Сегодня рейсов нет
В Корпусе Бенуа Русского музея открылась выставка «Россия. Реализм. XXI век».
ФОТО Александра ДРОЗДОВА
В последнее время публика привыкла, что современное искусство – это нечто заумное и непонятное или провокационное и скандальное. Нас убеждали, что живопись умерла, актуальны только новые формы – инсталляция, видеоарт, перформанс, концепт, а реализм давно пора сдать в архив.
Выставка разрушает эти стереотипы. 90 картин, написанных в последние 15 лет художниками Петербурга и Москвы, показывают, что маятник качнулся, и реализм вновь выходит в искусстве на первый план. Правда, стиль этот еще не устоялся, так что речь должна идти, скорее, о реализмах – именно так, во множественном числе.
Один из кураторов выставки «Русский реализм. 21 век» Йозеф Киблицкий говорит, что нынешних реалистов отличает от их предшественников другое мышление. На вопрос, в чем же оно заключается, ответа не дал: мол, словами выразить сложно – зато можно почувствовать. Попытаемся.
Картины Игоря и Екатерины Пестовых «Оттенки нежного» и «Невинность», изображающие мясо, часто сравнивают с полотнами Франса Снейдерса, фламандского художника эпохи барокко. Сходство только внешнее. У Снейдерса и у Пестова сюжет вроде бы один и тот же: туши убитых животных, птиц, вспоротые животы, отрезанные головы. Только у Снейдерса главное – идея изобилия и радость жизни. У Пестовых правит смерть. На картине «Невинность» изображена огромная голова быка с содранной шкурой. Самое страшное – закатившийся в предсмертном ужасе глаз и синяя печать мясокомбината.
Что изменилось с эпохи Снейдерса? Сознание человека, который начал задумываться об отношении к живому, к природе. Художники не обличают и не проповедуют, а просто обращают внимание на жестокие детали обыденности.
И потому теперь многие из нас, заказывая говяжий стейк или готовя дома котлеты, вспомнят этот бычий глаз.
Как отмечают кураторы, из картин почти исчез психологизм, столь характерный для мастеров-реалистов XIX – начала XX столетия. Изображения людей встречаются часто, но их трудно назвать портретами в привычном смысле слова.
Москвичи Дмитрий Грецкий и Евгения Кац показывают серию огромных изображений подростков – почти пять метров в высоту. Но даже при таком увеличении дети кажутся закрытыми, мы ничего не можем прочитать по их лицам.
На гигантских полотнах Ильи Гапонова и Кирилла Котешова изображены кузбасские шахтеры. Причем написаны они не красками, а «Кузбасс-лаком» (как объяснили, это одна из фракций переработки угля), похожим на нефть. Сложно не вспомнить о «суровом стиле» 1960-х годов, о бесчисленных изображениях героев труда на картинах и плакатах. Но сходство поверхностное. Эти шахтеры не ударники соцтруда, а почти мифологические персонажи. Они каждый день спускаются под землю – словно снисходят в ад. Илья Гапонов, уроженец Кемерова, которому самому приходилось бывать в шахте, однажды сказал, что шахтерский труд превратился для него в прообраз первохристианского служения: катакомбные церкви и постоянная необходимость рисковать жизнью.
Неодушевленные предметы порой рассказывают куда больше, чем люди. Молодой художник Денис Ичитовкин, учившийся в Академии художеств у Андрея Мыльникова, «коллекционирует» интерьеры квартир. В основном это небогатые жилища – комнаты, кухни, санузлы в панельных домах времен Хрущева и Брежнева. Выцветшие обои, осыпавшаяся плитка, облупившаяся краска. Мебель и вещи тоже старые, пожившие, усталые. А художник любуется ими, пишет с натуры, пишет долго, тщательно, запечатлевая в мельчайших подробностях. Эти интерьеры, выполненные в манере фотореализма, напоминают о малых голландцах с их любованием повседневностью, умением оценить «драгоценность обыденной жизни».
Московский художник Павел Отдельнов – тоже из породы «коллекционеров». Только он собирает не квартиры, а дома, кварталы, индустриальные пейзажи. В основном окраины, «спальные» районы, застроенные панельными домами 1960 – 1980-х годов. Сам он живет в Москве за МКАДом. И тоже видит в «спальных» районах поэтическое, а порой даже мистическое. Художник вспоминает лекцию знаменитого архитектора Рэма Колхаса, по мнению которого один из типичных московских районов, застроенных «хрущевками», надо бы отдать под охрану ЮНЕСКО. Но их, скорее всего, снесут, чтобы выстроить на скорую руку монструозные башни.
На выставке творчество Павла представляет картина «Сегодня рейсов нет». Стылый зимний пейзаж, какое-то космическое одиночество и разрушенное здание аэропорта.
Это всего лишь несколько штрихов к масштабной картине реальности, которую создают художники. В целом картина нерадостная, в ней много тревоги, страха, жестокости. Но бежать некуда – нам отпущен именно этот век. Человек легко может перемещаться в пространстве. А вот ускользнуть в другое время еще никому не удавалось. Во всяком случае сегодня рейсов нет.
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 217 (5588) от 19.11.2015.
Комментарии