Портрет на фоне музея и города. Михаилу Пиотровскому – 75
В эти декабрьские дни отмечается 255-летие Эрмитажа. А сегодня исполняется 75 лет его директору Михаилу Пиотровскому. На протяжении пятнадцати лет на страницах нашей газеты он ведет рубрику «Взгляд из Эрмитажа», в которой излагает свою точку зрения на важные культурные события, происходящие в городе, в стране и за рубежом. «Санкт-Петербургские ведомости» поздравляют Михаила Борисовича с юбилеем. Вместо парадного интервью мы публикуем цитаты из его статей, опубликованных у нас в разные годы на близкие юбиляру темы - Эрмитаж, Петербург, Дворцовая площадь. Возникает портрет на фоне города и музея.
ФОТО Александра ДРОЗДОВА
Когда я только начинал работать директором музея, всем нравилось, что многие решения я принимал моментально. Время было такое. С опытом пришло осознание, что не только скорость является признаком правильного ведения дела, поведения начальника и верного менеджмента. Есть вещи, которые требуют времени, необходимости без суеты приучать к чему-то себя и общественное мнение.
Мы выкарабкались из самых разных критических ситуаций, появилась возможность более ответственно подходить к некоторым важным вещам, работать вдумчиво, постепенно. Эрмитаж не суетится.
* * *
Звучат бесконечные жалобы на то, как трудно в туристический сезон попасть в Эрмитаж. Там вечное столпотворение. В этом смысле наш музей - модель России. В сравнении с европейскими странами в нашу страну приехать не просто: надо получить визу, пробиться через границы... Те, кому это удалось, в результате остаются довольны. То же с Эрмитажем. Войти трудно - в музее хорошо.
Эрмитаж можно сравнить с локомотивом для нашей культуры. Когда мы что-то делаем и нам это удается, потом другим легче. Теперь все знают, что открытое фондохранилище Эрмитажа самое лучшее. Со всего мира приезжают смотреть, как там все устроено. Реконструкция Главного штаба - пример того, как деликатно можно вписать новое содержание в старую архитектуру.
* * *
Сегодня, когда обсуждаются проблемы, связанные с архитектурой, с новациями в строительстве, часто говорят: «Конечно, Петербург - город-музей, но в музее жить нельзя». На мой взгляд, это неправильно со всех точек зрения.
Музеи украшают города и в значительной степени определяют жизнь многих из них - скажем, Венеции, Парижа или даже Нью-Йорка. Значительная часть туристов приезжает туда ради музеев. Музеи часто бывают градостроительными объектами.
У нас принято говорить: раз в городе-музее жить нельзя, его надо перестраивать и отдавать памятники в частные руки.
Деньги, вложенные в реставрацию, город сохраняет. Новое строительство в историческом центре, как показывает практика, памятники убивает.
В целом динамично живущий город-музей использует культурное наследие для создания атмосферы оптимизма. Жить в городе-музее хорошо и выгодно. Если об этом не думать, привлекательность города для тех, кто здесь живет, и тех, кто сюда стремится, будет значительно меньше. Города, где есть история, культурное наследие вместе с динамичной экономической активностью играют особую роль. Петербург всегда ухитрялся совмещать в себе разные функции, оставаясь привлекательной диковинкой - «парадизом», каким задумывал его Петр.
Наш город воспитывает эстетический вкус, который влияет на отношения между людьми. Агриппину Ваганову спросили, почему она не перевозит балетное училище в Москву. Она сказала, что ее девочки по дороге в училище проходят мимо зданий, воспитывающих вкус. Петербург - город видов и настроений. Это то, что надо сохранять, чтобы как минимум не ухудшить качество нашей жизни.
* * *
...Мы гордимся тем, что живем в городе, где люди выходят на улицы ради защиты культуры и искусства. Мы живем в городе, где сохранение и восстановление памятников - проявление общественной потребности. Не устаю повторять: Петербург сохранил исторический центр благодаря умело найденным компромиссам. Здесь постоянно идет серьезная борьба между необходимостью развивать город и сохранять наследие. Борьба чаще всего завершалась компромиссом.
В Петербурге много дворцов, это проблема. Они строились для того, чтобы в них жили императоры. Нам достался город с архитектурными функциями, не предназначенными для современной жизни. Мы сумели найти способы сохранять памятники и научились их использовать. Один из рецептов - общественное обсуждение.
В обсуждениях нередко рождаются идеи, к которым надо привыкать. Каждая новая идея кажется революционной. Иногда говорят: если что-то построить, со временем все к этому привыкнут, так случалось не раз. Возможно, если привыкнуть к чему-то в процессе обсуждений, не придется строить то, к чему потом привыкнуть невозможно.
Я никогда не привыкну к Дому книги, с крыши которого американский орел смотрит на Казанский собор. Я никогда не привыкну к Спасу-на-Крови. Конечно, это памятник истории, памятник убитому императору, его снести нельзя. Но этот памятник должен быть другим. Он закрыл потрясающий вид на канал, принес в наш город чужой московский стиль. И он стал одним из символов Петербурга, его облик воспроизводят на открытках, календарях... Меня это раздражает. Александру II подходит совсем другой стиль.
* * *
Все музеи-памятники в основном располагаются в центре города. Мы видим, как погибают площади, на наших глазах погибла площадь Искусств. Она забита автомобилями, по ней не проехать и не пройти, в результате реконструкции там появилась какая-то странная архитектура. Возмущаться по этому поводу, увы, поздно.
Когда мы говорим о Дворцовой площади, часто слышим: какое вам до нее дело, она вам не принадлежит, оставьте ее в покое!
Однако уверен: Эрмитаж выполняет функцию защиты окружающей среды, и Дворцовую площадь нужно сохранить во что бы то ни стало. Сохранить ее необходимо потому, что это главная площадь Петербурга, в прошлом - главная площадь России. Это великий памятник, символ побед России в войне 1812 года: Триумфальная арка, колонна, залы внутри Эрмитажа. Отсюда церемониальная роль Дворцовой площади.
Площадь - огромное пустое пространство. На берегах Невы Петр начал строить Амстердам, потом он строил Рим. Наши площади - продолжение римских форумов. Величие Петербурга в его пространствах. Я не устаю повторять: у нас не так много архитектурных шедевров. Наши шедевры - ансамбли, набережные, улицы, площади. Мы их убиваем, если что-то пытаемся изменить.
Спор о том, что можно делать на Дворцовой площади, вечный. Первое, что приходит на ум, парад. В Москве на Красной площади рубили головы, устраивали гулянья... Дворцовая площадь предназначена для парадов. Другое дело, что парад должен быть настоящий, военный, без ряженых и полевых кухонь с водкой... Торжественно, без фокусов, прошли строем и ушли. Вкус событий на Дворцовой площади определяют скульптуры, арка Росси. Глядя на них, надо думать, что делаешь.
* * *
Есть территория искусства, которую музей оберегает. Территория, где свои права, куда никто не может грубо вторгаться. С одной стороны, в музее не должно быть цензуры, с другой - права голоса толпы. У территории искусства свои права. Как и права культуры, их надо защищать.
Надеюсь, выставки современного искусства опять вернут время, которое я безумно люблю - время дискуссий. Как это было после выставки Пикассо в Эрмитаже в середине прошлого века, когда толпы людей собирались вместе и спорили друг с другом об искусстве.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 231 (6584) от 09.12.2019.
Комментарии