Площадь в ожидании Рождества

Фестиваль «Площадь искусств» в этом году открылся Первым концертом для скрипки с оркестром Шостаковича, а продолжился музыкой того же композитора к мультфильму «Сказка о глупом мышонке».

Иллюстрация Molodec/shutterstock.com

С тех пор как зимний фестиваль Филармонии «Площадь искусств» включил в свою орбиту обязательную детскую воскресную программу, он, кажется, обрел полную гармонию - пазл сложился. Что может быть увлекательнее, чем открывать для себя иные ракурсы творчества композитора, до сих пор известного прежде всего как автор трагических симфоний? Творчество Шостаковича - лучший пример.

Концертом открытия, по традиции, должен был дирижировать маэстро Юрий Темирканов, но он, к великому сожалению публики, заболел. Его заменил Николай Алексеев. У завсегдатаев Филармонии еще не остыли впечатления, оставленные этим же Первым концертом в исполнении молодой Верико Чумбуридзе, лауреата конкурса им. Г. Венявского. На сей раз откровениями в музыке Шостаковича делилась маститая немецкая скрипачка Юлия Фишер, хорошо знакомая петербургскому слушателю по своим визитам на этот фестиваль. Она покорила слушателей прежде всего своей немецкой музыкальностью, рациональной просчитанностью каждой ноты, продуманным выстраиванием формы целого.

Конечно, было бы чересчур радикально, да и нерационально поставить музыку к ленинградскому мультику 1940 года по «Сказке о глупом мышонке» Маршака в один концерт с симфонией, но этот контраст ярче высветил бы универсальность дара Шостаковича. Детский концерт включал в себя еще и «Праздничную увертюру» композитора, его же сюиту кукольных танцев, а также польско-британский мультфильм «Петя и Волк» 2006 года под музыку знаменитой симфонический сказки Сергея Прокофьева, еще одного юбиляра завершающегося года. Дирижер Евгений Бушков прекрасно справлялся со своими прямыми обязанностями за пультом. Оба мультфильма вызвали восторги детей и их родителей, благодаря замечательному сочетанию живого симфонического оркестра и анимационного жанра на экране. В сказке о мышонке, где Шостакович показал свое пристрастие к легким жанрам, большую роль сыграли молодые певцы, озвучивавшие разных убаюкивающих мышонка «теть»: так, свинья и лошадь, например, уморительно звучали тенорами. Зрителям предлагалось еще и изобразить спящих животных всеми возможными способами.

Атмосферу фестиваля «Площадь искусств» тонко и точно уловил актер Сергей Юрский в своем авторском вечере «Жест», когда стал вспоминать не только прошлое зала Дворянского собрания, но и свое ленинградское прошлое, свою маму, сидевшую в одном из рядов партера Большого зала Филармонии. Два часа поэзии и немного прозы произвели впечатление машины времени, пронесшей нас по разным эпохам. Очень тепло прозвучали воспоминания Юрского о Бродском, с которым был лично знаком. Роскошным подарком поклонникам поэзии Бродского стало чтение стихотворения «Театральное», посвященного актеру.

Любимая пианистка Иосифа Бродского Елизавета Леонская, которой поэт посвятил стихотворение Bagatelle, дала на фестивале сольный концерт, включив в него наряду с «Двумя сонетами Петрарки» Листа и Сонатой ля-минор Шуберта два сложнейших сочинения - фантазию «Скиталец» Шуберта и Большую сонату Чайковского. Вечер ее сольных высказываний, как и вечер Юрского, тоже уносил в прошлое, связывая нас с традициями русской фортепианной школы. Пианистка изумляла тем, о чем давно говорить не принято, - величием духа.

Два концерта фестиваля повлияли на создание просветленного рождественского настроения - выступление Концертного хора Санкт-Петербурга в храме Спас-на-Крови и долгожданный концерт Берлинской академии старинной музыки с баритоном Дитрихом Хеншелем в Большом зале. Хор под управлением Владимира Беглецова выбрал как всегда нестандартную программу. Фрагменты из Десяти поэм на слова революционных поэтов звучали под сводами храма как покаяние и отпевание одновременно. Для них дирижер выбрал сдержанную, тихую динамику, акустика храма добавляла ей матовости и теплоты. Серия хоровых сочинений Георгия Свиридова с их лирической эпикой, богатством гармоний также обрела в этом храме свою благодатную медитативную среду.

Музыканты из Берлина явили дух старой Германии, взывающей к идеалам Баха, ведущего паству к светлой радости Рождества. Добротный, мягкий, слаженный, избавленный от эмоциональных излишеств звук ансамбля служил превосходным аккомпанементом для баритона Дитриха Хеншеля. Он пел наряду с кантатами Баха и Телемана музыку Генделя и Скарлатти, соответственно, на английском и итальянском, но для английского как будто недоставало отстраненного аристократизма, а для итальянского - открытости и воздушности. И думалось о том, как хорошо у этого певца прозвучал бы Малер. Потому что родной немецкий язык творил подлинные чудеса: все вставало на свои места, рождая исполнительские шедевры.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 241 (5858) от 23.12.2016.