Словарный запас

С 1 сентября ЕГЭ как тема для обсуждений не актуальна. Сейчас в моде дискуссии о четырех словарях, рекомендованных Министерством образования в качестве эталонных. Народ в потрясении от того, что «кофе» не только мужского, но и среднего рода (хотя это новость с многолетней бородой); в смятении от произношения слова «йогУрт» (хотя классические словари и раньше велели говорить именно так); в смущении от слова «брАчащиеся» (хотя и в прежних словарях вы вряд ли найдете «брачующихся»). Специалисты же полагают, что споры вокруг «кофе» с «брачащимися» — это деревья, за которыми не видно леса. И волнуемся мы не из-за того, из-за чего следовало бы. Руководитель программы «Филологические основы критики и редактирования» на факультете филологии и искусств СПбГУ, научный руководитель Интернет-портала «Культура письменной речи» «Грамма.ру» Светлана ДРУГОВЕЙКО-ДОЛЖАНСКАЯ по пунктам перечислила нашему обозревателю Анастасии Д0ЛГ0ШЕВ0И то, что в решении министерства вызывает наибольшее недоумение. И прежде всего выбор именно этих словарей.

Иллюстрация pixabay.com

Орфографический

«Орфографический словарь русского языка» Букчиной Б. 3., Сазоновой И. К., Чельцовой Л. К.

— Сам по себе этот словарь ничем не плох. Но. Есть Академический орфографический словарь под редакцией В. В. Лопатина, который уже по своему статусу — академический — является эталонным, даже если некоторые лингвисты и продолжают не соглашаться с частью его рекомендаций.

В академическом словаре — 180 тысяч слов. Как отмечает Светлана Викторовна, о составе его словника филологи ожесточенно спорили: многовато новейших заимствований, которые могут уже завтра исчезнуть из русской речи, есть просторечные формы, индивидуально-авторские словечки (вроде «обынтеллигентиться»). Но много не мало: фиксация в орфографическом словаре вовсе не означает, что такие новообразования получили постоянную прописку в литературном языке, а знать, как они пишутся, не вредно.

Словарь Букчиной — почти вдвое меньше академического: 100 тысяч лексических единиц. И среди них мы не найдем именно тех слов, в написании которых мы особенно сомневаемся: никакого вам «бренда», никакого «риелтора». А проверять орфографию слов типа «как» или «мама» понадобится разве что иностранцу.

Орфоэпический

«Словарь ударений русского языка» Резниченко И. Л.

Отмечают, что достоинство этого словаря — в новом способе представления слов, трудных для произношения. Здесь не просто указано, скажем, правильное ударение, но и дан «материал для закрепления пройденного», почти как в учебнике. Например, словарь подсказывает: в слове «засориться» вы сделаете правильное ударение, если, образуя его формы, будете мысленно ориентироваться на глагол «загрязниться»: засорённый — как загрязнённый, и т. п. Кроме того, усвоить верное ударение помогут стихотворные строчки. Прочтешь из Вознесенского: «И нет тебя нежней, московский парень, который месяц не снимавший лыж, когда ты эти ломкие тюльпаны от холода собою заслонишь». «Лыж» — «заслонишь». Запомнили.

— Это, разумеется, существенно отличает словарь Резниченко от других лексикографических источников. Но ведь министерство рекомендовало эту книгу не как эталон словаря, а как эталон орфоэпической нормы! Притом что место ударения указано и в орфографическом словаре Букчиной, Сазоновой и Чельцовой. Вот тут-то и возникает казус: между двумя «эталонами» обнаруживаются разночтения. В орфографическом словаре отмечены формы «договОр» и «дОговор» как равно допустимые, а в орфоэпическом словаре второй вариант охарактеризован как разговорный. В орфографическом приведено прилагательное «зарешЕченный» с одним нормативным ударением и в единственно возможном варианте написания, через «Е», а в орфоэпическом мы найдем равноправные варианты «зарешЕченный» и «зарешечЁнный». Иначе говоря, в товарищах согласья нет...

Грамматический

«Грамматический словарь русского языка: Словоизменение» Зализняка А. А.

— Андрей Анатольевич Зализняк не просто значительный и знаменитый, а, безусловно, великий ученый. Но его «Грамматический словарь» обычному пользователю просто не нужен. Этот словарь призван служить базой для последующих научных исследований: создания грамматик, например. Не озабоченный этими сугубо филологическими проблемами носитель языка не только не получит из словаря Зализняка никакой нужной ему информации, но и просто разобраться в структуре этого источника сможет не сразу. Такое впечатление, что люди, поместившие словарь Зализняка в эталонный список, никогда самой книги и в руках-то не держали — и ориентировались только на громкое имя автора и слово «грамматический».

Смотрим: словарь построен в порядке, обратном алфавитному; возле слова — лишь отсылки к таблицам, показывающим, как происходит его изменение. Например, глагол «уповать» рекомендуется спрягать также, как и все прочие глаголы на -овать. Спрягаем: я упую, ты упуешь, он упует... Эту ошибку, действительно случайную, филологи приметили давно. Но она осталась и в четвертом издании «Грамматического словаря» — рекомендованном министерством.

Фразеологический

«Большой фразеологический словарь русского языка. Значение. Употребление. Культурологический комментарий» Телия В. Н.

— К этому словарю опять-таки нет претензий. Каждое выражение снабжено здесь обширной справкой, из которой читатель может узнать и значение фразеологизма, и то, в каких ситуациях он употребляется, и даже то, какие культурные символы легли в его основу. Но у меня стоит на полке полтора десятка фразеологических словарей — и ни один из них не отменяет и не заменяет другой. Потому что в языкознании существует разное отношение к тому, что считать фразеологическим оборотом и включать во фразеологические словари: только ли идиомы типа «он на этом деле собаку съел» или все устойчивые сочетания вроде «тихий час» или «день за днем».

Для пользователя словаря эти лингвистические дискуссии не имеют никакой ценности, уверяет Светлана Друговейко-Должанская. Его интересует, в каком значении и в каких ситуациях можно употребить устойчивое сочетание слов. С этой точки зрения — чем словарь полнее, тем лучше. Рекомендованный словарь В. Н. Телия содержит 1500 фразеологизмов. Тогда как в двухтомном «Фразеологическом словаре современного русского литературного языка» под редакцией А. Н. Тихонова, порицаемом как раз за то, что фразеология там понимается максимально широко, описаны 35.000 единиц (это если не учитывать их варианты). То есть в 23 раза больше!

Трудный случай

Эталонная четверка рекомендована в первую очередь для чиновников — государственные люди должны говорить/писать правильно. Представим себе: начальник велит секретарю, раз такое дело, добыть вот эти четыре словаря. (Отдельный вопрос — где их добыть в маленьком городке; в Интернете ведь эталонных словарей нет.) Допустим, словари куплены, красуются на полке. Чиновник составляет инструкцию — и спотыкается: как там бишь — «оплатить проезд» или «оплатить за проезд»?

— Изучение рекомендованных словарей чиновнику в этом случае не поможет. Потому что ни в орфографическом, ни в орфоэпическом, ни в грамматическом, ни во фразеологическом словарях эти нормы (в нашем случае — нормы управления) в принципе не приводятся. Существуют специальные словари, которые фиксируют трудные случаи (они так и называются — «словари трудностей»), но их среди рекомендованных министерством — нет. Хотя они были бы очень полезны.

А например, как назвать агентство — «туристское» или «туристическое»? И на этот вопрос «эталонные» словари ответа не дадут. Для этого нужно было бы заглянуть в словарь паронимов, которого в списке тоже нет. На худой конец, сделать выбор между «туристским» и «туристическим» помогли бы сведения о значениях этих прилагательных, толкуются они, разумеется, в толковом словаре. Но — и он в списке отсутствует.

— Конечно, свежего и достаточно полного академического толкового словаря у нас на данный момент нет. Последние изменения в малый, четырехтомный, были внесены в конце 1970-х; большой, семнадцатитомный, издан десятилетиями раньше. Сейчас выпускается новое его издание — но оно пока еще и до середины не дошло. Однако новые толковые словари есть. Пусть не академические, но изданные крупными научными институтами. Выбрать из них такой, который можно смело рекомендовать в качестве справочного издания, не фокус. Чтобы отвечать этим требованиям, толковый словарь просто должен быть сколь возможно полным, а ошибок в определении значений того или иного слова от него ожидать трудно.

По закону и по понятию

Почему словари рекомендованы именно чиновникам? «Государственные люди» пользуются каким-то особенным вариантом русского языка? Филологи могут только предполагать: министерский приказ утверждает зафиксированную в этих словарях норму как эталонную, значит, за несоблюдение нормы можно карать. Наложить взыскание, если чиновник написал инструкцию с ошибками. Или обязать рекламодателей отдавать тексты реклам (часто и в самом деле пестрящие жуткими ошибками) на лингвистическую экспертизу.

— Есть закон о русском языке как государственном. Но механизм его применения не разработан. Возможно, создание эталонного списка словарей мыслилось как первый шаг на пути к тому, чтобы закон о русском языке обрел не только юридическую, но и реальную силу.

Но ведь попытки создания словаря, который обеспечивал бы функционирование закона, уже давно предпринимаются! Государство их и финансирует: только что вышло из печати второе издание справочника «Комментарий к Федеральному закону «О государственном языке Российской Федерации». Комплексный нормативный словарь современного русского языка». Этот словарь составляется коллективом авторов на базе Санкт-Петербургского государственного университета, и работа над ним не прерывается ни на день. Второе издание содержит 11 200 слов и выражений, отбор которых производился с учетом критериев новизны, актуальности, трудности восприятия или употребления.

Как поясняет Светлана Викторовна, в «Комментариях...» для каждого слова приводится максимальное количество необходимой информации: от произношения до энциклопедических сведений. Причем «Комментарии...» ориентируются именно на трудные слова. Для статуса эталонного этот словарь, возможно, пока не дорос, слишком мало в нем лексики, но вектор задан, в общем, верно. Тогда как четыре издания, выбранные министерством, не только не способны учесть все многообразие лингвистических трудностей, но и, повторим, содержат разночтения.

— Для обеспечения закона о русском языке и утверждения «эталонной нормы» государство должно сделать и еще один очень важный шаг: определить наконец, какими орфографическими и пунктуационными правилами подкреплены нормы русского правописания.

Сейчас правила есть. Законодательно утвержденные. Изданы в 1956 году. Если помните, на рубеже нынешнего века в СМИ поднялся шум едва ли не громче нынешнего: в это время Орфографическая комиссия РАН попыталась пересмотреть полувековой давности правила — уменьшить количество исключений. Корректировок намечалось не так много, но этого хватило, чтобы возмущенный народ встал на защиту «брошЮры» и «парашЮта», а в прессе старания филологов «идти вслед за тенденциями развития языка» назвали «Реваншем двоечников».

Тогда все свелось на нет. Зато теперь, как отмечает Светлана Друговейко-Должанская, у нас появились «Правила русской орфографии и пунктуации. Полный академический справочник» 2006 года, в котором часть написаний не такова, как в академическом своде 1956 года. То есть академические орфографические правила 2006 года, не являясь законом, изменили некоторые академические правила 1956 года, которые как закон никто не отменял.

— Всего-то и нужно было — вот этот, хороший, прошедший все тернии рецензирования и изданный огромным тиражом справочник 2006 года, утвердить в качестве академического свода правил, отменив свод 1956 года. Я вас уверяю: ничего страшного в рекомендациях нового справочника нет. Самое значительное изменение состоит, пожалуй, в том, что прилагательное «разыскной» утверждено отныне с написанием через «а». Согласно правилу свода 1956 года, в приставке этой под ударением следовало писать «о» (розыск), без ударения — «а», («разыскивать»), но при этом в качестве исключения сохранялось написание «розыскной». Новый справочник это «исключение из исключения» устранил. И, знаете, даже если кое-кто из филологов и может заявить, что свод 2006 года недостаточно хорош (излишне радикален или, напротив, недостаточно радикален), все признают, что он лучше свода правил 1956 года. Но не закон. Потому и «эталонный» орфографический словарь Букчиной, где написано «рАзыскной», получается, нарушает закон.

Как ни петляй, вопросы «Почему выбраны именно эти словари?», «Почему выбраны именно эти типы словарей?», «Почему в числе эталонных нет академического словаря?», «Почему они все — от одного издательства, московского «АСТ-ПРЕСС»?» сводятся к одному: «Что это было?».

...Светлана Викторовна любит цитировать студентам слова знаменитого французского филолога Жака Андрие: «Любой автор может желать похвал. Авторы словарей и грамматик могут только желать избежать упреков».

Сейчас, похоже, тот случай, когда упреки достаются не тем.