С чего начинается «Африка»

Если вы любите авторскую песню или просто предпочитаете проводить время в душевной атмосфере, то вам наверняка знакомы оранжевые вывески арт-кафе «Африка» и большая дружная компания, люди из которой вместе уже почти два десятка лет. Мы поговорили с основателем и бессменным директором «Африки» Юлией БЕЛЕЦКОЙ.

- Юля, с чего всё это началось?

- Это было так давно, что всего теперь и не вспомнить – ведь самая первая «Африка» родилась в 1998 году. Так что место, где мы с вами беседуем – уже второе. Есть и третье – на улице Печатника Григорьева. Но о нём чуть позже.

Итак, первую «Африку» мы – две двадцатилетние девчонки – открыли, когда еще учились в институте. По сути, всё это получилось совершенно случайно. Все тогда ходили в легендарный клуб «Money Honey», и как-то раз возникло нечто вроде фантазии: а почему бы нам тоже не попробовать?.. Захотелось создать некую альтернативу – мы учились в театральном, вращались в андеграундной среде, у которой тогда фактически не было своей площадки. Вокруг нас было много художников, музыкантов, всяких прочих творческих и околотворческих личностей. Поэтому, когда нам удалось арендовать помещение, мы позвали оформить его наших друзей – так появился наш первый символ: смешная зебра, как бы разобранная по частям.

Первая «Африка» была возле Новой Голландии – в институте Лесгафта. Конечно, без улыбки смотреть на это с высоты двух десятилетий невозможно: всё было абсолютно непрофессионально. Мы же сами делали салаты, котлеты какие-то… Это было андеграудно-студенческое кафе с музыкой, а не клуб. Но тогда это всё равно было круто. Днем к нам заходили перекусить, а вечером были концерты.

- Я слышал, что именно у вас начинали свой путь «Ночные снайперы»?

- Да, и это было за несколько лет до того, как отовсюду зазвучала «Тридцать первая весна». Но уже тогда послушать Диану и Светлану – еще акустику, без электрогитар – приходили целые толпы. Места было мало, люди сидели на барной стойке, на подоконниках. Выступала у нас и «бабушка русского рока» Настя Полева, и группа «Ниже нуля» (теперь они называются «Скворцы Степанова»), и музыканты, которые потом создали «Мельницу»… Мы действительно были одними из первых – «Камчатки» еще не было, легендарная троица «Нора – Гора – Дыра» ориентировалась на «металл», а у нас, повторюсь, была акустика.

Это всё продолжалось три года до смены руководства в институте. И в жизни «Африки» наступил небольшой перерыв. Несколько лет мы набирались опыта в управленческой сфере, и это нам очень помогло открыть в 2008 году новую «Африку» на Фонтанке.

- 2008-й… Кризис, значит, не помешал?

– Что интересно, обе наши «Африки» начинались именно в самое нестабильное время. Первую мы вообще открыли на выходное пособие после того, как лишились работы – кризис есть кризис. Но замечу, что для нашего дела кризис только в плюс – люди от более высокой ценовой категории переходят к нам, а у нас всё очень демократично.

С того кризиса до нынешнего изменилось многое. Прошло семь лет. Сначала было два зала, а рядом – склады Троицкого рынка. Окрестные кафе ориентировались на соответствующую публику. Мы же не только привлекли других людей, но и в значительной степени вернули свою аудиторию, которая помнила старую «Африку».

- Как вам это удалось? Говорят, что «Африка» создала некую собственную субкультуру…

- Наверное, можно и так выразиться. Еще в конце 90-х наши посетили стали своего рода сообществом, если можно употребить такое словечко – тусовкой. И когда наш проект возрождался, мы просто позвали те же группы, что выступали у нас десятью годами раньше. Земля же слухами полнится – «Африка» снова открылась!.. И этот вот шлейф - в хорошем, разумеется, смысле слова – за нами с тех времен и тянется.

Публика привлекает публику. Не скрою – мы ориентировались на богему. У нас не кабак, а место, где можно даже полежать и почитать. Книг тоже много. «Африка» - это репутация. Возраст разный – от 25 до 45: это уже два поколения.

Нас полюбили и запомнили – это без ложной скромности. Вот, к примеру, были у нас в «старой Африке» керамические фигурки львов – смешные, обнимающиеся, просто предмет интерьера. Потом куда-то пропали. И вот уже через несколько лет после открытия на Фонтанке к нам пришел человек и принес этих львов. Он рассказал, что нашел их дома у своего приятеля – а тот их унес на память. Нехорошо, конечно, что стащил, но получается, что они для него что-то значили! Самое смешное – в том, что потом эти львы снова куда-то «ушли», и теперь мы ждем, когда они вернутся.

Мы продолжаем развиваться. Сравнительно недавно, как я уже говорила, появилось помещение на Лиговке, точнее – на улице Печатника Григорьева. На Фонтанке стало тесно – тут маловато места для выступлений, и мы нашли зал под сто человек. Там, конечно, уже не такая камерная обстановка, зато можно и с ударными выступать. Частенько бывает Миша Башаков, многие другие музыканты, известные и не очень, разных стилей и направлений. Но принципиально мы не зовем к себе металлистов и панков: «Африка» изначально теплое и уютное заведение. Такова наша концепция.

- Кстати, о концепции: откуда взялось само название «Африка»?

- Есть две версии. Первая, скажем так, официальная, состоит в том, что Африка – это тепло, добро, ассоциации с доктором Айболитом…

- А как же «Не ходите, дети, в Африку гулять»?

– Все же любят экстрим. Ну а еще африканская тема очень удобна для интерьера: звери, маски. Есть даже чуть-чуть африканской кухни. Правда, девушка из Нигерии, которую мы приглашали на работу, сразу сказала, что готовить у нас тут не из чего – и бананы не те, и рыба не может быть замороженной. Так что наша африканская кухня скорее имитирует настоящую, но это всё равно своего рода «фишка».

А есть и забавная версия. После того, как мы впервые открылись, названия еще не было. На носу был Новый год, и мы думали, как нам отмечать праздник. Ночью во сне я увидела, что пришел наш друг-музыкант и сказал: «Быстро все едем на праздник в «Африку». Так что, по сути, название мне приснилось.

- У вас тут почти домашняя атмосфера…

- Она не то чтобы домашняя, но у нас действительно уютно и приятно. Народу приходит много, но мы почти всех знаем. К нам едут общаться большими компаниями – столы, а то и залы нужно часто бронировать заранее. Например, в «Африке» любят собираться сообщества онлайн-игр, участники экстремальных квестов. Приходят ролевики, разнообразные эльфы с гномами. Меня, кстати, тоже в эльфы зовут – но всё не до того.

Я сейчас учусь на психолога – это мне очень интересно. Собственно, в работе с персоналом это тоже неотъемлемая часть, очень важная для создания атмосферы. Часто спрашивают – как мне удается переносить её с места на место? А я переношу отношение. Шеф должен быть позитивным. С плохим настроением, с проблемами нельзя идти к людям – ни к сотрудникам, ни к посетителям. У всех в нашем коллективе есть понимание этого, и потому у нас нет текучки кадров: новые сотрудники тоже постепенно становятся членами сообщества. Я уже не помню, когда приходилось менять персонал – если трения и возникают, то мы их проговариваем и очень быстро снимаем, причем по-хорошему.

- Еще о собственной культуре: вот у вас стенд сувениров с символикой «Африки». Это что – продвижение бренда?

- Это скорее элемент атмосферы. Люди пришли к нам на концерт или попить чаю, посмотреть на забавные штучки – а потом хотят взять их с собой, чтобы вспоминать о клубе и приходить к нам снова. Вот у нас под потолком – летающие розовые слоники. Они так всем нравятся, что люди стали просить их себе – и мы стали их делать, найдя ответ на сакраментальную просьбу «Купи слона». Есть и другие сувенирчики – например, каффы для ушей: Африка же.

У нас и стены расписаны слонами. Их рисует моя подруга Мария Розе. Слоники, само собой, добавляют африканского настроения!

- За столько лет у вас наверняка накопилось немало смешных историй?

- Набралось всякого. Вот в первой Африке, например, посетители у нас однажды стащили скамейку и унесли ее на набережную Мойки, причем сделали это по просьбе одного музыканта, который хитроумно выдал себя за нашего директора, обидевшись на нас за то, что мы его не хотели пускать без билета. Другой музыкант, который должен был у нас выступать, шел в клуб по Фонтанке. Шел он долго и периодически позванивал, рассказывая, где идет. Но, судя по его менявшемуся голосу, мы догадались, чем он занимался по ходу движения, и в результате нам пришлось садиться на машину и искать его по всей набережной. В итоге нашли – у Адмиралтейских верфей. Но преданные поклонники его всё-таки дождались! Подобных историй у нас масса.

- Сегодня есть «восточная Африка» на Лиговке и «западная Африка» на Фонтанке. А северная и южная будут?

- Две стороны «Африки» друг друга отлично дополняют. На Лиговке мы проводим большие концерты, а тут, на Фонтанке – уютненько, тихо, романтично. Конечно, северная и южная напрашиваются – но я еще до конца не придумала, нужно пофантазировать. Наверное, когда-нибудь и к этому придем. Северная, может быть, появится на Петроградке, южная – где-нибудь у Нарвской: всё равно ориентир – это центр. Есть уже кое-какие идеи – но пока сохраним интригу.

- Скоро у «Африки» юбилей. Как думаете отмечать?

- Посмотрим. Конечно, сделаем какой-нибудь концерт. Хорошо бы пригласить «Снайперов» - всё-таки раскручивались они с нас, и для фанатов записи и фотографии из первой «Африки» стали культовыми. Надеюсь, что они нас помнят!

Беседовал Глеб КРАСАВЦЕВ

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 174 (5547) от 18.09.2015.