этого психоделического доктора с садистскими наклонностями.

Смыслы здесь возникают из ассоциаций, клише и отражений сюжета. Заставляя задуматься о реальности происходящего, в излишне подробной сцене похорон Мармеладова, превращенных в жутковатый карнавал, появляются живые мертвецы: виновник торжества Мармеладов (Сергей Паршин) и убиенные ранее старуха-процентщица (Елена Немзер) и ее сестра Лизавета (Елена Зимина). Возникает даже советский космонавт, не иначе - пародийный намек на идею сверхчеловека.

Роман перенесен на сцену подробно, вплоть до эпизодических лиц: тщедушный Лебезятников (Иван Ефремов) у Достоевского - пародия на социалиста, ратующего за самоопределение женщин и свободную любовь, на деле аферист, лелеющий «соблазнительные» идеи, но в отличие от Петруши Верховенского из «Бесов» еще сохранивший совесть. В спектакле он - нелепейший персонаж из начала 1990-х в длинном плаще и шапочке-петушке. Он существует на контрасте с современно одетыми Раскольниковым и Разумихиным (Виктор Шуралев играет простака в футболке с портретом Гагарина и кедах-конверсах) и опереточным злодеем Лужиным (Валентин Захаров), чья проникновенная демагогия заставляет вспомнить о сегодняшних политических фриках.

Особняком стоит сцена поминок Мармеладова, где солирует Катерина Ивановна (Виктория Воробьева). Если о Порфирии и Свидригайлове в этом спектакле можно спорить - герои ли они Достоевского или в их роли больше привнесено артистами, режиссером и художниками, то фигура Катерины Ивановны не вызывает никаких сомнений.

Воробьева играет болезненно нервную, «униженную и оскорбленную», но гордую женщину, находящуюся на грани сумасшествия. Она раздражена до крайности и даже зла. Актриса сумела передать внутреннее достоинство и совестливость своей героини, противостоящие безжалостной грубости окружающей ее жизни. Именно эти черты делают образ Катерины Ивановны особенным и в романе Достоевского, и в его новой сценической версии. Ужин, устроенный для толпы бродяг, сцена, когда Соню Мармеладову обвиняют в краже, сцена с детьми и финальный танец - эмоциональная кульминация постановки.

Нельзя не сказать о дебюте на сцене Александринского театра Анны Блиновой в роли Сони Мармеладовой. Наивность, доброта и глубокая, ничем непоколебимая вера, присущие этому образу, возникают в ее игре органично, без лишнего акцентирования, в простых движениях, взгляде, интонации голоса. Актриса раскрывает мир своей героини не сразу, а постепенно, шаг за шагом, и к финалу Соня закономерно становится одним из главных смысловых полюсов спектакля.

Блинова отлично показывает то, чего пока не видно в игре Александра Поламишева в роли Раскольникова, - движение, развитие роли. Как этот персонаж от атеизма, от своего сна о замученной лошади приходит к вере, принятию мира и своего пути в нем.

«Преступление и наказание» поставлено Виднянским в стиле большого спектакля, в котором много намешано: наполненные метафорическим смыслом декорации, музыка, массовые сцены, целый ряд интереснейших актерских работ, парадоксальные костюмы, наконец, мастерски выполненная Дамиром Исмагиловым световая партитура. При всем этом внимание зрительного зала оказывается сфокусировано на тексте классика. По нынешним временам - рискованный шаг.

Но зрительный зал следит, напряженно вслушиваясь на протяжении пяти с половиной часов в диалоги и монологи персонажей. И надо отдать должное Александринскому театру, включившему спектакль не только в фестивальную афишу, но и в репертуар. Не всякий решится на такое и не всякий победит.

КСТАТИ

Три премьерных спектакля начинались, как обычно, в 19.00, а завершались после полуночи, что было неудобно многим зрителям. Учитывая их интересы, театр принял решение начинать спектакли «Преступление и наказание» в 17.00.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 183 (5800) от 03.10.2016.