С лапшой в коробочке

Как уже знают наши читатели, в Петербурге проходит II летний фестиваль искусств «Точка доступа», который продлится до 7 августа.

ФОТО Сергея ГРИЦКОВА

Первой фестивальной премьерой был спектакль «Сталкеры». Публике предстояло провести два часа в мрачных и сырых катакомбах лютеранской церкви. В заполненной водой чаше оставшегося с советских времен бассейна трое актеров разыграли продолжение известного фильма Андрея Тарковского. Текст каждого из героев написал один из драматургов: Мария Зелинская – Сталкера, Максим Курочкин – Профессора, Алексей Слюсарчук – Писателя. Идея создать продолжение истории, рассказанной братьями Стругацкими, принадлежит Александру Машанову, Борису Павловичу и Жене Анисимову, каждый из них и режиссер и исполнитель одной из ролей.

Декорации заброшенных катакомб вполне соответствуют атмосфере той самой Зоны. Откуда-то сверху доносились заглушаемые шумом воды церковные песнопения. Сидящие в холодном зале зрители приготовились ловить каждое слово. Предстоял спор о вере и ответ на вопрос, адресованный Богом человеку: «Ты мне доверяешь?». Если да – переступи через свой страх и дойди до цели.

Борис Павлович (Профессор) в смешной шапочке, с ранцем на плечах вел себя так естественно, будто вовсе не играл. Можно было подумать, что он на ходу импровизировал. Он долго рассуждал о двух книгах Стругацких – «Трудно быть богом» и «Обитаемый остров» и двух экранизациях – Алексея Германа и Федора Бондарчука. Писатель Александра Машанова был немногословен, говорил о человеческом горе, которое неизбежно, и о напрасных надеждах, из которых состоит жизнь. От его слов становилось еще холоднее.

Но когда начинал свою партию Сталкер Жени Анисимова, все тревоги и сомнения рассеялись сами собой. На протяжении всего спектакля он пытался вселить веру в души своих собеседников – и зрителей, конечно.

Сталкер хотел объяснить что-то важное про счастье: «Когда человек достигает высшей точки высшего его предназначения...». И опустил голову в воду. Не договорил. Он вообще многое недосказывал, этот Сталкер. «Вы Бога умом понять хотите, и говорить с ним пытаетесь, и думаете: он молчит, а он нам постоянно что-то сказать стремится...». Но, видимо, недоговаривает...

Определенной смелости потребовал от зрителей и другой спектакль фестиваля. Первая в России постановка пьесы Бертольда Брехта «Разговоры беженцев» состоялась на Финляндском вокзале. Художественный руководитель постановки Константин Учитель ранее водил зрителей по «Маршруту «Старухи» – по адресам рассказа Даниила Хармса.

Действие написанной в 1940 – 1941 годах пьесы Бертольда Брехта происходит на Центральном вокзале Хельсинки – выбор места для петербургской премьеры был продиктован текстом.

У входа на вокзал каждый зритель получил наушники в обмен на памятку с правилами поведения и программку с перечислением благодарностей целому ряду сотрудников РЖД. Организовать променад в общественном месте повышенной опасности совсем не просто.

Минут пятнадцать зрители наматывали круги на перроне, стараясь не упустить из виду человека с красным флажком и не потерять нить диалога, который вели между собой герои Циффель (Максим Фомин) и Калле (Сергей Волков). Люди на вокзале жили своей жизнью, а двое артистов, затерявшихся в толпе, ничем не привлекали внимания пассажиров.

В зале ожидания было спокойнее, хотя народ также приходил семьями, с сумками. Полсотни людей в наушниках, занявших почти все свободные стулья, кажется, никого не удивляли. На нас не реагировали. Актеры сразу же слились с толпой. Максим Фомин подошел к стойке кафе, купил лапшу в коробочке, Сергей Волков приобрел что-то в автомате... Друзья просто сели перекусить, никому и в голову не пришло прислушиваться, о чем они говорят. Мы же внимательно слушали: «В наш век незначительные люди исчезают с лица земли...».

Постепенно и происходящее вокруг начало восприниматься как часть спектакля – вокзальная сутолока стала фоном, простые люди – статистами. Потом человек с красным флажком провел зрителей в зал-экспресс, откуда отъезжают поезда в Хельсинки. Пока мы шли по улице, Калле и Циффель говорили про ужасы концентрационных лагерей. Нелегко было одновременно следить за артистами, слушать их разговор и не отвлекаться на внешние факторы.

Вместе с актерами мы шесть раз подряд поднялись и спустились по лестнице – туда, где надпись «Столовая» и плакат с панорамным видом на Эрмитаж. Герои обсудили идею расовой исключительности. Утомленные подъемом зрители прислушивались к страшным словам: «Нефть дороже крови». Сердце быстро билось от усталости, от волнения. В привокзальном кафе друзья взяли по бутылочке прохладительного напитка и обсудили социализм.

«Мне надоело быть добродетельным, полным самоотречения, – говорил Циффель. – Мой друг, я не желаю становиться героем». Это было написано в самом разгаре эпохи, требовавшей от людей героизма. А им хотелось просто жить – на родине, в своем доме, и чтобы любимые были рядом. Но они были странниками, без паспортов и места жительства, всего лишь случайные попутчики. Встретились, поговорили и растворились в суете вокзала.

Как хорошо было вернуться домой после спектакля!

На следующий вечер во дворе Феодоровского собора участники спектакля «НеПрикасаемые» говорили о том, что им некуда возвращаться. Но это уже совсем другая история.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 142 (5759) от 05.08.2016.